Морально безнравственные
Шрифт:
— Готово, — говорит Лия, откидывая локоны в сторону, чтобы проверить, надежно ли прическа закреплена.
Сегодня вечером состоится бал, о котором говорил Энцо, и, к моему большому удивлению, это маскарад. Это значит, что никто не узнает, кто я, и я смогу смешаться с гостями. И если то, что он сказал о присутствии моих родителей, верно… то, думаю, это прекрасная возможность побеседовать с моими предками.
Я приложил немало усилий, чтобы убедиться, что никто не сможет распознать мою внешность. Все мое лицо покрыто гримом, и Лия помогла мне записаться на прием к профессионалу. Визажист подчеркнул
Сделанная полностью из черного кружева, маска податлива и идеально прилегает к верхней половине лица, защищая мою личность. Я бы еще надела пару синих очков, для надежности.
— Если бы я не знала, что это ты… — Лия осекается, ее взгляд опускается на мое довольно откровенное платье — черное платье Лолиты. Корсет сжимает мою талию и приподнимает грудь, а юбка едва прикрывает задницу.
Никто никогда не поверит, что скучная старая Аллегра может надеть что-то подобное. Это гораздо более характерно для гардероба Киары. Но для этого события я должна быть настолько неправдоподобной, насколько это возможно.
Потому что я не могу допустить, чтобы меня в чем-то уличили.
Положив несколько небольших инструментов в простой черный мешочек, я готовлюсь к выходу.
— Вы уверены в этом, мисс? Вы все еще можете отступить… оставить все как есть, — говорит мне Лия, когда я направляюсь к двери. Я знаю, что она говорит хорошо, но поскольку у нее такое чистое сердце, она не может понять, что в моих жилах кипит потребность увидеть, как вершится правосудие. Я не думаю, что когда-нибудь смогу простить кого-то и при этом смотреть на себя в зеркало.
Всю свою жизнь я терпела презрение людей, думая, что, возможно, во мне есть что-то такое, чего не хватает, что вызывает худшее в других. Может быть, я была кем-то, кто вызывал только презрение. И мне было приятно просто держаться в стороне, оставаться в своем собственном мире и игнорировать колкости окружающих. И, наверное, если бы это была только я, я бы так и продолжала.
Но они втянули в это моего сына, и этого я никогда не прощу.
Я до сих пор помню момент его рождения или дни, когда я прижимала его к груди, шептала ему ласковые слова и представляла будущее. В кои-то веки я с оптимизмом смотрела на свою судьбу. Мне просто хотелось жить — увидеть первые шаги своего малыша или услышать его первые слова. Тогда эти этапы казались такими легкими, такими невинными.
Но вот я здесь. Прошло пять лет, а у меня ничего этого нет. Они украли пять лет жизни моего ребенка, и за это они заплатят.
— Со мной все будет в порядке, — говорю я ей отрывисто, давая понять, что назад дороги нет.
Вскоре я прохожу через ворота дома и попадаю в оживленную атмосферу. Вокруг меня все в масках, некоторые даже предпочитают полные костюмы.
Я вижу пиратов, фей и вампиров.
Возможно, я могла бы одеться немного лучше.
Я обхожу бальный зал, беру бокал с пуншем и делаю вид, что потягиваю его. Мои глаза изучают всех, кто входит и выходит, готовые к действию.
Энцо определенно
— Не думаю, что мне выпало такое удовольствие, — раздается сзади меня ровный голос. Я слегка поворачиваюсь, но встречаюсь с пронзительным взглядом моего мужа, его хрупкая маска мало что могла сделать, чтобы скрыть его личность.
— Нет, я так не думаю, — отвечаю я по-английски.
Я готовилась к такому развитию событий. Поскольку мы с Энцо общались только на сицилийском, мне было проще скрыть свою личность таким образом. Незаметно для него, мой английский тоже улучшился, и никто больше не может смеяться над моим акцентом крестьянки.
— Почему бы тебе не назвать свое имя, красавица, — его обаяние быстро срабатывает, и я чувствую укол в сердце. Конечно, он прирожденный игрок.
— Как насчет того, чтобы не называть? — нахально отвечаю я, возвращая ему флирт, — все дело в секретности, не так ли?
Сегодняшний вечер никогда не был посвящен Энцо, но, глядя в его завораживающие глаза, я не могу не вспомнить слезы, которые он пролил у моей постели не так давно.
Смех бурлит внутри меня, когда я понимаю, что несколько дней назад он обещал мне вечность, а теперь он здесь, пытается поиметь другую женщину.
О, какая ирония!
А я снова была глупой девчонкой, которая поверила его сладким словам, приправленным мышьяком.
Может быть, все это неспроста. Наконец-то вычеркнуть его из моего сердца навсегда.
Он явно не знает, кто я такая, так не будет ли это лучшим способом проверить его верность?
— Потанцуй со мной, — он не дает мне времени на ответ, буквально сбивая меня с ног и увлекая за собой на танцпол.
Вальс в самом разгаре, и его рука тянется к моей спине, прижимая меня к себе, когда он ведет меня в танце. Я обхватываю его руками, прижимаясь к нему, такому родному и далекому.
— А что, если бы я сказала «нет”? — спрашиваю я дерзко, решив посмотреть, как далеко он готов зайти в этом заигрывании.
— А ты бы сказала?
— Да. Я замужем, видишь ли, — тихо говорю я, и мои слова заканчиваются грустным вздохом.
— Разве это так плохо? Ты не выглядишь ужасно привязанной к своему мужу, — он кружит меня вокруг себя, прежде чем мой лоб снова соприкасается с его, на этот раз ближе, наши тела идеально выровнены.
У меня в горле перехватывает дыхание, когда его рука опускается чуть ниже. Я перевожу взгляд на него, любопытно посмотреть, что скрывается в его взгляде, когда он очаровывает других женщин, а не свою жену.
— Правда? — прорычал он, и от его голоса у меня по спине побежали мурашки. В том, как он держит меня, чувствуется внезапное напряжение, и на секунду я боюсь, что он может сломать меня.
— Скажи мне, сэр, — говорю я самым невинным голосом, — ты бы трахнул меня, чтобы я могла вернуться к своему мужу?".
— Ты этого хочешь, красавица? Быть оттраханной незнакомцем только для того, чтобы отомстить?
— О, — хихикаю я, — это только начало мести. Но это будет неплохо.