Морально испорченная
Шрифт:
Он усмехается и кладет руку на мою талию, притягивая меня к себе.
— Думаю, мне нужно было время, чтобы со всем смириться. Я не могу поверить, что провел годы под командованием этого человека, будучи, по сути, его верным псом.
— Я до сих пор не понимаю, зачем он это сделал. Может, он надеялся, что ты проиграешь бой и умрешь?
— В том-то и дело, я не думаю, что он так хотел. Он всегда подталкивал меня тренироваться усерднее, быть лучше.
— Это странно.
— Да. Я обязательно выясню почему, когда
— Правда? — Я хлопаю на него ресницами.
— Я обещал тебе позволить выбрать наше свидание. Так что, валяй. Я буду твоим слугой.
Когда двери лифта открываются, он сгибается в фальшивом поклоне, и я не могу удержаться от хихиканья.
— Давай сходим в итальянскую пиццерию, которую мы оба любим, — предлагаю я, оставляя идею свидания своей мечты на следующий раз. Не думаю, что Адриан сейчас в настроении идти в тир.
Видите, я могу быть тактичной.
— Конечно. Такси или на машине?
— Такси. Можешь выпить бокал вина. Только один. — Я подмигиваю ему, и он стонет.
— Клянусь, мое погружение в бутылку виски было очень ограниченным трехдневным путешествием. Больше такого не повторится.
Мы берем такси и едем в ресторан в центре города. Я предложила этот ресторан, потому что обычно не нужно заказывать столик заранее, и он довольно непринужденный.
Приехав, нам везёт занять столик у окна, и делаем заказ, каждому по пицце и по бокалу красного вина.
— Давно мы уже здесь не были, — говорит Адриан, оглядываясь по сторонам.
— Давно мы уже не были на свидании. — Поправляю я, и он вздыхает.
— Я рад, что мы наконец смогли… Я хочу дать этому честный шанс. Нам. — Он улыбается мне, и я чувствую, как вспыхивают мои щеки.
— Кстати, об этом. Я хотела тебе кое-что сказать. Я уволилась с работы, — говорю я и отвожу глаза, не зная, чего ожидать.
— С твоей работы? В фонде? — Он хмурится, но ждет моего объяснения.
— Мне она никогда не нравилась. Я делала это… Ну, если честно, я сделала это, потому что думала, что я понравлюсь тебе больше, если буду участвовать в жизни общества. — Он не смотрит на меня какое-то время, помешивая вино в своем бокале и наблюдая за круговыми движениями жидкости.
— Что еще?
— Что еще? — спрашиваю я, не понимая, о чем именно он говорит.
— Что еще ты сделала из-за меня?
— Уф… — Я внутренне содрогаюсь при этом, в основном потому, что всего слишком много. — Я изучала социологию и бизнес, потому что тебе это нравилось. — Я тут же делаю глоток вина, не особо желая видеть его реакцию.
— Еще. Расскажи мне больше.
— Я ненавижу рыбу! — выпаливаю я, и его глаза расширяются на секунду, прежде чем разразиться смехом.
— Ты ненавидишь рыбу?
— Да. Все те разы, когда я ела ее с тобой, меня потом тошнило. Рыба просто… мерзкая.
— Зато я теперь знаю, что тебе больше не
— Прости, — бормочу я, чувствуя себя неловко, потому что он всегда готовил мне рыбу, когда мне не здоровилось, думая, что это моя любимая еда. Но вместо этого она только усиливала мою болезнь и затягивала период выздоровления.
— Это… интересно. Что еще? — он забавляется, так что я уже не так волнуюсь. Всё, что я делала, чтобы произвести на него впечатление, просто слетает с моего языка, начиная с того, как я одевалась, как укладывала волосы и делала макияж, заканчивая отсутствием боди-арта.
— Ты хотела сделать татуировки?
— Черт, да. Ты еще не видел Влада голым… — начинаю я, но ловлю себя на этом, когда вижу огонь в его глазах при этом упоминании. — Он весь в чернилах. Каждый дюйм его тела в татуировках.
— Влад? Я и не подозревал. — добавляет он задумчиво.
— Он сделал их так, что их не видно в одежде.
— И даже волосы? Да ладно, Би. — Он уводит тему от Влада, и я благодарна, не желая напряженности сегодня вечером.
— Ага. Всегда хотела высветлить их.
— Ты можешь, — говорит он, и я чуть не роняю вилку.
— Правда? — Он кивает, и мое волнение берет верх, я вываливаю больше информации, которую, возможно, следовало бы утаить.
— Поначалу я также ненавидела заниматься сексом. — Я морщусь от собственных слов.
— Что, почему? — спрашивает Адриан, в его голосе искреннее беспокойство.
— В первые несколько раз было слишком больно. — Я пожимаю плечами.
— Прости. Я никогда этого не понимал. — Он сжимает мою руку.
— Это не твоя вина. Я очень хорошо умела притворяться. К тому же у меня довольно высокий болевой порог.
Он с тревогой делает глоток вина, прежде чем признать это.
— Вероятно, это была моя вина. Я… был не очень опытен. Я не знал, как читать женское тело.
— Ты это серьезно? — Я чуть не давлюсь своей едой, когда слышу это.
— Откровенно говоря, все, чему я научился, было с тобой… или лучше сказать с Пинк
— Я не могу в это поверить. — Я начинаю смеяться, потому что это действительно слишком смешно. Адриан смотрит на меня с любопытством.
— Мы оба понятия не имели, что делаем, но притворялись экспертами. Разве ты не видишь иронии? — спрашиваю я его, все еще смеясь.
— Когда ты так говоришь… — Это вызывает у него улыбку, и я качаю головой.
— Я, наверное, пожалею, что спросила об этом, но что именно ты имеешь в виду, говоря, что у тебя не было опыта? — Я чуть не прикусываю язык, когда спрашиваю об этом.
Адриан почесывает затылок и выглядит крайне неловко, когда говорит.
— До тебя я спал только с парой проституток, и это было ещё хуже.
— Интересно… — Я в секунде от того, чтобы спросить его, когда, где, и их имена, чтобы избавить их от страданий. — Тогда почему Пинк?