Морально нечестивый
Шрифт:
Она рассмеялась.
Я не шутил. Не совсем. За эти годы у меня было несколько психотерапевтов, и стоило мне только немного приоткрыться, как они тут же сообщали обо мне властям. Хорошо, что я не был слишком доверчивым с самого начала, и мне удалось взять ситуацию под контроль, пока дело не дошло до драки.
Но теперь за мной должны следить близкие родственники, а Ассизи поручено следить за тем, чтобы я не навредил себе еще больше.
Забавно, ведь если бы я был чуть более эгоистичным, я бы решился на это. Но я знаю, что ждет моих сестер, если это случится. Или Лина… Кто-то все еще охотится за
Инцидент со стеклом был… ну, небольшим промахом в рассуждениях. Мне просто захотелось кайфа, который, как я знаю, я могу получить каждый раз, когда боль затопляет мои чувства. В первый раз, возможно, я зашел слишком далеко.
— Ты должен благодарить меня, а не ныть, — говорит Влад, поднимая ноги и упираясь ступнями в ряд скамеек перед ним.
— Прекрати! Это церковь, — говорю я. Даже если внутри никого нет, это неуважительно.
— Не распускай перья, Марчелло. Я пришел сюда не для того, чтобы совершать святотатство или, не дай Бог, грех. — Он заметно вздрагивает, когда произносит слово «Бог», и я закатываю глаза.
— Так зачем же ты пришел?
— Твоя сестра беспокоится о тебе. Она говорит, что ты несколько дней подряд не выходишь из своего кабинета.
— Я не покончу с собой, не волнуйся. — Я поджал губы. — С каких пор ты разговариваешь с моей сестрой? — Я сузил на него глаза.
— Поскольку она единственный взрослый человек в этом доме. — Он выстрелил в ответ, и я сдержал ответную реплику.
— Ну, как видишь, у меня все в порядке.
— Есть еще одна причина, по которой я вошел в эту… — Его рот кривится от отвращения. — Свалку. — Он указывает на церковь. Я поднимаю на него бровь, но он продолжает. — Гастингс работал над делом нашего подражателя. Он еще раз просмотрел все места преступления.
— И что? — видя, как тщательно этот Химера до сих пор работал, я сомневаюсь, что Адриан что-то нашел.
— Он что-то нашел, — говорит Влад, и я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него.
— Что?
— Частичный отпечаток пальца. Это немного, но…
— О какой частичности идет речь?
— Мы можем получить совпадение, если у нас будет с чем сравнить. Именно поэтому я здесь. Мне нужно, чтобы ты составил список всех, кого подозреваешь.
— А что если это намеренно? Сбить нас с толку? — не то чтобы я не доверял работе Адриана, поскольку я работал с ним много лет и знаю, насколько он тщателен. Но этот убийца-подражатель… все намеренно.
— Может быть. — Влад пожимает плечами. — Все равно стоит посмотреть.
— Не так уж много людей, которые могли бы это сделать. Я бы сказал, что в семье есть несколько человек, которые могли бы это совершить. Но мотив? Вот что меня сбивает с толку. — Я вздыхаю. Не то чтобы я не ломал себе голову, думая, кто бы это мог быть, мой дядя и его дружки были на вершине списка. Но почему?
— Что ты слышал со стороны Энцо? — спрашиваю я после паузы. Энцо до сих пор не понял, что его офис прослушивается, и что Влад в курсе всей конфиденциальной информации, поступающей оттуда. Я до сих пор не знаю, зачем он это сделал, но сейчас я благодарен ему за это.
— Энцо еще больше разозлился на тебя. Он думает, что за всем
— Клаудия? — ее имя прозвучало шепотом. Я даже не заслуживаю того, чтобы произносить ее имя.
— Ты ей очень нравишься, не так ли? — замечает он, почти иронично.
Я приучил себя не думать о ней. Как я мог, если я подвел ее, и ее мать?
Когда Каталина подтвердила свой возраст, меня словно молнией ударило. В результате этого инцидента у меня появилась жизнь — прелестная маленькая девочка, похожая на Лину, но с моим характером. Узнав ее поближе, я заметил ее логический ум и то, как она подходит к решению проблем, что совсем не похоже на меня. Впервые доказательства того, что я сделал, смотрели мне в лицо. И впервые я не нашел в себе сил сожалеть об этом, потому что это означало сожалеть о прекрасной девушке, которую я так сильно полюбил. Это делает меня еще большим лицемером, не так ли?
— Она тоже будет меня ненавидеть, — тихо добавляю я, зная, что никогда не смогу назвать ее своей дочерью.
— Может быть. А может, и нет. — Влад встает, поправляя свой костюм. Когда он натягивает рукава, я вижу его татуировки. Мне всегда было интересно, почему все его тело покрыто чернилами.
— Ты никогда не говорил мне, что они означают. — Я указываю на рисунки, пытаясь сменить тему. Это и так слишком болезненно.
— И не скажу. — Он ухмыляется. — Не хочу, чтобы тайна исчезла. — Он пожимает плечами и поворачивается, чтобы уйти.
Я остаюсь еще на некоторое время, погрузившись в молитвы. Когда я возвращаюсь домой, то на улице уже темно.
Амелия первой приветствует меня.
— Синьор Ластра, к вам пришли. — Она указывает на гостиную, и я слегка киваю ей. Не успеваю я и шагу ступить в гостиную, как на меня налетает Энцо и бьет кулаком прямо в лицо.
— Что… — Я на мгновение теряю равновесие. Но этого достаточно, чтобы он прижал меня к полу и продолжил наносить удары.
— Где она, блядь, Ластра? Где ты ее спрятал? — продолжает кричать он, а я не двигаюсь.
О чем он говорит?
Моя рука вырывается, и я останавливаю его приближающийся кулак. Я отталкиваюсь и, используя всю свою силу, отпихиваю его от себя.
— О чем ты говоришь? — спросил я, сплевывая кровь. Он нанес некоторый ущерб.
— Каталина. Не притворяйся, что не понимаешь, о чем я говорю. Где ты ее спрятал? Я знаю, что она должна быть где-то здесь, — затем он кричит. — Лина? Где ты? Я здесь, чтобы отвезти тебя домой!
— Очевидно. Каталины здесь нет, — добавляю я, подходя к столу и беря салфетку. Я вытираю рот, заметив, что он разбил мне губу. Я слегка шевелю нижней челюстью, довольный тем, что зубы не шатаются.
— Где она? — он поворачивается ко мне, его лицо полно беспокойства.
— Ты должен знать, раз она пошла к тебе домой.
— Ее там нет. Клаудия все еще дома, но от Лины не осталось и следа.
Я внезапно насторожился. Каталина никогда бы не оставила Клаудию одну.
— О чем ты говоришь? Где она может быть? — мой пульс начинает колотиться.
— Не смей притворяться невиновным, Ластра? Ты единственный, кто мог взять ее, ты, больной ублюдок. Разве ты не сделал уже достаточно? Разве ты не причинил ей достаточно боли? Просто отпусти ее.