Морально противоречивый
Шрифт:
— Дьяволица, — я внезапно останавливаюсь, и она поворачивается ко мне, наклоняя голову и выглядя обеспокоенной.
— Это, — говорю я ей, прикладывая два пальца к уголкам ее рта, отводя их вниз в нейтральное положение. — Мне будет трудно сосредоточиться, если ты продолжишь улыбаться, поэтому, пожалуйста, воздержись от этого, пока мы не закончим, — инструктирую я ее серьезным тоном.
Она начинает посмеиваться надо мной, прежде чем встряхнуться, и внезапно на ее лице появляется серьезное выражение, когда она кивает.
—
Шалунья.
Глава 32
Ассизи
Влад не может сдержать лукавой улыбки каждый раз, когда смотрит на меня, и, несмотря на все его протесты, что я не должна искушать его дальше, он, несомненно, хорошо справляется с тем, чтобы добиться от меня такой реакции.
Когда мы направляемся к административным зданиям, я понимаю, что в монастыре тише, чем я привыкла. Тем более что еще не наступил комендантский час.
Была не очень приятная встреча с Софией и Карлоттой, которым просто пришлось излить на меня свой яд. Но впервые я воздала им по заслугам, хотя с моей стороны это было безрассудно.
Но когда они сказали, что мне не повезло, то я просто сорвалась, годы, когда я слушала все эти издевки, направленные в лицо, заставили меня забыть обо всем, кроме мести.
Честно говоря, я ожидала, что Влад слегка отчитает меня за то, что я отступила от плана, но вместо этого он просто сказал, что гордится мной, выражение его лица было полным такой поддержки, что я чуть не растаяла на месте.
И все же я не могу снова отклониться от плана, пока мы не закончим с Матерью-Настоятельницей.
И вот, когда мы входим в здание, в котором находится ее офис, навыки Влада по взлому замков могут пригодиться.
— И это еще одно умение, которое нужно добавить в твой арсенал, — замечаю я, забавляясь.
— Ты увидишь, Дьяволица. Есть несколько вещей, в которых я не силен, — он подмигивает мне, дверь открывается с минимальным толчком.
— Выпендрёжник, — бормочу я, когда он жестом приглашает меня внутрь, произнося «дамы вперед».
Офис очень простой, с письменным столом, стулом и несколькими выдвижными ящиками.
— Согласно тому, что я наблюдал, Настоятельница приходит в офис только каждый вторник и четверг, так что это означает, что у нас есть достаточно времени для поиска, не опасаясь, что она появится, — говорит он, открывая один ящик и доставая папки.
Мы начинаем перебирать все в офисе, но большинство бумаг — это административные документы из Сакре-Кёр или из одного из детских домов.
— Это в основном пожертвования, — вздыхаю я, когда заканчиваю с одним ящиком.
— У меня тоже ничего, — комментирует он, перебирая бумаги, его глаза быстро просматривают ключевые слова.
Иногда я забываю, что имею дело с кем-то, кто не совсем человек. За то время, что мне потребовалось, чтобы просмотреть одну стопку, он просмотрел три.
—
— Пока нет, — говорит Влад, не отрывая глаз от бумаг.
Закончив чтение, он с раздраженным видом бросает их на стол с глухим стуком.
— Ты сказала, что она вела записи только на бумаге, — начинает он, поглаживая большим пальцем челюсть.
Я киваю.
— Мать-настоятельница была довольно известна своей нелюбовью к технологиям. Они даже пытались добавить еще несколько устройств в церковь и другие места вокруг монастыря, чтобы облегчить нам задачу. Но она этого не допустила. Пару лет назад это был грандиозный скандал. Она продолжала говорить, что технология — это дело рук дьявола, и ей нет места в доме Божьем. Если только она не большая лицемерка, чем я предполагала, то не думаю, что у нее есть какие-то технологии.
— Возможно, ты права, — он обходит стол, выдвигает стул и осматривает стену. — Видишь? Здесь нет ни проводов для подключения к сети интернета, ни даже розетки. На этой ноте, кто не пользуется хотя бы лампой? — он качает головой с улыбкой на губах. — Если только она не читает все эти документы при свечах? — шутит он.
Но как только я поворачиваю голову, то замечаю пустой подсвечник и показываю его ему.
— Это для свечи, — говорю я ему, и он смеется.
— Почему кто-то, кто явно не является заинтересованным в товарах современной жизни, должен быть вовлечен в торговлю людьми? Что она вообще делает с этими деньгами? — Он поджимает губы, продолжая оглядываться по сторонам.
— Мы должны пойти в ее комнату, так как здесь ничего нет, — я вытираю пыль по привычке, когда встаю, убирая все обратно в ящики, чтобы не казалось, что здесь кто-то был.
— Нет, пока нет, — бормочет Влад, делая несколько шагов назад и изучая стены.
Хотя монастырь старый, административные здания были построены совсем недавно, где-то в конце двадцатого века, так что все вокруг из чистого бетона.
— Если она не доверяет компьютерам в обеспечении безопасности своих вещей, — он прищуривается, изучая стену за столом, — тогда она должна доверять чему-то другому, верно?
Его проницательный взгляд медленно скользит по каждому дюйму бетона. Я хмурюсь, когда подхожу к нему, пытаясь увидеть, на что он смотрит, но не нахожу ничего необычного. Просто простые белые стены.
— Что это? — спрашиваю я, когда он делает шаг вперед, сразу же сосредотачиваясь на одном конкретном месте — том, которое прячется за ящиками.
Он не отвечает. Вместо этого он выдвигает ящики на середину комнаты, возвращается к стене и легонько стучит по цементу. Влад продолжает это делать, каждый раз сдвигаясь на несколько дюймов вправо.