Морозные узоры: Стихотворения и письма

Садовской Борис Александрович

СОЛНЦЕВОРОТ

Осенней полночью, считая день за днем, Дожить мечтаю до солнцеворота, Когда мороз сверкнет огнем, И почернеет полночь в нем, И звездно заскрипят небесные ворота. Порозовела даль на снежном хрустале. Встряхнулся, сыплется, сверкая, снег пушистый У сонной птицы на крыле, И пробудившейся земле Послало солнце вздох, багряный и лучистый. Ты, солнце, над моей весной прощальной встань! За жадным беглецом захлопнулись ворота. Бегу, как вспуганная лань, Куда? Зимой в глухую рань? Ах, дожил, дожил до солнцеворота! <6 августа 1910>

КРАСОТА

Меня

зовете клекотом с горы вы, Широкие орлы, А снизу мне грозят обрывы Крутой скалы. Гляжу: подъемлется заоблачная груда, – Уступы снежных скал. – Я не ищу в спасенье чуда И не искал. Ты вознеслась на розовые скалы Под клик орлов святых, И ты влечешь меня в провалы И в сумрак их. Богиня-дева! непорочной розой Благословив меня, Из-под земли встает с угрозой В струях огня. Гляжу, безумный я и проклятый навеки, В обетованный сад И слышу: пламенные реки Кипят, кипят. Моя любовь к тебе мне душу раздвоила, Единая мечта, Единая земная сила, – О красота! <8 августа 1910>

ГИМН МИНИНУ И ПОЖАРСКОМУ

Хвала и честь героям старины! Вам третий раз исполнилось столетье. Защитники родной своей страны В годину смут, тревог и лихолетья. Поток врагов был грозен и велик, Родимый край был мрачен и пустынен, Но спас его из Нижнего мясник, Хвала тебе, великодушный Минин! С тобою князь Пожарский в вихре сеч. Им спасена Московская держава. От Минина приняв народный меч, Он дал Руси спасенье. Слава! Слава! Хвала и честь! Пускай переживет Века веков могучая та сила, С какой в Кремле приветствовал народ Венчанного на царство Михаила. <19 июля 1911>

"Сноси, не внемля оскорбленью..."

Сноси, не внемля оскорбленью, Удары вражеской пращи, И злобы алчной к преступленью В душе вскипевшей не ищи. Любви бесстыдную измену Встреть, как скала встречает вал; Пусть в грудь твою, как в эту стену, Ударится ее кинжал. Чтоб та, что сердце поразила, Твоих не увидала слез, – Будь равнодушен, как могила, И холоден, как тот утес. Но поздней ночью, одинокий, С души сорвав дневную медь, Прими опять удар жестокий И сердцу дай переболеть. Пусть в тишине бушует злоба, Ночных рыданий не стыдись И в мести, пламенной до гроба, Звезде взошедшей поклянись. Ты месть свою, как сталь кинжала, В душе холодной остуди, И будет огненное жало, Сверкая, ждать в твоей груди. <24 августа 1911>

НОЧНОЙ ПЛОВЕЦ

Я выплыл в ночь. Всё дале, дале Озер равнины разлились. Мой челн несется в синей дали, Где водный круг лобзает высь. Луна глядит зеленым глазом В седые чащи тростников. Зарделись розовым топазом Гирлянды мглистых облаков. Где чайки, взвившись, застонали, Открылся радостный простор. Мой челн летит к лазурной дали, К лиловым призракам озер. Нет, то не чаек среброперых Сверкнули крылья при луне – В ночной тиши, в ночных озерах Мелькнул твой светлый образ мне. <22

октября 1911>

"У чьей груди, на чьем я лоне..."

У чьей груди, на чьем я лоне В беспечной праздности лежал, Когда на гневном небосклоне Холодный сумрак побежал? Кто радость сжег огнем печали? Кто вызвал демонов тоски, Чтоб смертью струны зазвучали, И сердце взял в свои тиски? Не знаю… Но когда с тобою Сижу я, смутен и суров, Зловещей судною трубою Меня томит далекий зов. Пою ль блаженство белокрылых, Несу ли гимн святому дню, – Я всё тоскую о могилах, Всё черных туч не разгоню. Вот отчего напевы эти Смущают твой весенний день. Они – пятно на ясном свете. Над ними – черной скуки тень. <28 октября 1911>

НА ВОКЗАЛЕ

Я уезжал. Был знойный день. Июнь царил в красе могучей, И, разливая тишь и лень, Дремал и таял полдень жгучий. Вдали ждала меня любовь, Чаруя пылкими мечтами. Вся жизнь цвела, казалось, вновь И улыбалась мне цветами. Опять вокзал, равнины, лес, Но всё не то… Пушистый иней, Сверкая, сыплется с небес Под кровом ночи темно-синей. Звезда зажглась во тьме ночной, Как чье-то ласковое око… Как близко прошлое со мной! Как настоящее далеко. <27 декабря 1911>

МИРАЖ

Нисходит жизнь легко и стройно, Мелькая кольцами змеи, Рождая властно и спокойно Дела жестокие свои. Грядущим светом обольщая, Поит как мертвою водой И не даст нам в двери рая Стучаться трепетной рукой. Ее насилию подвластны, Давно к нему привыкли мы, И страшно нам мечтой напрасной Тревожить спящие умы. Мы все спокойно-равнодушны. И, погасив огни свои, Глядим, как гибнет непослушный В немых объятиях змеи. <3 января 1912>

НА МЕЛЬНИЦЕ

Под ароматною березой Накрыт кипящий самовар. Какой-то чудной детской грезой Томит меня полдневный жар. Луга в дремоте млеют сладкой, Затон зеркальный словно спит, И только мельница украдкой Едва колесами шумит. В глуши, далекой и забытой, Мечтать привольно о былом. Открылось всё, что было скрыто, Сбылося всё, что было сном… <22 июня 1903. Пятницкая мельница> <16 января 1912>

РУСАЛОЧЬЯ ПЕСНЯ

Крылышки ль утиные Сизо-бирюзовые На заре расплещутся, Прошумят волнами. Крики ль лебединые, Вздохи ль тростниковые Чутко померещатся Сказочными снами. Полночью ль туманною, Темной, страстно дышащей, Сладко упоенною Белою луною. В сумраки ль обманные, На заре, колышущей Воды полусонные Рябью голубою. Сестры одинокие, Сестры серебристые, Светлой паутиною Взвейтесь над лугами! Отклики далекие, Призраки росистые, Крылья лебединые Мчатся берегами. <29 июля 1912>