Москва еврейская
Шрифт:
В ближайшие годы отношение московского правительства к евреям принимает неблагоприятное направление; правда, в это время все вообще польские подданные ограничены в праве приезда в пределы Руси. Поляки истолковывали условие Поляновского мира в том смысле, что им запрещено посещать Москву и замосковские города, но что для них открыта полоса от границы до Москвы; русские же дозволяли им приезжать в одни только пограничные города [227] . В Поляновском договоре ничего не говорилось о евреях. На этом основании они, по-видимому, приезжали в пределы Руси [228] , несмотря на то что им, как кажется, запрещали останавливаться даже в пограничных городах. Если бы евреи в эти годы не приезжали в государство, русскому посольству, отправленному в Варшаву в 1638 г., не было бы поручено предложить польскому правительству запретить польским купцам ввозить заповедные товары, «а жидам отнюдь в Россию не въезжать». Польские вельможи настаивали, чтобы евреев пропускали если не во все города (Поляновский мир ограничил права польских подданных), то хотя бы до Вязьмы и Свинска [229] , — и это потому, что приезд евреев в Россию был обыденным явлением.
227
Мулюкин А. С. Приезд иностранцев в Московское государство. С. 199–200.
228
Когда
229
В Свинске Брянского уезда был сосредоточен «литовский торг», Свинская ярмарка славилась в конце XVII в. Костомаров Н. И. Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII вв. С. 138.
Следует отметить, что русские люди вступали в то время, как и раньше, в торговые сношения с евреями и вне пределов России. Приезжая в Польшу и Литву с торговыми целями, русские люди не обходились без услуг евреев [230] .
И в Риге русские вступали в торговые сношения с евреями, приезжавшими из Польши. В Риге существовало особое еврейское подворье, и оно, согласно правилам, изданным в 1666 г., служило также складочным местом для водки, привозимой как евреями, так и русскими; из этого делают заключение, что торговля водкою была сосредоточена в руках евреев, покупавших ее у приезжих русских [231] .
230
Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592–1768). М., 1900. Ч. III. С. 198. Купец Стефанов, посланный в 1646 г. из Сибири в Литву, чтобы продать или обменять меха, заявил по возвращении на родину, что он разорен «от жидов до основания».
231
Имеется позднейшее известие, что евреи привозили водку из Польши в Прибалтийский край. Buchholtz S. Geschichte der Juden in Riga. Riga, 1899. S. 16 и 118 (устав 1666 г., § 2).
Каково бы, однако, ни было отношение московского правительства к евреям, как к иноземным купцам, в середине XVII в. в Москве, а может быть и в других городах, появляется оседлое еврейское население. Этому содействовали войны с Польшей [232] . Во время украинского восстания, когда русские войска вторглись в Белоруссию и Литву, они брали города с еврейским населением. Порою евреи разделяли общую участь сограждан. Так, витебские евреи наряду с мещанами были лишены своего имущества [233] .
232
О том, что в Московском государстве было оседлое еврейское население, говорит Градовский (Отношения к евреям в древней и современной Руси), но он не привел фактических данных в пользу своего утверждения.
233
Сапунов А. П. Витебская старина. Т. IV. Ч. II. Витебск, 1885. С. 44. В Киеве (1660 г.) евреям наравне с поляками и армянами «на вечные времена» было запрещено селиться. Соответствующую царскую грамоту исходатайствовал киевский полковник, который по взятии города казаками отдал православной церкви земли, принадлежавшие бернардинам, иезуитам и армянам. См.: Киевская старина. 1885. Кн. IV. С. 744.
Однако на долю евреев выпадала также особенно тяжелая судьба. По взятии Могилева (1654 г.) евреям было запрещено жить в городе [234] ; когда же в следующем году русский военачальник Поклонский узнал, что евреи остались на своих местах в Могилеве, он велел евреям покинуть город, гарантировав им безопасность, но затем евреи были изменнически умерщвлены и тут же зарыты; остальные евреи, не успевшие выйти из города, узнав о гибели своих братьев, согласились креститься, чтобы спасти себя от смерти; впоследствии они большею частью вернулись в лоно иудейства [235] . Из завоеванной Вильны (1658 г.), ввиду ходатайства местных должностных лиц, помещиков и мещан о сохранении за гражданами их прав, евреи были удалены «на житье за город».
234
Акты исторические. Т. IV. СПб., 1842. С. 227: «…жидам в Могилеве не быти и житья никакого не имети».
235
Регесты и надписи. Т. I. № 962 (Археографический сборник документов, относящихся к Северо-западной Руси. Т. II. Вильна, 1867. С. XIII).
Евреи испытали общую судьбу завоеванного края и в другом отношении — подобно прочим жителям, многие евреи, мужчины и женщины, взрослые и дети, были отправлены в Россию в качестве военнопленных, а иные, захваченные отдельными офицерами и солдатами, были обращены в крепостное состояние. Повторилось в больших размерах то, что произошло в тридцатых годах.
В 1655 г. партия пленных «литовских людей и жидов» была отослана из Калуги в Нижний Новгород; к ней была присоединена партия пленных из Брянска [236] . Имеется известие о пленных евреях, томившихся вместе с поляками в Казани [237] . Пленные евреи оказались и в Москве.
236
Полное собрание законов Российской империи. Изд. 1-е. СПб., 1830. № 148.
237
Акты Виленской Археографической комиссии. Т. V. Вильна, 1875. С. 175.
Согласно существовавшему закону «иноземцы некрещеные», т. е. все вообще неправославные иностранцы, должны были жить в отведенной для них части за городом [238] , причем они могли держать в услужении только иноземцев всяких вер, русским же было запрещено жить у иноземцев, как по крепостям, так и добровольно, потому что «православным христианам от иноверцев чинится теснота и осквернение», православные, живущие у иноземцев, умирают без покаяния, в посты едят скоромное [239] . Было приказано разыскивать православных людей в иноземных дворах и чинить им жестокое наказание, «чтобы им и иным таким неповадно было так делать».
238
В 1652 г. всех иностранцев, проживавших в Москве, выселили за город в особую новую (прежняя была уничтожена в Смутное
239
Уложение царя Алексея Михайловича. Гл. XX. Ст. 70.
В 1659 г. была произведена своего рода облава в Москве, в Немецкой слободе, где проживали иноземцы. Там нашлись русские люди, белоруссы, «крещеные» и «некрещеные». Были захвачены и евреи. Преобладали женщины. Ганка и Рыся, дочери Меоровы, имевшие при себе детей, заявили, что они из Мстиславля; в 1654 г. их взял в плен подполковник Михайло Вестов, который и передал их своей матери, «некрещеной немке»; тот же подполковник забрал в Горках и отдал своей матери девушку Махлю. Другой сын этой немки, подполковник Самойло Вестов, привел девушку Эстерку, дочь Юдину, из Мстиславля; всех этих женщин «допрашивали» в иноземском приказе, хотят ли они перейти в православную христианскую веру или в немецкую люторскую; они выразили согласие принять лютеранство, и тогда они были отданы одному из братьев Вестовых. Были захвачены и целые семьи. Оска Александров из Новотроицкого повета вместе с женою и сыном попал в руки подполковника Кондратьева, который отдал их живописцу Иванову; позже вдова Иванова отпустила семью на свободу — Оска остался жить в слободе, где «кормился черною работою». Нашлись и бобыли. Якубко Израилев был взят в 1654 г. темниковскими татарами, прожил у них около двух лет, а потом старика отпустили; он пришел из Темникова в Москву и здесь вот уже второй год «печет на торг хлебы». Один еврей принял католическую веру — Марчко-Захар Яшев, Новгородского повета, вместе с мещанами Дубровны захваченный в 1654 г. в плен и вынужденный пойти в Москву.
Некоторые из евреев, взятых при облаве, были вскоре сосланы с женами и детьми в Сибирь на вечное житье [240] . Это были те, которые остались в своей вере.
Высылке не должен [был] быть придан характер меры, направленной единственно против евреев; запрещение жить в Москве распространялось и на других иноверцев. Только тот, кто принимал православие, освобождался от высылки [241] . Подобно указанным евреям, жившим в Немецкой слободе, в Москве водворялись и другие пленные, но это было противозаконно, и их высылали в Сибирь. Случалось, что иноземцы, сосланные в Сибирь, возвращались в Москву, но правительство не хотело это терпеть, и в 1664 г. был издан особый указ: «…иноземцев ссыльных людей, которые в прошлых годах с Москвы сосланы были в Сибирь на вечное житье, а ныне они из Сибири приезжают к Москве… сослать с Москвы в Сибирь… и впредь их и иных таких же иноземцев не посылать в Москву» [242] .
240
Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592–1768). Ч. III. С. 60–63. В одном месте в подлиннике слово «Сибирь» зачеркнуто, а вместо него написано «Астрахань»; однако фактически евреи были сосланы в Сибирь. В то время и других иноземных людей ссылали в Поволжье и в Сибирь.
241
Там же. Можно полагать, что в то время на Руси было немало евреев-выкрестов. Любопытно отметить, что опальный патриарх Никон, жалуясь из ссылки царю Алексею Михайловичу на своих врагов, писал (1671 г.) между прочим следующее: «Да у меня же в Воскресенском монастыре были два жида крещеных, и, оставя православную веру, начали они старую жидовскую держать и молодых чернецов развращать; я, сыскав об этом подлинно, велел жида Демьяна посмирить и сослать в Иверский монастырь, а Демьян другому жиду, Мишке, сказал: „Не пробыть и тебе без беды, беги в Москву и скажи за собою государево слово“. Тот так и сделал: ты (т. е. царь) по этому делу присылать ко мне думного дьяка Дементия Башмакова; а в это время молодые чернецы, бывшие в жидовской ереси, покрали у меня деньги, платье и тем жидам помогли, да им же помогал архимандрит Чудовский» (Соловьев С. М. История России. 3-е изд. Кн. 3. СПб., 1911. С. 276). Отметим здесь, что, когда после смерти царя Алексея Михайловича влиятельный Артамон Матвеев был сослан, от него потребовали выдачи двух людей, из коих один назывался Иван Еврей (Соловьев С. М. История России. 3-е изд. Кн. 3. С. 812).
242
Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592–1768). Ч. IV. С. 120–121.
При всем том, однако, не следует полагать, будто пребывание евреев в Москве вообще считалось недопустимым. По словам иностранного врача Коллинса, находившегося при дворе Алексея Михайловича с 1659 по 1666 г., в Москве образовалась небольшая еврейская колония: «В последнее время, — говорит он, — к русскому двору пробралось много жидов чрез покровительство одного лекаря-жида, который принял лютеранскую веру» [243] . То был Гаден, он же Данило Фунгаданов, Стефан, «жидовин немецкие-шленские земли, города Бресля, люторские веры» [244] . В 1673 г. к Гадену в Москву приехала его мать; у него гостили и другие родные, оставшиеся в еврействе, с особого каждый раз разрешения государя: они получали при отъезде казенные подводы и подарки соболями и деньгами от казны [245] .
243
Русский вестник. 1841. Кн. 9. С. 588–589.
244
О Гадене см.: Берхин И. Два еврея-врача при московском дворе // Восход. 1888. Кн. III. См. также: Регесты и надписи. Т. I. № 1156.
245
Мулюкин А. С. Приезд иностранцев в Московское государство, с. 227 (Моск. Гл. Арх. Мин. Иностр. Дел, Выезд в Россию, 1675 г. 8 Марта, № 2); Рихтер В. История медицины в России. СПб., 1820. Ч. И. С. 262 и сл., прим. 3.
Помимо тех, которые пользовались покровительством Гадена, в Москве проживали и другие евреи. Это были те, которые попали в Россию в качестве военнопленных, а затем получили свободу. Наравне с прочими пленниками некоторые евреи поселились не в Немецкой слободе, а в Мещанской. Общее правило было таково, что известные группы обывателей могли жить лишь в определенной части города [246] .
«Образование Мещанской слободы, — говорит руководитель ценного издания материалов по истории московского купечества, — останавливает на себе особенное внимание тем, что первоначальное население ее… составили почти исключительно выходцы из западного края (в том числе и евреи), из которых некоторые не только вскоре после того перешли уже в Гостиную сотню и, таким образом вышедши из состава тяглого населения, приобрели высшее положение в среде торгового сословия, но в непродолжительном затем времени достигли даже почетного звания гостей, а члены их семейств заняли впоследствии высшие должности в государственных, относившихся к торговле, учреждениях» [247] .
246
В 1643 г. немцам и немкам было воспрещено иметь дворы «в Китае и Белом городе на Москве и за городом в слободе». Подобные правила существовали и в других городах. В Новгороде в 1632 г. иностранным торговцам было разрешено, в отмену прежнего запрета, входить в «каменный город», но лишь для домашних дел, а отнюдь не для торговли. Костомаров Н. И. Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII вв. С. 102.
247
Найденов Н. А. Материалы для истории московского купечества. Т. 1, прил. № 2. М., 1886. Предисловие.