Москва винтажная. Путеводитель по московским барахолкам

Евтушенко Антон Александрович

– Но! – Богдан спешно показывает собравшимся другую фотографию, где похожие очертания предмета имеют уже не красное, а желтоватое свечение. – Этот снимок сделан по методу Кирлиана после энергетической чистки камней оргонным генератором. Как видите, неспокойная аура перешла в более спокойную и целительную, имеющую характерный желтый окрас. Очень важно обращать внимание на камни, которые находятся в драгоценностях. Особенно это касается старых вещей. Любые украшения из камней, которые достались вам в наследство или куплены в антикварной лавке, следует чистить от энергетических потоков прежних

хозяев. Наш магазин, – дальше следует имя магазина, – предварительно проводит биоэнергетическую чистку всех продаваемых лотов, а при заказе от трех тысяч мы, – дальше имя магазина повторяется, – делаем подарок, предоставляя кирлиановые фотоснимки всех покупок. А еще можно получить скидку в пятьсот рублей на заказ, оформленный через мобильное приложение на вашем телефоне, для чего промокод с названием, – снова звучит имя магазина (загнано уже в подкорку), – необходимо ввести в специальное поле в верхнем левом углу экрана. И самое приятное…

Конец фразы я не улавливаю. Оставив по поводу услышанного недоумение и скепсис, ретируюсь на выход. Но история еще сделает виток, и мы – позже – вернемся к Богдану Кабилову и его особому таланту умелого рассказчика. Пока же, замедлив течение жизни, выхожу на улицу, где фырчат маслом котлы, доходят на пару манты, где слоновая кость, перламутр, черепаха и эмаль делят тесное пространство рынка со специями, фруктами, травой и мясом. Граница между гастрономическим процедуралом и базарным торгом старинизма истончается. Холод сбивает в стайки уличных торговцев, крепко обхвативших горячие бока стаканов с кофей но-чайным пойлом. Много курят, по-солда фонски. Струйки дыма торопливо выдувает ветер, вмешивая горький сигаретный фимиам в мягкие, почти утробные всхлипы заведенного патефона, словно благословляя на тайный ритуал ветхозаветный механизм. Двигаюсь на звук, застываю в нерешительности. Хозяин музыкального аппарата, перехватив мой взгляд, вежливо интересуется:

– Поставить незаигранную неизвестность?

– Что-то редкое? – не понял я.

– Редких пластинок много, – отвечает торговец, – но больше неизвестных!

Он приникает к коробке с грампластинками в картонных сливерах, достает из стопки нужную. Заботливо протирает бархоткой и кладет на диск патефона. Вставляет ручку в отверстие заводного червяка и энергично крутит пружину. Когда иголка скользнула по спиральной дорожке пластинки, из скрытого в утробе аппарата рупора донеслось, как из старого кино, бархатистое низкое звучание женского контральто. Солистка, под аккомпанемент гитары, исполняла старинный цыганский романс. Но привычного треска помех я не услышал. Фонограмма оказалась на удивление эталонной.

– Берлинская Electrola – трофей от моего деда, – поделился уже позже, после нашего знакомства, Алексей Колобов, филофонист с двенадцатилетним стажем. – Это моя рабочая лошадка, вернее, ломовая лошадь. Знаешь, бывают такие кони, что и принцы не нужны. (Смеется.) Что, продать? Шутишь? Нет, дома, конечно, есть пара «хисмастервойсов». Но это, как в футболе: резервный состав. Они тоже не для продажи, хотя, думаю, моему форварду ближайшие лет шестьдесят замена не потребуется. Зачем все это? Вопрос хороший! Вообще, я на радио работаю. Мне нравится ставить

публике неизвестные записи. В прошлом году, например, в ночном эфире смог поставить запись Людмилы Филатовой, советской оперной певицы. Горд этим очень! Правда, потом узнали, лишили квартальной премии. Филатова – не наш формат, да и не в ротации она уже лет как семьдесят. Одним словом, пришлось переместиться на улицу. Здесь ведь тоже всегда найдется свой слушатель. В крупных городах пластинок к патефону очень много, хватит не на одно поколение. Большинство запилены до безобразия. Это культовые шлягеры, вроде позднего Утесова или Шульженко. Есть редкие записи. Цфасмановская «Рапсодия на темы массовых песен» или «Темная ночь» в первоначальном исполнении Козловского. А есть просто незаслуженно забытые, которые никто из наших современников не помнит. Ранние советские, к примеру «Закувала та сива зозуля» Краснознаменного ансамбля Александрова, песня про Байду в сопровождении капеллы бандуристов, да и многое другое, всего не перечислишь.

Незаслуженно забытые голоса прошлого дошли до наших дней почти в фабричном состоянии. Некоторые – в невскрытой заводской упаковке, что означает: эту пластинку никто и никогда ещё не слушал. Такие фонограммы – предмет коллекции Колобова.

«Впервые я услышал патефон уже после войны, в 46-м году, когда мне было пять лет. Тогда я еще не знал, что новехонькие пластинки нацистского фокстрота, как говорят сейчас, „в сопле“, то есть в целлофане, слушать было рискованно. Не понимал, отчего дед их ставил только днем, когда бабушка и остальные жильцы нашей коммуналки на Остоженке уходили по делам или на работу. Немецкие звукозаписи в большом количестве – пластинок сто, а может, больше – приехали с трофейной „электролой“. Помню этот запах, особый, „патефонный“: запах часового масла, вощеной бумаги и злой махорки, немилосердно свербевшей в носу. В этом странном предмете, ставшем для меня воплощением мирной жизни – жизни без воя сирен, бомбоубежищ и бесконечной тревоги в глазах взрослых, – мне нравилось абсолютно все, начиная от блестящей никелированной трубы тонарма и заканчивая завораживающими звуками буржуазного уанстепа. Прекрасно помню и то, что качество звучания пластинок было обалденным. То есть не было мерного потрескивания, раздражающих шумов и прочих посторонних звуков. Только… музыка в чистом неразбавленном виде».

В современной аукционной классификации эти пластинки можно было смело отнести к категории SS. Аббревиатура SS, созвучная основной организации террора и уничтожения людей в фашистской Германии, у аукционистов означает «still sealed», а отнюдь не «Schutzstaffel» [8] . Грампластинки «cover still sealed» – самого высокого ранга, потому и самые ценные. Точно знаешь, что ее ни разу не вскрывали и не играли. Классификацию можно продолжить. Так:

8

Schutzstaffel – военизированное формирование Национал-социалистической немецкой рабочей партии, сокращенно SS.