Мосты
Шрифт:
— Не высовывайся! — заорал он.
«Это мне?» — не поняла Элья.
И тут, к своему ужасу, опознала в человеке с жутким лицом Саррета. На то, чтобы сообразить, что просто так орать Саррет не будет, и спрятаться, у неё ушло меньше секунды, так что бояться Элья начала, уже полностью находясь в купе.
Лошадь перешла на шаг, и Залитта натянула поводья у самого Эльиного окна. Руки у неё были в коричневых перчатках для верховой езды, под цвет редингота и брюк. И одежда, и движения говорили о том, что в седле девушка отнюдь не новичок.
При ближайшем рассмотрении выяснилось, что «пятнами» на лице Саррета были большой синяк под глазом и ссадина на губе. Вроде ничего серьёзного, но выглядело страшно.
— Ты уверен, что перелезешь? — спросила Залитта. — Может, лучше она тебе дверь откроет? Лошадь боится, да ещё твоё ребро…
«Ещё и ребро», — обречённо подумала Элья.
— Уверен, — буркнул Саррет.
Залитта неопределённо дёрнула плечом, но уговаривать его не стала и легко спрыгнула на землю. Обхватила морду лошади, погладила, заворковала что-то ласковое…
Это помогло: лошадка послушно замерла. Саррет медленно и осторожно, словно в запасе у него был целый час, перекинул ногу так, чтобы оказаться в седле боком, лицом к поезду. На секунду прикрыл глаза — и снова поменял положение, вставая на корточки. Чувствовалось, что каждое движение даётся ему с трудом. А тут ещё и грохнуло снова наверху. Лошадь встрепенулась, но Саррет успел ухватиться за луки седла.
Элья, хоть и очень нервничала, понимала, что своим пристальным вниманием тоже мешает ему, и потому поспешила заняться делом: открыла окно до упора, потом принялась составлять ужин со столика на диванчик. Последним она положила опустевший кувшин, а напоследок протёрла лужу бесполезной скатертью. И вовремя: Саррет, стоявший на окне, уже согнул колени и, держась за раму руками, протиснулся внутрь. Вскоре он сидел на столе боком, тяжело переводя дух и упираясь плечом в оконную раму.
Залитта подошла ближе, одной рукой держа поводья, второй прикрывая глаза от пыли.
— Вот и всё, — сказала она. — Не держи на меня зла, Сар. Я за всё расплатилась.
Саррет кивнул — нетерпеливо, мимоходом.
— Там перед Супрой… — выдавил он, — поворот… направо… дорога… Скачи галопом.
В отличие от Залитты, Саррет не мог говорить громко, но она его поняла. Тоже кивнула — и ему, и Элье, на прощанье; вскочила на лошадь. Та только и дожидалась возможности убраться отсюда поскорее.
— Что у тебя с ребром? Перелом?
— Не думаю. Трещина, скорее, или просто ушиб. Пройдёт…
Саррет смотрел вслед всаднице каким-то странным взглядом. Этот взгляд длился не дольше двух секунд, но Элью кольнула ревность. Две секунды — это для него было очень много, особенно сейчас.
— Это она нас сдала, — вдруг сказал Саррет. — Она думала, что спасёт этим Эккура, но его всё равно убили. Я же говорил, нельзя ей доверять… Шифровка у тебя?
— У меня, — машинально ответила Элья.
В
— Госпожа Аль, с вами всё в порядке?
— Всё хорошо! — громко отозвалась Элья.
— Если что-то понадобится… — Поезд в очередной раз качнулся, послышался сдавленный вскрик. — Если что-то понадобится, зовите меня! Не покидайте поезд!
Элья крикнула, чтобы он не беспокоился, но кажется, Шалес уже не слышал — у него был целый вагон не привыкших к неудобствам пассажиров.
— Дертолю показывала? — продолжил разговор Саррет, ещё больше понизив голос, хотя и так говорил тихо.
— Не успела.
— Давай сюда.
Пока Элья поднимала полку и расстёгивала саквояж, он медленно слезал со стола, попутно выговаривая ей за то, что не закрыла наглухо все окна и двери, когда началась стычка:
— Ты безответственна. Нам ведь даже на курсах рассказывали о том, какие последствия могут иметь сражения сильных магов для очевидцев. — Поезд в очередной раз тряхнуло, и Саррет сдавленно выругался, но прервал свою обвинительную речь лишь на секунду: — Погодные аномалии, ухудшения здоровья, порча имущества… — последнее он произнёс на одном дыхании, словно строчку из конспекта наизусть зачитывал. Впрочем, так оно, скорей всего, и было.
— Думаешь, нам тоже стоит уйти, пока не поздно?
Элья повернулась к нему с пачкой платков и закусила губу от жалости: Саррет стоял, тяжело опираясь на стол. Глаза его были закрыты, а лицо даже в свете кристаллов казалось каким-то серым.
Голос, тем не менее, звучал ровно:
— Думаю, поздно. Поезд сейчас, пожалуй, наиболее безопасное место в радиусе десяти вёрст. Только нужно не открывать окна… — Саррет обернулся, но Элья, не дожидаясь, пока он что-то предпримет, быстро захлопнула окно. — Да… А тебе ещё и дверь: лучше будет, если проводник не узнает, что здесь есть кто-то ещё.
— Давай-ка ты ляжешь.
Саррет мрачно поднял на неё глаза.
— Угу, — отозвался он. — Самое время дрыхнуть… Хм, ты сюда спрятала шифровку?.. — платки перекочевали в его руки. — Думаю, эмблема Инильты в моём кармане будет смотреться странно, так что я разверну. Но затея, признаю, хорошая…
— Необязательно спать, — терпеливо сказала Элья. — Но ты же сам понимаешь, что даже если у тебя просто трещина, тебе лучше лечь. Сейчас ты всё равно больше ничего не сможешь сделать. Силы тебе понадобятся потом.
— Ладно… Наверное, ты права. Лягу…
— На полку, — отрезала Элья, видя, как он косится в сторону диванчика, куда мог бы поместиться только в очень скрюченном состоянии. — Есть будешь?
— Нет. — Саррет осторожно стянул куртку и повесил её на крючок.
— Ах, да, колбаски. — Элья извлекла из ящика под полкой запасное стёганое одеяло. — Как, кстати, тебе удалось сбежать?
— А это спасибо Залитте. Когда убили Эккура, она решила им отомстить. Она знала, где меня держат. Взяла лошадь…