Моторы заглушили на Эльбе
Шрифт:
— Все ясно. Когда ехать?
— Немедленно.
Мы склонились над картой, уточняя детали поездки.
По пути в тылы я заехал на КП стрелкового корпуса, где встретился с начальником политотдела и рассказал ему о проделанной партийно-политической работе, морально-политическом состоянии личного состава и о цели своей поездки по тылам. Полковник А. М. Кропачев сказал, что командование и политотдел корпуса положительно оценивают действия самоходного артиллерийского полка.
— Забота вашего командира о тылах вполне оправдана, — заметил он. — Войска наши в беспрерывном движении. Особая роль в успешном наступлении принадлежит передовым
В пути я встретил группу машин полка с горючим и боеприпасами, поговорил с людьми. У них же уточнил место дислокации тылов.
— Такого еще не было, — разводя руками, но не от огорчения, а скорее от удовольствия, говорил начальник тыла. — Не угнаться за батареями! Не успеешь перебазироваться на новое место, как тут же приходится менять его.
В тылах я собрал офицеров и коммунистов, рассказал им об обстановке, задачах, которые поставил командир полка, и той особой ответственности, что ложится на тылы.
Узнав о прибытии замполита, ко мне прибежала Тося, тоже со своими хлопотами.
— Машины специальной у меня нет, — жаловалась она, — мотаюсь на попутных. Заедешь с кем-либо на полевую почту, а газет еще нет, шофер ждать не может, уезжает. Вот и добираюсь обратно на попутных.
— Хорошо, Тося, что-нибудь придумаем. Почта должна доставляться в батареи своевременно. Газеты сейчас особенно нужны, бойцы ждут их с нетерпением. А кое-кто и тебя выглядывает, — добавил я.
— Не до шуток мне, товарищ майор, — потупив взор, проговорила покрасневшая Тося.
— Да нет, и вправду соскучились, — перешел я на серьезный тон, — по тебе, газетам, письмам. Кстати, видел я сержанта Тавенко, Сытытова, Плясухина. Отличные ребята! Остались такими же жизнерадостными, только за несколько дней непрерывных боев заметно посерьезнели. Но это понять можно: столько пройдено, пережито за короткое время. Потеря Давыдова и Марычева тоже свой след оставила… Им подавай сейчас больше горючего и снарядов, ставь новые и новые задачи — все окажется мало!
— Передайте им от меня привет и самые наилучшие пожелания. И еще скажите, что я тоже соскучилась по ним, — сказала Тося и, козырнув по-военному, вышла.
Действительно, давно следовало подумать, как в такой ситуации обеспечить своевременную доставку почты из армейского пункта в полк. Посоветовавшись с начальником тыла, мы пришли к выводу, что лучше всего это делать через КП корпуса, имеющий свою машину. Да и офицер связи полка, которому часто приходится ездить на КП корпуса с донесениями и по другим делам, на обратном пути может подвозить Тосю с почтой. А затем связные от батарей доставят газеты и письма воинам. Я тут же написал начпокору, чтобы он дал соответствующие указания работникам связи корпуса. Тося съездила на полевую почту армии и передала просьбу направлять газеты, журналы и письма для полка на КП стрелкового корпуса. Вопрос доставки почты был решен.
Затем я поговорил с офицером технической службы полка, уточнил у него, в каком состоянии находятся отставшие машины, где расположен СППМ. [22] Выяснилось: две самоходки ремонтировались своими экипажами — с ними была наша авторемлетучка, одна самоходка отбуксирована для ремонта в армейские мастерские; и еще одной
22
Сборный пункт поврежденных машин.
Мы понимали значение поставленной командиром полка задачи. На первый взгляд могло показаться, что четыре неисправные самоходки — это не так много. Но если учесть машину Емельянова, которая подорвалась на мине и сгорела, машины Давыдова и Горелкина, уничтоженные прямым попаданием снарядов противника, то потери составляли полторы батареи. А это уже много. К тому же с четырьмя машинами от полка отстали шестнадцать человек, их надо было как можно скорее вернуть в строй.
В итоге решили: офицер технической службы направится в армейские мастерские, добьется ускорения ремонта самоходки и укажет ей маршрут движения в свою часть. Я же поехал к остальным машинам. В пути встретил одну из них, уже отремонтированную. Побеседовав с экипажем, уточнил маршрут. Возле другой САУ работала полковая летучка. Ремонтники обещали закончить работу к концу дня.
— В ночь отправимся догонять своих, — сказал командир машины, молодой лейтенант. — Не повезло нам, товарищ майор. Ребята, говорят, уже и в Лодзи побывали, а мы все здесь торчим.
Возле последней машины работа замерла. Самоходка стояла в деревне, рядом с домом. Оказывается, была здесь летучка, но в помощи отказала, а своими силами экипаж сделать ничего не мог. Люди пали духом. Но, увидев замполита, повеселели: появилась надежда.
— Все ушли вперед, о нас забыли, что делать — не знаем, — говорил младший лейтенант Н. Е. Корепанов. — Боялись одного: подберет нас фронтовая ремонтная бригада — и поминай как звали, не увидим больше своего полка и товарищей.
— Могло и такое быть. Постараемся теперь, чтобы этого не случилось. Вы так же дороги полку, как и полк вам. А чем вы питаетесь? — поинтересовался я.
— Сухой паек выручает, — ответил офицер. — Да и люди в селе хорошие, принимают нас, как родных.
Меня не могло не радовать стремление людей быть с полком, в его боевых порядках. Любовь воинов к своей части — большая награда за труд командиров, политработников, партийной организации.
Взяв с собой командира экипажа, я поехал к ремонтникам самоходной бригады. Там и договорились обо всем. Ремонтники отбуксировали самоходку в свое расположение и дали слово отремонтировать ее к утру.
Я поехал догонять полк и к ночи был в полковых тылах, которые расположились уже на новом месте. Пробыл там почти весь следующий день. Прежде всего проверил, как выполняют указания командира полка, переданные мною командирам подразделений тыла. Меня интересовала организация политической работы во взводах — ремонтном, транспортном, подвоза боеприпасов. Затем собрал парторгов, комсоргов, агитаторов, ответил на многочисленные вопросы, рассказал об обстановке и поставил новые задачи. Когда подошли отремонтированные самоходки, собрал их экипажи и разъяснил, какую боевую задачу в эти дни решают батареи. Затем указал маршрут и проводил колонну. Старшим назначил офицера-ремонтника техника-лейтенанта Рябушка. С ними ушла и полковая авторемлетучка…