Мой лорд - монстр
Шрифт:
Но шевелиться я не стала, опасаясь разбудить Клэйтона. Вино выветрилось, а страхи вернулись.
Решение уже не казалось таким правильным, и я малодушно подумала, что у нас есть ещё целый месяц. Торопиться некуда и не за чем.
Но тут же прикусила многострадальную губу. Не время поджимать хвост и откладывать то, что неизбежно случится. Потому что это нужно моему мужу, и потому что этого хочу я. Разве сейчас, чувствуя, как он прижимает меня к себе, как самое главное сокровище, я не чувствую в себе отклика? Разве не налилась приятной тяжестью грудь под его рукой? Разве не его губы я представляю,
Я положила ладонь на мужскую руку и легонько погладила запястье. Повела пальцами выше, проникая под свободный манжет рубашки. Дошла до изгиба локтя и вернулась обратно. И снова.
Я знала, что Клэйтон проснулся. Его дыхание изменилось, стало прерывистым, частым. Но я продолжала незамысловатую ласку, каждый раз заныривая пальцами чуть выше. Потом набралось смелости и повернулась к мужу лицом.
Клэйтон смотрел внимательно и очень напряжённо. Я видела, как он борется с собой, явно боясь спугнуть меня своими порывами. Но жадный блеск глаз он подавить не мог. И я продолжила ласку. В этой позе я смогла дотянуться до его груди в широком проёме рукава.
— Сними, — чуть хрипловато попросила я, и муж молча подчинился. Приподнялся на локте и стянул рукав сначала с одной руки, потом с другой. Медленно, словно ожидая, что я остановлю его, снял рубашку через голову.
Я замерла, невольно залюбовавшись мужским торсом. Широкие плечи, плоский живот, дорожка темных волос, ныряющих в просторные брюки. Я резко вернула взгляд на его лицо.
В темных глазах мужа бушевала буря. Они выдавали его, никак не сочетаясь с внешним спокойствием. Но пугающих красных отблесков не было. Просто глаза мужчины, который отчаянно пытается сдержать эмоции, но не особо успешен в этом.
— Поцелуй меня, — неожиданно сорвалось с моих губ. Я тут же залилась краской смущения, но не отвернулась и не отстранилась. Сама я не знала, что делать дальше и без его помощи, боюсь, так и не узнаю.
Медленно и невероятно осторожно Клэйтон коснулся моих губ. Легонько обхватил верхнюю, провел по ней языком, потом повторил то же самое с нижней. Волна тепла и дрожи прокатилась по моему телу. Я приоткрыла рот и сама коснулась его губ языком. Исследуя, пробуя на вкус. Мужчина вздрогнул, как от удара молнии, замер на несколько мгновений, позволяя мне свободно скользить по своим губам, потом присоединился к игре. Его язык коснулся моего, обвил, подвинул и устремился в мой рот, лишая дыхания и наполняя желанием.
Я бесцельно и неосознанно водила руками по его груди, повторяя рельеф крепких мышц. Одеяло я давно скинула, но жар мужского тела опалял так, что стеганный халат стал невыносимо душным, и в какой-то момент я нащупала пояс и развязала его. А потом, приподнявшись и бесстыдно цепляясь за мужскую шею то одной, то другой рукой, избавилась от плотной ткани, оставшись лишь в тонкой сорочке.
Ощущения сразу обострились. И хотя мужская рука не торопилась возвращаться на мою грудь, я словно чувствовала ее приятную тяжесть. Мне так явно ее не хватало, что мои поцелуи стали злее. Я прикусывала его губы, умоляя, требуя продолжить ласку, но Клэйтон не касался меня ничем кроме губ. Он нависал надо мной, но удерживал вес на коленях и локтях, словно опасаясь, что я почувствую лишнее.
Не знаю, какой
Несколько секунд мы не двигались, соединяясь только губами и моими вскинутыми бедрами. Потом я устала держать их на весу и расслабилась, опускаясь спиной на матрас. Только тогда Клэйтон продолжил поцелуй — намного более жадный, страстный, горячий. Грудь сладко тянуло, тело жаждало прикосновений, но их все не было. Только поцелуи — сводящие с ума, доводящие до безумия. Я цеплялась за шею и плечи Клэйтона, извиваясь под ним и требуя продолжения — стонами, ногтями, зубами.
Но мужчина медлил. Рассудок, который должен был мне подсказать, что муж все ещё боится меня напугать, сдался ещё в тот момент, когда Клэйтон снял рубашку. И поэтому ничто не остановило меня, когда я вдруг ожесточенно прихватила горячую мужскую губу зубами. Так сильно, что Клэйтон тихо охнул и замер, а я почувствовала во рту металлический солоноватый вкус.
От неожиданности и мгновенно подступившей тошноты, я упёрлась ладонями в грудь Клэйтона и отчаянно оттолкнулась. Он тут же уступил и откинулся назад. Его колени оказались по обеим сторонам моих ног, но Клэйтон тут же сместился, освобождая меня.
Расширившимися от ужаса глазами я смотрела на его рот. На дорожку крови, протянувшуюся от губы до подбородка. Клэйтон хмурился, словно не мог понять, на что устремлён мой взгляд.
— Прости! — сдавленно прохрипела я, когда он наконец поднял руку и вытер подбородок, размазав кровь по лицу. Горечь от вечернего вина тут же оказалась во рту, и я скатилась с кровати. Рванула в свои комнаты и остановилась только в ванной, в мучительных спазмах склонившись над раковиной.
Кровь.
Перед закрытыми глазами возникло место бойни в лесу. В ноздри явственно ударил ядовито-сладкий запах свежей крови и вонь от разорванных внутренностей. Мои собственные внутренности, кажется, тоже намерились покинуть тело через рот. От рвотных судорог болел и живот, и грудь, и горло.
Не знаю, сколько это длилось, но спазмы в конце концов утихли.
Я умылась, разбрызгивая холодную воду и даже не замечая, что отчаянно дрожу. То ли от пережитого, то ли от холода, но меня сотрясал крупный озноб. Тонкая сорочка промокла и неприятно липла к груди. Я вышла из ванной и забралась в кровать. Дверь в спальню Клэйтона была закрыта, и это точно сделала не я.
Отрывок из мыслесообщения:
Клэйтон: (тоскливо) Ты был прав, Джей. Ничего не изменить. Лери боится меня. Мне остаётся только надеяться, что ее страх пройдет. Но сегодня я еле сдержал полное обращение.
Джейсон: (встревоженно) Ты знаешь, что это значит, Клэй. У тебя нет месяца. Максимум пара недель!
Клэйтон: И выхода у меня тоже нет.
Джейсон: Отпусти девочку, Клэй! Ещё не поздно найти более сговорчивую!
Клэйтон: Я нужен Лери. Дома ее не ждут. Я составил завещание, в котором указал тебя своим кровным братом. Будь ей опорой, когда меня не станет.
Джейсон: (безнадежно) Боже, какой ты дурак…
Глава двадцать третья