Мой мастер (сборник)
Шрифт:
Трошкин и Славин подбежали к орущему Косому.
— Вон мужик в пиджаке. — Он выбросил палец в сторону памятника Грибоедову. — А вон оно! Дерево! — Напротив в витрине цветочного магазина стояла пальма в кадке. — А ты говорил: елка! — передразнил Косой Славина.
Дверь отворил лохматый парень в очках.
— Вам кого? — спросил парень.
— Вы меня не узнаете? — робко спросил Трошкин. — Я был у вас месяц назад.
— У кого? — не
— А может, еще кто-нибудь дома есть, кто бы мог меня узнать? — с надеждой спросил Трошкин.
— Никого нет. — Парень пожал плечами.
— Ну простите, — извинился Евгений Иванович.
— Пожалуйста!
Парень закрыл дверь, а Трошкин позвонил в следующую квартиру.
Открыла розовощекая молодая женщина в ситцевом халате.
— Вы меня узнаете? — сразу спросил Трошкин, приобретя уже некоторый навык.
— Узнаю.
— Здравствуйте! — обрадовался Трошкин.
— Сейчас, — неопределенно ответила молодая женщина и закрыла дверь.
Трошкин заволновался, полагая, что сейчас снова откроется дверь и ему протянут злополучный шлем.
Дверь отворилась, и женщина молча хлестнула веником Трошкина по лицу.
— Вот тебе, гадина! — сказала она и захлопнула дверь.
Трошкин позвонил еще и отскочил к лестнице, чтобы его не достали веником. Но бить больше его не стали.
Из двери вышел детина с широкими плечами и короткой шеей.
— Послушай, Доцент! — сказал детина, надвигаясь на Трошкина. — Я тебе говорил, что я завязал? Говорил. Я тебе говорил: не ходи? Говорил. Я тебе говорил: с лестницы спущу?
Трошкин со страхом глядел на надвигающегося человека.
— Говорил?
— Говорил, — растерянно подтвердил Трошкин.
— Ну вот и не обижайся!..
И заведующий детсадом № 83 ласточкой вылетел из подъезда и растянулся на тротуаре.
— Я-л-та! Там живет голубой цыган… — пел Али-Баба, по-своему запомнивший песню Косого. — Ял-та, ля-ля-ля-ля паровоз…
Он расхаживал по покинутому дому и искал, чем можно поживиться.
Подходящего было мало: разбитый репродуктор, ржавый детский горшок и непонятно откуда взявшийся гипсовый пионер с трубой.
— Ял-та… — Али-Баба взял под мышку пионера и понес. Он вышел на лестничную клетку и тут столкнулся со своими.
— Что это у тебя? — спросил Трошкин, постучав пальцем по гипсовому пионеру. Нос и щека у Трошкина были оцарапаны.
— Надо, — загадочно ответил Али-Баба и зашагал наверх. — Ноги вытирайте, пожалуйста! — приказал он, когда они подошли к дверям «своей» квартиры. У порога лежал половичок из разноцветных лоскутов. Али-Баба первым вытер ноги, показывая пример, и прошел.
Трошкин,
Комнату было не узнать. Это была прекрасная комната! Дыра в окне забита старым одеялом, на подоконнике — маленький колючий кактус в разбитом горшке, на стене — старые остановившиеся часы, под часами — пианино без крышки, на пианино — гипсовый пионер с трубой.
Посреди комнаты лежал полосатый половик, на половике стоял круглый стол, на столе — две ложки, три вилки, одна тарелка и таз с дымящейся горячей картошкой. Здесь же стоял чайник, а на нем толстая кукла-баба с грязным ватным подолом. А надо всей этой роскошью царил портрет красивой японки в купальнике, вырванный из календаря.
— Кушать подано, — сдержанно объявил Али-Баба, пытаясь скрыть внутреннее ликование. — Садитесь жрать, пожалуйста! — галантно пригласил он.
Трошкин снял пальто, повесил его у двери и, потирая руки, сел к столу.
— Картошечка! — радостно отметил Косой, хватая руками картошку и обжигаясь. — А еще вкусно, если ее в золе испечь. Мы в детдоме, когда в поход ходили… костер разожжем, побросаем ее туда…
— А вот у меня на фронте был случай, — вспомнил вдруг Трошкин, — когда мы Венгрию отбили…
— Во заливает! — покрутил головой Косой. — На фронте… Тебя, наверное, сегодня как с лестницы башкой скинули, так у тебя и вторая половина отказала.
— Хе-хе, — неловко хихикнул Трошкин, понимая свою тактическую оплошность. — Да, действительно.
С улицы послышались голоса.
Хмырь подошел к окну и стал смотреть. Все тоже подошли к окну.
Посреди пустого катка стояла громадная пушистая елка, и двое рабочих на стремянках окутывали ее гирляндами из лампочек.
— В лесу родилась елочка… В лесу она росла… — пропел Косой.
Трошкин посмотрел на него, отошел к пианино, взял несколько аккордов. Инструмент ответил неверными дребезжащими звуками.
— Давайте вместе, — сказал Трошкин и запел:
В лесу родилась елочка, В лесу она росла… Зимой и летом стройная, Зеленая была, —подхватил Косой.
— Бум-ба, бум-бум-ба… — загудел басом Али-Баба вдохновенно.
А Хмырь не пел. Воспользовавшись тем, что на него не смотрят, он подкрался к трошкинскому пальто, запустил руку в карман, вытащил деньги и, приподняв половицу, спрятал их туда.
— И вот она нарядная на Новый год пришла… И много-много радости детишкам принесла!