Моя месть. Шах, тебе мат!
Шрифт:
Услышав о похоронах и кладбище, я шестым чувством ощутила, что моему спасителю самому нужна помощь.
Хотя бы человек, который мог его выслушать.
И я слушала…
Яков рассказывал, о знакомстве с женой в заводской столовой, где она работала, не поступив в институт. О встречах урывками. О ее смешливом и добром характере. О незамысловатой студенческой свадьбе. О рождении сына и дочери.
–
– Беда случилась пять лет назад после рождения Маши. Сначала понять не могли природу странных обмороков жены. Думали послеродовая горячка. И только через время установили диагноз - опухоль головного мозга. Врачи сразу сказали, что поздно. Но мы все равно боролись до последнего…
После слова «до последнего» Яков замолчал.
Сидя на заднем сидении, я не видела выражение его лица, но по вздрагивающим плечам поняла - плачет.
И я вместе с ним плакала украдкой.
Мне было ужасно жалко осиротевших детей, умершую женщину и мужчину на переднем сидении, который с огромной любовью и нежностью рассказывал о своей жене.
И еще немножечко мне было жалко себя, потому что меня никто не любил.
«Тебя и сейчас никто не любит, - тут же щелкает меня по носу внутренний голос.
– Хотя нет…»
Парировать сама себе не успеваю. Раздается входящий неизвестного номера.
Приняв звонок, слышу скрипучий мужской голос:
– Евгения Юрьевна, это юрист Романа Дмитриевича. Мы можем с Вами сегодня встретиться, - вежливо интересуется мужчина после приветствия.
– Скажите куда, и я подъеду. Мне нужно Вам передать пакет документов и кое-что пояснить…
ГЛАВА 9
Шахматы похожи на жизнь - везде нужен характер
С юристом Зорина успеваю встретиться между двумя судебными заседаниями. Благо время позволяет.
Кафе по пути моего следования между точками «А» и «Б» находит Иван Федорович.
Ну, может и не он, а какие-то другие специально обученные люди.
Этому бы я совершенно не удивилась.
Выйдя на парковке из машины, сразу же нахожу глазами взрослого мужчину.
Этот факт для меня тоже не стал неожиданностью.
Я изначально была уверена, что все сотрудники Зорина - идеальные солдаты своего генерала.
Мужчина вежливо меня приветствует и галантно проводит внутрь пафосного кафе. Такие сейчас обычно величают модным словом арт пространство.
В зале нет ни одного посетителя кроме нас.
Пытаясь сдержать смех, саркастично улыбаюсь.
– Рад, что Вы, Евгения Юрьевна,
Официант приносит нам меню. Решаю, что плотно перекусить мне не помешает.
Заказываю теплый салат, тыквенный суп и кофе с маленьким пирожным. Мужчина тоже обозначает свои блюда.
Пока ждем заказ. Иван Федорович начинает мне пояснять ситуацию с документами.
Вернее с медицинскими заключениями и выписками, которые есть в наличии.
Среди бумаг обнаруживаю справку из травмпункта о побоях.
– А это что?
– удивленно поднимаю бровь.
– Это то, о чем я подумала.
– Роман Дмитриевич, специально положил этот документ сюда. Он хотел с Вами обсудить эту щекотливую ситуацию. Ну, вернее, он сам все объяснит, - мягко резюмирует мужчина.
– Эмэм…Объяснит - это хорошо. А сам Зорин где? Зачем он прислал Вас, если Вы не уполномочены давать пояснения по этим документам, - произношу, смотря с плохо скрываемым раздражением на юриста.
– Или великие мира привыкли ценить только свое время.
– Нет, что Вы, Евгения Юрьевна, я работаю с Романом Дмитриевичем уже много лет и могу сказать, что он очень уважителен к людям.
– Извините, может и на этот вопрос Вы тоже не сможете мне ответить, и все же…Почему Зорин принял решение обратиться в стороннюю организацию, а не доверил это дело своим юристам и адвокатам? И почему выбор пал именно на бюро господина Шаха?
– Здесь все просто. Из всех юристов компании только я, как доверенное лицо, в курсе ситуации. Изначально мы выбрали другое бюро. Но, - мужчина расстроенно качает головой, - так случилось, что именно в него за адвокатским сопровождением обратилась супруга Романа Дмитриевича. Господина Шаха, как человека с безупречной репутацией, нам посоветовал очень влиятельный политик. Вернее, он нам порекомендовал Вас.
Мне не нужна фамилия моего рекомендателя.
Я сразу же вспоминаю депутата Завьялова, за внучку которого мне пришлось биться с одним богатым парнем кавказской национальности.
Два года ушло на суды и возвращение девочки в семью погибшей матери.
За малышкой мне пришлось самой лететь в столицу Республики.
Шах уговаривал меня этого не делать, потому что опасно. Впервые после нападения на меня хахаля матери я снова боялась.
Мне реально было страшно, но не за себя, а за девочку.
До сих пор помню, как нас встречали в аэропорту. Завьялов, обняв внучку, встал передо мной на колени.
В благодарность за смелость мне вручили ключи от новенькой ауди Q7.
Поняв подоплеку выбора моей кандидатуры на роль адвоката Зорина, мои переживания рассыпались в прах.
После завершения обеда я в приподнятом настроении отправилась в суд другого района.
Где в перерыве столкнулась с очень приятным для меня человеком.
– Женек, привет! Давно тебя не видела.