Моя месть. Шах, тебе мат!
Шрифт:
– Могла бы и потерпеть. Бабье дело такое. Раздвинула ноги и терпи. Зато бы в сытости жили, - выслушав пьяный бред, я не сказав не слова, вышла из коровника.
Доярка тетя Зина, слышавшая все, посоветовала мне взять документы и уехать в город. Дала адрес своей знакомой.
За документами в дом мне идти было не нужно. Я их хранила в курятнике в банке, боясь, что алкаши могут дом спалить. Денег у меня
Так без вещей: в рваном свитере, спортивных штанах, резиновых сапогах на босу ногу и в старой худой куртке, - я пошла на автобусную остановку. Осень в тот год выдалась очень холодная, дождливая и ветренная.
При нормальной погоде до остановки три километра и не расстояние вовсе. Но…
В шквалистый ветер с дождем еще то удовольствие.
До открытого всем семи ветрам остановочного пункта я дошла мокрой, как мышь.
Надежды на автобус в вечернее время не было никакой.
Сколько простояла не помню.
Меня так колотило от холода, что я даже не заметила, как около меня остановилась машина.
В себя пришла, когда аккуратный и приличного вида мужчина предложил меня подвезти до города.
– Не бойся, девочка! Я не насильник и не маньяк. Подвезу тебя бесплатно. Садись, а то у тебя зуб на зуб не попадает от холода.
И я села. И он меня отвез в мою новую жизнь…
ГЛАВА 5
Дебюты учат дебютам. Эндшпили учат шахматам
До понедельника мы так с Шахом и не увиделись.
Выходные я провела привычно для себя.
Часть дня субботы дома готовилась к заседанию суда.
Оторвав себя от документов и компа, выбралась в парк.
Подышать морозным воздухом. Скинуть напряжение с тела, глаз, мозга.
Запретив думать о работе и Якове, стала мысленно медитировать.
У меня получился странный медитативный оксюморон.
Шагая по заснеженным дорожкам, я видела себя то лежащей на теплом песке, то гуляющей по берегу моря.
Вместо скрипа снега слышала шелест моря о песок и легкого бриза по листьям пальм.
Смотря на свои угги, ощущала себя босой, потому что гуляла по белому песку вдоль кромки волн. Их хулиганистые язычки щекотали мои ступни и кутали их в белую воздушную пену.
Делая сильный вдох и наполняя легкие холодным морозным воздухом, я словно остужала внутри себя тропический
Завершила прогулку легким ужином в кафе.
Для вечернего чая купила несколько пирожных.
В хорошем настроении, мурлыча под нос приятную мелодию, направилась домой.
Недалеко от площадки с контейнерами для мусора увидела группу детей.
Они что-то внимательно рассматривали в большой коробке.
Поравнявшись с ними, услышала их разговор:
– Да, сдохли все. Видишь у них лапки висят.
– Ой, а вот этот еще живой. Он пищит. Давайте, его спасем.
– Надо его забрать домой.
– Я не могу, у нас свой кот.
– А мне мама не разрешит.
– А что делать, он же замерзнет и умрет.
– Давайте, его в подъезд отнесем и ему под лестницей домик сделаем?
– Нет. Он умрет там один от грусти…
– Тетенька-тетенька, - уже в спину мне раздается звонкий девчачий голос.
Оборачиваюсь и смотрю на ребят.
– Вам котеночек не нужен, - продолжает говорит девочка.
– Он такой хорошенький, маленький, рыженький.
При слове «рыженький» память подкидывает картинку моего Васеньки.
Тот день, когда отец со словами: «Вот тебе друг!» - положил рядом со мной на кровать крошечный рыжий комочек.
От воспоминаний в груди волнительно начинает затрепетало.
– Посмотрите, какой он - славный, - просительно протяжно произнесла девочка, и я увидела в ее глазах слезы.
– Понимаете, он умрет без помощи. А если Вы его возьмете, у Вас друг появится!
От слова «друг» в области сердца зажгло, а в горле запульсировало.
Подошла к коробке и увидела на кучке мертвых пушистиков рыжий пищащий комочек с белыми носочками.
Прямо, как тот, что когда давно сопел рядом с моей подушкой.
– Он еще слепой совсем. Глазки закрыты. Без мамы умрет. Ой, ну, то есть его надо выкармливать, - затараторила девочка.
– Вон за тем углом ветеринарка. Мы своего Мурзика в нее носим. Вы сходите с ним туда. Они помогут.
Смотря на котенка, я увидела себя на автобусной остановке. Снова физически почувствовала холод от шквального ливня и пронизывающего ветра. Но…
Большего всего от брошенности, безысходности и одиночества.
В эту же минуту решительно расстегнула крючки шубки, вытянула кашемировый шарф и аккуратно замотала в него маленькое холодное тельце.
Приложила упакованный комочек к груди, прикрыла его полами шубки, отдала детям пирожные и пошла в направлении ветеринарки.
В клинике провела больше часа.
Из нее несла домой в одной руке переноску с теплой меховой грелкой, где сопел мой друг Василий.
В другой большой пакет со смесями, туалетной плошкой, электрической поилкой и со всякими необходимыми для котенка приспособлениями и штучками.