Мозаика. Невыдуманные истории о времени и о себе
Шрифт:
Я заказал ведро, послал водителя, и тот поставил заказ в багажник. Был уже восьмой час вечера, я собрался ехать домой, позвонил Алле, чтобы грела ужин, как вдруг открывается дверь и заходит коллега с соседнего завода. Поговорили, что требовалось - решили, потом, как полагалось в те «застольные» времена, достали бутылку, распили и отправились по домам.
Выхожу из машины, направился к подъезду, а Николай кричит мне: «А раки?». Прихожу домой с ведром: «Держи, Алла, наловил! Давай варить!».
Та «погрызла» меня слегка за задержку: «Есть же телефон! Я ждала-ждала,
Я решил готовить раков самостоятельно. Набрал из газовой колонки ведро горячей воды, поставил его греться на газ, насыпал соли, специи, побросал туда раков, и через полчаса все было готово – Алла не успела даже заснуть. Приглашаю ее, но уговоры не подействовали. Начал есть сам. Аппетит вечером у меня всегда был хороший (особенно если перед этим пришлось «принять» немного), и я быстро одолел полведра. Мне стало как-то стыдно за эгоистичное пожирание деликатеса, и я решил повторно пригласить Аллу. Я еще раз стал убеждать ее в необходимости подняться и составить мне компанию (блюдо, мол, стынет, да и кончается), на что услышал: «Не кончится! Отстань, я сплю…».
«Ну ладно, думаю, «сплю» так «сплю», а насчет «не кончится!» - вопрос сомнительный». Сел, поднатужился и доел. Причем не так, чтобы только «понадкусить и выбросить», а выгрызал у раков все подчистую. Закончив обжорство, я прибрался, вынес мусор и только потом заснул с ощущением полного пресыщения.
Утром состоялся диалог:
Не вижу раков…
Ты же спала, и тебе, видимо, приснились.
Пожалуйста, не делай из меня дурочку, я еще в своем уме. Куда их спрятал?
Я все съел.
Ну и ну…
Большего количества раков за один присест я никогда не съедал.
А предыдущая «рачья» история окончилась так: в этом же году поздней осенью мы еще раз были в Белозерке. «Рачья свадьба» закончилась, Гребенюк наловил немного раков своим методом, раколовками.
Вода была уже холодная, и мы попробовали ловить раков, плывя на лодке по ерикам и собирая их со дна сачками. Очень азартное и продуктивное занятие, но закончилось для меня неблагополучно: при неосторожном движении потянувшись за крупным раком, я оказался в воде, застудил позвоночник, долго его лечил и уже более 40 лет не могу жить без лечебной физкультуры.
На следующий год, когда мы приехали в Белозерку, раков мы не увидели ни одного, лишь весь берег был сплошь усыпан пустыми рачьими панцирями. Местные жители нам рассказали, что ранней весной сахарный завод, что находится выше по течению Битюга, произвел сброс своих отходов и уничтожил в реке почти все живое. Раки, которые могут жить только в чистой воде, не вынесли «химической атаки», дружно вылезли на берег и передохли. С этих пор на Битюг мы перестали ездить, у завода появились свои стационарные базы отдыха.
Слышал, что раки в Битюге в последнее время опять появились, но в связи с бурным развитием личного транспорта и увеличением числа отдыхающих тихая жизнь на его пасторальных берегах закончилась.
Все-таки как прав философ, сказавший, что человек, столкнувшись с природой,
Глава 28. Мои общежитские друзья
Я прожил в общежитии почти четыре года. Это были, как тогда казалось, замечательные времена: появились первые признаки «оттепели», которые расценивались всеми как значительные общественные завоевания, мы были молоды и свободны – ну что еще нужно? Конечно - деньги, а они у нас стали водиться: в начале 60-х стала ускоренно развиваться отечественная металлургия, а за ней и горнорудная промышленность. Завод был буквально завален заданиями на поставку оборудования для пусковых строек, а отсюда и зарплата, и премии.
Родители были недовольны моим положением неженатого молодого человека и мечтали найти мне невесту, но я отнекивался и говорил, что еще «не созрел».
Когда я жил в общежитии, у меня было две компании. Первая - по месту жительства: известный уже Николай Гребенюк и проживавшие также в общежитии «разведенцы», приехавшие из Украины: Федор Иванович Крумер (начальник отдела труда и зарплаты) и Павел Васильевич Котенжи (начальник сварочного цеха). Они были все намного старше меня, и общение с ними шло вразрез с мечтами моих родителей о скорейшем прекращении моей холостяцкой жизни.
Павла Васильевича на завод притащил Вадим Воронин, добродушный здоровяк, работавший заместителем директора по коммерческими вопросам, закончивший вместе с Котенжи политехнический институт в Жданове (ныне Мариуполь на Украине).
Они рассказывали забавную историю, случившуюся с ними в студенческие годы и много лет спустя имевшую продолжение. Сдавали они экзамен по теплотехнике – предмет, который студенты машиностроительных специальностей традиционно не учат и совершенно не знают. Воронин подготовился, сел отвечать и «поплыл», демонстрируя полное незнание. Преподаватель пытается задавать дополнительные вопросы – в ответ только «бе-ме».
– Воронин, ну это ужасно! Вы ничего абсолютно не знаете! Хорошо, задам последний вопрос: «Что такое энергия?».
Воронин опять «плывет». Экзаменатор продолжает:
– И как только не стыдно! Не знать такую элементарщину! Представьте себе картину: подходит к Вам маленький мальчик и спрашивает: «Дяденька, скажите, пожалуйста, что такое энергия?» - и что же Вы ему ответите?
Воронин, не задумываясь, со снисходительной небрежностью:
– А я ему скажу: «Подрастешь – узнаешь!».
Общий смех, Воронин получает тройку за смелость и находчивость.
Спустя много лет, будучи в отпуске и встретившись случайно в родном городе, Воронин и Котенжи ехали в ждановском трамвае, стояли на задней площадке. Заходит группа студентов, становится рядом, и один из них слово в слово пересказывает именно этот случай: «Подрастешь – узнаешь!». Дружно посмеялись.
Котенжи шепчет Воронину: «А хочешь, я тебя сейчас этим ребятам скажу, что все это случилось с тобой, а я был свидетелем?». Воронин ответил: «Не стоит – не поверят, да еще брехунами назовут…».