Мозаика. Невыдуманные истории о времени и о себе
Шрифт:
Глава 50. Зарубежные поездки в 70-х. Румыния
После Испании я еще раз на две недели съездил в Индию, нового для себя ничего не увидел, поэтому распространяться не буду, а в начале 80-х побывал в Румынии, в стране по-своему интересной и странной.
Особый колорит придавал этой стране порядок, установленный президентом Чаушеску, – порядок жесткого подчинения внутри созданной им пирамиды власти, не допускающий ни малейшего инакомыслия. Внешне «колорит» этот проявлялся во всем: уже в аэропорту бросались в глаза зенитные батареи с боевыми расчетами, демонстрирующими
Попал я в эту страну по приглашению министерства геологии Румынии, которое начало разработку рудного месторождения меди в Карпатах. Возникла потребность в станках, а фонды им наш Госснаб не выделил. И тогда румыны пошли на хитрость: они направили письмо нашему министру и попросили его лично изыскать возможность поставки оборудования сверх плана, а для начала приехать и убедиться, насколько это необходимо и важно. Министр, конечно, не поехал, но без внимания просьбу не мог оставить, и мы с работником «Машиноэкспорта» (хороший парень, звали его Игорь, фамилию не помню) полетели в Бухарест.
Летели с приключениями: над Румынией стоял сплошной грозовой фронт, и нас посадили в Белграде. Высадили, пообещали отправить через час. В Белграде тихо, никаких признаков грозы, сидим час, два, три. Приглашают обедать (впервые узнал, что по международным правилам перевозок авиапассажиров надлежит кормить через каждые три часа). Покормили, кстати, неплохо, но рейс опять отложили на час.
Чтобы чем-то заняться, я решил разыскать моего старого знакомого Бородулина, который полгода назад был откомандирован на постоянную работу в качестве небольшого начальника в здешнее торгпредство. Телефонный аппарат общего пользования имелся в зале ожидания, но номер телефона Бородулина был нам неизвестен. Единственное, что могло нас выручить – контакт с сотрудниками нашего родимого «Аэрофлота», вывеска которого виднелась через пограничные турникеты в противоположном конце здания (у них наверняка были телефоны торгпредства), но чтобы попасть туда, требовалось перейти государственную границу Югославии!
Мы пошли к скучавшему без дела пограничнику и попытались ему объяснить: «Нам нужно позвонить из офиса «Аэрофлота», мы останемся в пределах видимости, сразу вернемся…». Игорь повторял это и по-английски, и по-французски, - бесполезно: на бесстрастном лице пограничника ничего не отражалось. Из сказанного нами пограничник понял, по моему, только слово «Аэрофлот», но это не помешало ему свой скучающий вид сменить на деловой, взять наши паспорта, с озабоченной миной полистать документы и неожиданно шлепнуть их своей металлической печаткой: «Проходите!».
Мы пошли в контору «Аэрофлота», быстро нашли телефон торгпредства, там хорошо знали Бородулина, но выразили сожаление: «Бородулин примерно час назад ушел в фирму и будет только завтра». Что такое у торгпредских «ушел в фирму» в послеобеденное время, я примерно знал: это означало «с концами», и сегодня Бородулина мы уже не найдем. Пошли назад, с ужасом соображая, а вдруг «наш» пограничник сменился, и кто нас пустит назад? Но «наш» был на месте, без объяснений еще раз проштамповал наши паспорта, и мы опять стали обычными пассажирами.
Вскоре объявили посадку, и мы полетели в Бухарест, но эта история так быстро не закончилась. Когда мы возвратились в Москву, иностранные паспорта нужно было
Требовали они объяснений и от меня, предупреждали, что больше загранпаспорта мне не видать. Не знаю, припомнили бы кадровики в дальнейшем эту угрозу, но больше я по их линии за границу не ездил (так уж получилось), а потом на новом месте работы мне выдали служебный заграничный паспорт, и вопрос отпал сам.
В поездке по Румынии нас сопровождал заместитель министра геологии товарищ Замырка, высоченного роста и крепкого вида мужчина, принадлежавший к какой-то местной народности, которая, по его словам, отличается редкой любвеобильностью. О последнем качестве Замырка особенно любил с восторгом вспоминать и при каждом удобном случае рассказывал анекдоты, жанр которых у нас называют «окопным юмором».
Впрочем, были и «ничего», один из них перескажу.
Мы сидели мужской компанией, ужинали, разговаривали. Чтобы заполнить возникшую паузу, Игорь рассказал бородатый анекдот из цикла «секретарь-директор-главный инженер», в котором директор берет с собой в командировку новую секретаршу для проверки ее «качеств», и после возвращения делится впечатлениями с главным инженером: «Ты знаешь, ну - очень хороша! Очень! Но, ты знаешь, у меня жена все-таки лучше!». Потом поехал главный инженер, возвратился и говорит директору: «Ты как всегда прав – у тебя жена лучше…».
Посмеялись дружно, а потом Замырка говорит:
– А знаете, у нас в Румынии придумали продолжение этой истории. Проходит некоторое время, и секретарша объявляет мужчинам, что скоро у нее будет ребенок: «Не знаю, от кого, потом посмотрим. На кого будет больше похож, тот и будет считаться отцом».
Призадумались мужики: ситуация грозила обоим обернуться серьезными последствиями - вон из партии и с работы – такой был порядок в стране! Решили вскладчину отправить «виновницу» подальше, в специальный дом отдыха, а там будь, что будет.
Ждут с нетерпением. Вдруг главный инженер приходит на работу в трауре, директор с участием спрашивает:
– У тебя что-то случилось?
– Да ты что, не знаешь? Наша-то родила! Двух мальчишек!
– Так это же прекрасно: один – тебе, другой – мне!
– Я согласен, но беда в том, что мой, к сожалению, умер…
Остальные анекдоты у Замырки были значительно «ниже пояса», и не стоят того, чтобы их передавать потомкам. Расскажу быль.
* * *
Когда стало ясно, что в Румынию станок будет поставлен, Замырка предложил: «Давай съездим на место, где он должен работать. Там пока еще ничего нет, только лес, но место уже знаменито – здесь лично Чаушеску пожал мне руку (есть фото) и пожелал успехов».
Заняться было нечем, и мы поехали. Ехали несколько часов на машине на север Румынии. Очень красивые места: горы, леса, реки, но все впечатление сразу меркло, когда по дорогам в сельской местности мы видели местных жителей: сплошь каких-то изможденных, голодных на вид, в глазах – беспросветная тоска. Жуткое ощущение!
Когда ехали по глухому лесу, встретили группу людей, возившихся вокруг костра. Я поинтересовался, что они делают, и Замырка, всмотревшись, оживился, заинтриговал и пообещал на обратном пути обязательно заехать.