Мумия по соседству
Шрифт:
Я никогда не видел, чтобы они кричали друг на друга. Тем более при мне. Даже когда я сильно баловался или шкодил, или занимался другими плохими, с точки зрения моих родителей делами, они не били меня. Разговаривали. Точнее мама разговаривала.
Картина, увиденная перед уходом, раз за разом появлялась у меня перед глазами. Я не мог поверить, что мама ударила папу до крови! Пытаясь найти причину, из-за которой мама могла бы меня ударить, мне в голову приходили самые жесткие и мало реалистичные варианты. Значит, папа сделал, что-то очень и очень плохое! И благодаря мне мама узнала об этом плохом папином поступке. Из-за меня нам всем
Слёзы потекли солёными ручьями.
Я повернул за дом и оказался на большой и широкой улице. Множество машин растянулись в длинной пробке, светя красными огнями. Улица эта была приятнее той, где был наш дом. Много зелени, маленьких деревьев, причудливых стареньких домов, широкий тротуар, а ещё она была хорошо освещена. Я бывал на ней раньше и поэтому без страха двинулся в относительно известное мне направление.
Пробка из машин почти не двигалась, и мне стало любопытно почему. Я встал рядом с дорогой, вытер слёзы и принялся смотреть на пёструю палитру из автомобилей. Моё внимание быстро переключилось из внутреннего на внешнее. Машины были разными, как и водители в них сидящие. Мне остро захотелось быстрее вырасти и тоже купить себе машину. Эти приятные мысли ненадолго переключили меня на другую волну.
Я всё продолжал любоваться автомобилями и медленно идти вниз по улице. Спустя множество пройденных автомобилей, я увидел причину затора на дороге – две легковые машины столкнулись почти лоб в лоб. Бесчисленное количество осколков беспорядочно валялись на проезжей части. И всё, больше ничего. Я даже не мог определить, кто из стоящих на обочине людей являются водителями этих злополучных авто.
К реальности меня вернул порыв ледяного ветра. Только тогда я вспомнил о том, что недавно произошло, как я далеко от дома и как поздно сейчас. Я разнервничался ещё сильнее. Боялся даже представить, как сильно расстроится мама, как она будет переживать и нервничать. Меня ударил жаркий пот, который быстро остывал под порывами ветра, и заставлял меня подрагивать от холода.
Как бы сильно мне не хотелось сейчас возвращаться домой, особого выбора у меня не было. О том чтобы ночевать на улице или просто до утра шататься по городу, я не мог даже вообразить. Оставив людей самих разбираться с аварией, я прыткими шагами отправился назад. Ветер всё усиливался в своих порывах и холоднел. Через каждый шаг я растирал замерзшую гусиную кожу на руках.
Назад дорога всегда мне казалась короче. В ночной тьме, частично освещенной уличными фонарями и ночными вывесками, я смог приметить дом, после которого мне нужно повернуть на свою улицу. Сердце опять забилось в беспокойном ритме. Я не хотел домой. Боялся. Я даже сам не знал, чего именно я боюсь. Увидеть, что родители всё ещё ругаются? Дерутся? Или злые ждут моего возвращения, чтобы выместить свою ненависть на мне за то, что я их всех перессорил и наговорил глупостей?
Ноги по ощущениям превратились в две деревянные палочки, которыми я весьма ловко перебирал. Эти мысли меня повеселили. Мне начало казаться, что я весь сделан из дерева. Я повернул за здание.
Метрах в двухстах от меня, появился силуэт человека. Он будто бы внезапно возник из неоткуда. Мелкая дрожь, которая и до
Фигура заметила меня и стала быстро сокращать дистанцию. Я не знал, что делать и выбрал тактику «замри».
Я уже мог разглядеть знакомые черные длинные волосы. Облегчения мне это не прибавило.
– Игорёша! – сказала женщина.
Я лишь нервно улыбнулся, абсолютно не зная, чего ожидать. Раньше я никогда не уходил из дома без разрешения. Тем более здесь, на новом месте, мне вообще не разрешали играть дальше двора. Я приготовился к худшему.
– Мы так волновались! Ты где был?! – мама обняла меня со всей своей материнской любовью.
Только не плакать…Только не плакать…Только не плакать…
– Играл во дворе, – солгал я.
– Во дворе?! Ты, походу, перепутал, где наш двор заканчивается! Ох, как же ты нас напугал! – мама стянула с себя жилетку и надела на меня. – Замерз, вот! Губы, вон, синие уже!
В её голосе я совсем не чувствовал злости. Только глубокую обиду. Вид у неё был взъерошенный, глаза большие и ужасно уставшие, волосы неровно уложенные в быстрых, небрежных попытках расчесаться. Ничего странного.
Лёгкий укольчик совести взбодрил меня. Я осознал, что моя ночная прогулка могла очень плохо закончиться. Я был рад, что мама встретила меня одна, без папы. Только сейчас я почувствовал, насколько подвёл его. Я ведь обещал не рассказывать маме об этом. Не делиться с ней своими бредовыми фантазиями. Выходит, что моё слово ничего не стоит, а в машине никого тогда не было.
Она взяла меня за руку и повела домой. Что-то липкое и студёное коснулось моей кожи. Я не решался отпустить руку, несмотря на всё своё мальчишеское любопытство.
– А где папа? – набравшись смелости, спросил я.
– Папа? – нервно уточнила мама, оглядываясь по сторонам. – Он… он дома остался. Не очень хорошо себя чувствует. Ему отдохнуть нужно.
Я сдержал прорывающийся смех. Гамма эмоций бомбардировала мою детскую нервную систему. Я не знал, как вообще теперь реагировать на всё это, что я должен вообще чувствовать? На секунду показалось, что я готов лопнуть от переизбытка ощущений. Но всё же меня обрадовало то, что отец был дома. Он никуда не ушёл, значит они с мамой не сильно поругались, и скоро всё будет, как и было! Об этом я думал, пока мы топали до нашего дома, и эти мысли меня согревали.
До квартиры добрались очень быстро. Мне пришлось подстраиваться под широкие взрослые шаги матери. Получалось не совсем хорошо, но я старался не отставать, чтобы лишний раз не нервировать её. Она шла молча, изредка поглядывая по сторонам. Я не смотрел в её сторону, чувствуя себя вдвойне провинившимся. Хотя мама никаким образом не показывала свою обиду или злость на меня. Мне почему-то становилось от этого ещё гадливее.
Подъезд встретил нас полнейшей темнотой. На ощупь мы осторожно подошли к своей квартире. Холодный пот снова порывался омыть моё лицо. Страх проснулся где-то в глубине моей душонки и медленно-медленно, цепляясь своими мерзкими щупальцами, поднимался всё выше и выше. Дыхание перехватило. Я понял, что не хочу возвращаться домой. Как я буду смотреть папе в глаза? Что я ему скажу? Они ведь уже всё выяснили и поняли, что это я всех взбаламутил. Папа уже знает, что я нарушил своё обещание и всё рассказал маме.