Музейная ценность
Шрифт:
Я посмотрел на Антона. Никаких жестов или знаков, которые бы говорили о том, что он против посвящения Евгения в продолжение истории, Красильников не сделал.
– Пойдем куда-нибудь, - предложил я Салину.
– Куда пойдем? Вы еще вернуться не успели!
– Пойдем с нами, - Ева всегда имела какую-то удивительную способность влиять на Женьку.
– Ну хорошо, - легко согласился он после слов Журавлевой.
За гостиницей был симпатичный сквер, мы его уже давно приметили, и теперь направлялись как раз туда. Главное, чтобы никто из однокласников нас
Между кустами сирени стояла удобная лавочка, к ней направлялись двое романтично настоенных местных жителя - наши конкуренты в борьбе за место. Все остальные были уже заняты. Но я заметно ускорил шаг, а потом и вовсе перешел на спортивную хотьбу и плюхнулся прямо на середину скамейки.
Молодой человек опоздал буквально на доли секунды и хотел было попросить меня встать, но Ева удобно устроилась рядом со мной. Следом подошли Салин и Красильников.
– Ну что? Туристы одолевают местных жителей?– поинтересовался у Женьки Антон.
– Ну не так уж серьезно. Но без вас, конечно, лучше, - пошутил он.
– Да без нас тут с тоски помрешь!– заявил я. Вы нам должны приплачивать за то, что мы к вам в гости приезжаем!
– Да на тебя, Гислер, и всей городской казны не хватит, - видно, Женька решил всерьез отстаивать честь родного города.
Хватит, лучше про булавку расскажите, а то всегда вы так: к антиквару отведи, Стрижевой наври, а сами ничего потом не рассказываете…
– Ничего подобного!– запротестовала Ева.– Мы не просили тебя врать Лидии Васильевне, просто не хотели, чтобы она за нас лишний раз переживала, а ты нас выручил. И по поводу того, что мы тебе ничего не рассказываем…
– Булавка пропала!– перебил я Журавлеву, а у Женьки глаза чуть из орбит не выскочили.
– Как пропала?!
– Самым таинственным образом, - загадочно сказал я.
– Быть не может! Не испарилась же она?
– Точно, испарилась, - почти бесстрастно подтвердил Красильников.
Мы втроем начали рассказывать Салину, как дело было. С самого начала не получилось - какой смысл говорить ему, как мы ругались дорогой, что творил с булавкой Генрих Модестович, про предупреждение Евы тоже забыли. Вернее, я забыл, а она-то помнила. И, конечно, рассказала об этом Женьке. Он от удивления таращил глаза и повторял:
– Так не бывает, так не бывает…
Все бывает. Не могли же мы все это выдумать. К тому же с такими подробностями, которые мы поведали ему.
– И что вы теперь будете делать?– спросил он, совершенно потрясенный нашим рассказом.
– Будем смотреть город, пойдем в театр, на Волгу, только она тут совсем крошечная, не то, что в Волгограде, - Антон почти лениво потягивался на скамейке, и от этого наше равнодушее к булавке казалось просто нереальным и немножко наигранным.
– Я даже думаю, что это все к лучшему, - заметил я очень серьезно.
– Согласна. Ведь ничего не появляется просто так. Да и все мои сны и предчувствия говорят о том,
– Какие сны и предчувствия?– Женька, судя по всему, был готов слушать все, что Ева ни скажет.
– Если вам интересно, могу рассказать. Я гадала на Таро, причем только на старших арканах, и там вышли такие ужасы, что и подумать страшно. Разрушения, роковые факторы, предопределение, фатальность. И все у Юры. Я представить себе не могла, что же он такого натворит, что на него такие несчастья обрушатся. Но все обошлось. С одной стороны, я не могу сказать, что булавка виновата…
– Да причем тут булавка? Это же просто украшение, - перебил Еву Антон.– Она могла стать его талисманом, а можно было ее просто продать и купить мотоцикл. Юрка им же буквально бредит.
Я молчал. На самом деле, не ясно, виновата ли булавка в чем-то. Но как украшение может быть виновато? А если бы я нашел бусы? Они были бы виноваты в том, что я ругаюсь с Красильниковым и в том, что они - бусы? Ерунда. Пожалуй, Антон прав, и булавку нужно поискать. Теперь мы смело можем идти в музей и не бояться, что ее с нас потребуют, так как показывать нечего - ведь булавка пропала.
Я рассказал Женьке о планах пойти в музей и расспросить у кого-нибудь из служителей о булавке.
– Мне кажется, этого не стоит делать. Понимаешь, ты сам говорил о том, что ее мог потерять кто-то из посетителей.
Если же она принадлежит кому-нибудь из служителей, то тебя спросят, откуда ты про нее знаешь. Логично, что хотя бы Юра видел эту булавку и, возможно, знает о том, где она. Ты хотя бы понимаешь, сколько неприятностей наживешь?
Женька убедил меня в том, что музей отпадает. Антон согласился с ним - дескать, веские доводы. Ева вообще радовалась исчезновению находки. Опять начинала заводить разговор о своих плохих предчувствиях, страшных снах и ужасных предсказаниях на Таро.
Странно то, что мой характер стал каким-то мягким. Я легко соглашался почти со всеми. И все казалось хорошим и правильным. Раньше такого никогда не было.
– Ладно, - сказал я, вставая со скамейки, - давайте вернемся в гостиницу, Лидия Васильевна переживает. А мы совсем совесть потеряли и пользуемся ее доверием. И вообще, я сюда приехал отдохнуть, а не бегать по антикварам с дурацкой булавкой.
– То, что Стрижева волнуется, ты прав. А относительно дурацкой булавки - не забывай, сколько она стоит, - напомнил мне Красильников.
– Пойдемте в лес. Сегодня у нас по программе пикник, - обрадовал нас Женька, и Ева, как по команде, вскочила с лавочки.
– Хорошо, а вечером пойдем к антиквару узнать, нашлась булавка или нет, - подвел я итог нашей посиделки.
– Только обидно, если этот Генрих Модестович сам ее найдет.
Не думаю, что он вернет ее в этом случае. Да и зачем мы наврали ему, будто мы братья, теперь вообще ничего не докажешь, - сказал Красильников.
– Хватит, сказали же, что едем на пикник с ребятами, - Ева пошла из парка и потянула за собой Женьку. Мы с Антоном переглянулись и пошли их догонять.