Муж и жена - одна сатана
Шрифт:
Очень забавно из уст Астора звучало это «пораниться». В далеком детстве мне было интересно, что будет, если иголкой проколоть палец. Только вот я не рассчитала силы и проколола его насквозь. Папа тогда произносил слово «пораниться» примерно с такой же интонацией, как сейчас принц.
На самом деле, вся история пахла весьма и весьма дурно. Принц не планировал резко срываться во дворец, но ему пришло письмо от короля, который срочно требовал его прибытия на аудиенцию. Причем так срочно, что Астору пришлось «выжрать» из нас с Оденом кучу магии. Как вы понимаете, когда принц прибыл во
Но письмо было подлинным. По крайней мере, таковым казалось. Сейчас он судорожно проверялось магами, которые пытались понять, как создали такую качественную и практически неотличимую от оригинала подделку.
— То есть, кто-то знающий о способностях принца забирать чужую магию прислал ему практически совершенную письмо-подделку... — начал Ксантос, дергая себя за прядь так сильно, словно хотел ее оторвать.
— ... заманил Одена и Игнис, пусть не полностью, но все же частично ослабленных, в ловушку, умудрился использовать кости родителей Одена, которые считались потерянными, — закончил Астор.
— А результат мы видим сейчас, — кивнул Рожер в мою сторону. — Игнис, как они прошли через твой температурный щит, вот объясни мне? Что такое они использовали, а? Меня сейчас вот это напрягает больше всего. Если враги так умелы, то у нас огромнейшие проблемы.
— На мне не было температурного щита, — я вздохнула.
Температурный щит — мое особое заклинание. Особое, потому что я придумала и создала его сама. Я повышаю температуру в определенном радиусе вокруг себя, а она уничтожает все — чужую магию, чужие мечи, чужие арбалетные стрелы. И может серьезно навредить зазевавшимся союзникам. Поэтому я не рискнула использовать его рядом с Оденом. Разумеется, я ничуть не сомневалась в его силе, но...
Но он был ослаблен этими костями, скелет его верной лошади развалился прямо под ним. Как я могла использовать такое опасное заклинание? И что мне теперь сказать дотошному Рожеру? Эх, придется подставлять себя.
— У меня не вышло. Принц взял силы, а я... А я была в том состоянии, в котором дама не следует перенапрягаться, — смущенно закончила я, а потом посмотрела на вытянувшиеся лица всех присутствующих.
Не знаю, кто о чем подумал, но я мысленно сослалась на свои болезненные критические дни. Сколько всего магами придумано, сколько лекарей создали поразительные заклинания и отвары, но никто до сих пор не придумал, как можно полностью снять боль и вялое состояние в эти самые дни.
Но что-то мне подсказывало, что меня как-то не так поняли. Благо, Оден быстро справился с собой (то ли опыт сказывался, то ли просто отвисшую челюсть вовремя попридержал — не могу сказать) и перевел разговор на другую тему:
— Думаю, не суть важно. Я хочу, чтобы вы все поняли, что противник серьезен. Да, он напал на меня, но нет гарантии, что принц — не его конечная цель. Поэтому попрошу всех быть осторожными.
Вот только что-то мне подсказывало, что слова Одена прошли мимо всех присутствующих.
— Я в-в-вас поздравляю! — рявкнул капитан Рожер. — Очень жаль, что мы вас потревожили
После слов Рожера все заторопились как-то. Я круглыми глазами смотрела на быстро сворачивающееся собрание, которое так и не успело нормально развернуться. Не то что у нас были срочные вопросы, кроме нападения на Одена (которое мы успели обсудить), но и так быстро никогда никакое собрание не заканчивалось. Ксантос сказал, что будет носом землю рыть, принц Астор оставил на столе список балов, которые нам с Оденом нужно будет посетить, остальные гости, наперебой поздравляя, вымелись из комнаты.
Оден ржал. Ксантос вернулся в комнату и через пять минут ржал вместе с Оденом. Я на них смотрела с подозрением:
— Вам-то чего смешно?
— Да так. Капитан Рожер еще раз извинялся и просил передать, что пришлет к тебе госпожу Эртис.
— Ксантос, а зачем мне нужна лучшая повитуха королевства?
Глава 26
Я сидела в кресле, завернутая в плед по самую шею и наблюдала за мужем. Оден суетился: доставал из шкафа платье, прикладывал к себе, а потом спрашивал:
— Игнис, может вот это?
— Не пойдет. Оно слишком яркое, больше для раскованной дамы, а не жены, чей муж тиран и деспот, — я безапелляционно отвергла роскошное алое платье с вырезом на самой грани приличия. Хотя до безумия любила этот наряд, потому что в нем я выглядела поистине величественно и незабываемо.
— А как насчет этого? — Оден приложил к себе платье с кучей кружев, слоев легкой ткани и рюшей. Редкостной безобразие.
— Оден, это платье, которое я покупала на свой первый бал в шестнадцать. Я уже не выпускница, чтобы носить такое.
Нежно-розовое платье с полупрозрачными рукавами полетело в кучу отвергнутых ранее нарядов. Большую такую кучу. И так продолжалась уже больше часа. Если будем выбирать еще пару часов, то придется перебираться в другую комнату, иначе мы похороним себя под моим гардеробом. Да, мы с Оденом дружно собирались на бал, где я должна была изображать из себя настоящую жертву, которую муж-мучитель ни во что не ставит. Изначально на первом балу я должна была быть женой-деспотом, но в связи с моим ранением и небольшим магическим истощением я имела достаточно бледный вид, чтобы быть убедительной в этой роли, потому было решено поменяться.
— Игнис, может, ну его, этот бал? — Оден отбросил очередное платье и очень внимательно посмотрел на меня, однако благоразумно ничего не сказал о моем внешнем виде.
— Оден, я в порядке. Раны зажили, слабости нет, а то, что бледновата... Ну так мне проще будет притворяться твоей угнетенной женой.
Оден покачал головой и сказал:
— Как знаешь. Но мы можем сказать, что я тебя избил, и ты придешь на бал под конец вечера.
Я поморщилась, но ответила
— Оден. Будь ты трижды некромантом, но если хозяин бала услышит даже намек на то, что ты поднял руку на женщину, то ты весь сезон балов будешь проводить на дуэлях, а не искать наших врагов. Потому не переигрывай, понял? Я не хочу, чтобы после нашего представления о тебе ходила подобного рода слава. Муж, избивающий жену без причины, чести себе не сделает.