Мы, Николай II
Шрифт:
Глава 25
ГОРЯЧАЯ НОЧЬ
Этой ночью мне снился страшный, но удивительно красивый сон — хвост огромного павлина, вдруг, словно по волшебству, превратившийся в огненный цветок, из которого прыснула во все стороны чёрная вязкая жидкость, а следом высунулась огромная страшная голова огнедышащего дракона и ударила в меня струёй жаркого, всепоглощающего пламени.
Я вскочил на кровати, сердце бешено билось, подушка была мокрой от пота. Слишком реален был кошмар. Я учащённо дышал, прислушиваясь к ночным звукам вокруг меня и за окном. Ничего особенного не
Однако, сон мой был совсем недолог. Мой личный адъютант аккуратно прикасался к моему плечу, укрытому простынёй и повторял:
— Ваше Величество, Ваше Величество, проснитесь пожалуйста, проснитесь. Беда!
— Что случилось, — я резким движением опустил ноги на пол и сел на кровати. — Пожар? Мы горим?
— Нет, к счастью, не мы. Только что сообщили о взрыве и страшном пожаре в гостинице «Европейская».
Я только хотел возмутиться — мало ли что и где в необъятной России горит, что же мне теперь, как Императору, совсем спать не ложиться? И тут я вспомнил о Рокфеллерах.
— Экипаж немедленно. Одеваемся, я еду на место катастрофы.
Буквально через 20 минут мы вместе с охраной уже находились у здания, совсем недавно бывшего прекрасной гостиницей. Прибывшие пожарные экипажи старались изо всех сил, но жалкие струи воды из их брандспойтов не оставляли надежд на скорую победу людей над огненной стихией. Откуда-то сбоку здания слышались стоны и громкий отборный мат. Я понял, что скорее всего там находятся выжившие в пожаре, и быстрым шагом направился к ним.
Пострадавших было много, но в основном это были лёгкие травмы и небольшие ожоги. Как потом стало известно — вышколенный персонал гостиницы действовал слаженно и чётко. Я только хотел дать задание начальнику охраны разыскать в этой суматохе отца и сына Рокфеллеров, благо вчера он их хорошо рассмотрел, как вдруг откуда-то сбоку на нас буквально налетел Директор Департамента полиции Добржинский.
— Мертвы, Ваше Величество, оба мертвы. Они жили в трёхкомнатном номере — холл и две спальни по обеим сторонам от него. Очевидцы говорят, что мощный взрыв произошёл именно в их номере.
— Вы лично видели их тела?
— Лично, так сказать, нет, — судя по возвращению вечной присказки Антон Франциевич постепенно успокаивался. — Их свита говорит, что после такого взрыва шансов у Рокфеллеров не было.
— Я попрошу Вас не выкрикивать на весь Петербург их фамилию. Пока мы не установили все факты, сеять панику, я думаю, не стоит. Проводите меня пожалуйста к людям из их свиты.
— Слушаюсь, Ваше Величество. Прошу Вас проследовать за мной.
Остатки окружения Рокфеллеров представляли собой весьма жалкую картину — сидящий прямо на снегу человек в тяжёлых роговых очках с помятым портфелем и закопчённым лицом, несколько высоких крепких парней полубандитского вида, также весьма перепачканных сажей, в помятой и местами порванной одежде.
— Господа, кто видел обоих Джонов Дэвисонов последним? Я попрошу избегать упоминание фамилии, ибо на обоих языках она вполне узнаваема, а вокруг много посторонних.
— Я, — человек в очках поднялся мне навстречу, не отпуская ручку портфеля. — Меня зовут Джон Стюарт, я личный секретарь старшего из интересующих Вас
— Джон, я же просил не называть вслух фамилию.
— Простите, это эмоции. Так вот, дверь в номер была выбита, а внутри бушевало пламя, я такого, признаться, никогда не видел — бешеное, дьявольское, но даже больше этого меня поразил дым — клубящийся, фиолетовый.
— Фиолетовый, — ещё более оживился Антон Франциевич. — Это как раз, так сказать, вполне объяснимо. Гремучее золото!
— Что? — переспросили мы одновременно с несчастным секретарём, правда я по-русски, а он по-английски. — What?
— Гремучее золото — одно из первых в мире взрывчатых веществ, известное человечеству уже несколько веков, продукт взаимодействия аммиака и хлорида трехвалентного золота. Именно его взрыв всегда отличается клубами фиолетового дыма, — этот профессиональный комментарий дал Пётр Аркадьевич Столыпин, пропущенный охраной, а потому внезапно возникший возле нас.
— Дичь какая-то. Чем обоснован такой экзотический выбор взрывчатого вещества? Куда проще было бы использовать более современную и мощную смесь нитроглицерина с кремнезёмом, изобретённую тридцать лет назад Альфредом Нобелем и именуемую ныне динамитом, — я поймал себя на том, что рассуждаю вслух. — Простите, Джон, мы Вас перебили.
— В принципе я всё рассказал. Заглянуть внутрь никакой возможности не было. Резкий запах и невыносимый жар встали на моём пути.
— То есть никаких трупов Вы не видели?
— Увы, но я абсолютно уверен, что оба моих работодателя и благодетеля мертвы, — слёзы двумя тонкими струйками покатились из глаз несчастного Стюарта. — У них просто не было никаких шансов. Боже, что теперь будет? Я останусь без средств к существованию, а у меня такая многочисленная семья.
Ох уж эти несчастные Стюарты, мне внезапно вспомнились казнённая королева Франции и повторивший её судьбу внук Карл. На месте Джона, скорее всего однофамильца, но вполне возможно и родственника, думать ему стоило прежде всего о сохранении собственной головы, а уж во вторую очередь, о семейном финансовом благополучии. Как всем хорошо известно, много знающие головы зачастую быстро отсекаются.
Потушить пожар удалось ближе к полудню. Как сообщил мне чуть позже Столыпин, люди Добржинского внимательнейшим образом обследовали номер Рокфеллеров, но обнаружить ничего не удалось. Военный эксперт, специалист по подрывному делу, да и опрошенные специалисты-химики в один голос утверждали, что распылить человеческие тела на атомы и молекулы подобный взрыв не в состоянии. Отца и сына также не было и в числе выживших, из чего следовало, что оба Рокфеллера в момент взрыва в номере уже отсутствовали. Куда же запропастила их нелёгкая? Как можно жить в этом убогом времени — без видеонаблюдения и электронных сигнализаций? Кто поможет мне рассказать, что же произошло?