Мы все умрём. Но это не точно

Aris me

Пожалуй, женщин и детей он ненавидел больше всего. Амикус даже изобрёл несколько проклятий, чтобы его жертвы умирали медленно и мучительно… Однажды Лорд приказал мне проверить его воспоминания по последнему рейду. Не сходилось количество трупов, и Волдеморт подозревал, что Амикус мог кого-то отпустить… Это был рейд в тот самый детский дом, в котором воспитывался Лорд. Амикус действительно убил практически всех: и женщин, и детей. Последний труп должен был принадлежать настоятельнице. Её он забрал к себе в поместье. Но лучше бы убил. В его воспоминаниях я обнаружил изуродованный обрубок человеческого тела. У неё не было рук, не было ног, ушей, груди… она лежала под какими-то трубками, и я даже примерно не могу сказать, что он вливал, но женщина была жива. И знаешь, мне стало интересно — почему? Тогда я копнул глубже.

Оказалось, Алекто и Амикус тоже пару лет жили в том же детском доме,

что и Лорд. Их мать, Алисия, стала жертвой какого-то пьяного ублюдка, когда гуляла с детьми на магловской ярмарке. Он просто выстрелил ей в голову… Бах! И по асфальту растеклось кровавое месиво. Им было по десять лет. Два чистокровных волшебника, всю жизнь воспитывавшиеся в поместье среди заботливых эльфов и нянь. Они были странными для этого мира. Настоятельница сломала их палочки сразу же, как Кэрроу переступили порог. Над ними издевались, их избивали. Амикус пытался защитить сестру, но не смог. Он был слишком слаб. Настоятельница закрывала глаза на всё. Более того, она сама постоянно унижала Алекто. И однажды та не выдержала. Амикус нашёл сестру в луже крови на полу грязного туалета. Её губы посинели, она почти не дышала… Алекто тогда забрали в больницу, и он не знал, выжила она или нет. Полгода Амикус сходил с ума. Он выл, как зверь, царапал стены, в конце концов нашёл под кроватью фарфоровую куклу, которую подарила сестре мама, и стал с ней ходить везде. Как понимаешь, насмешек стало ещё больше. Эта кукла была объявлена предметом охоты для детей. Один мальчик украл её во время обеда, и Амикус выколол ему глаз вилкой. Тогда его посадили в карцер, но он как-то умудрился призвать её к себе с помощью стихийной магии. И сколько бы раз настоятельница ни отбирала эту куклу, каждый раз она возвращалась к Амикусу… Через полгода Алекто вернулась, и он поклялся, что они больше никогда не расстанутся. Одинокие, забитые, испуганные — в таком состоянии нашёл их Волдеморт. Он помог им вернуться домой, за что Амикус поклялся ему в вечной верности. Брат и сестра Кэрроу даже смогли закончить Хогвартс, но только Алекто душой словно так и застыла в том возрасте. Те маглы в больнице что-то сломали в ней…

Драко рассказывал это всё как само собой разумеющееся, словно пересказывал свежий фильм. В его голосе не было ни жалости, ни сожаления. Ему не было стыдно за своё поведение в школе, не было жалко Кэрроу. Его не трогали смерти тех детей в приюте… Был ли Малфой способен на сочувствие? Раскаивался ли он в чём-то? Гермиона мысленно представила, как скатала все свои эмоции в тугой шарик, подцепила двумя пальцами и выкинула из головы. Им нужно было как-то выбраться отсюда живыми, а обо всём остальном можно подумать потом. Её взгляд снова замер на куклах. С морковно-рыжими локонами, круглыми розовыми щёчками, и все как одна с карими глазами.

— Тебе никого эти куклы не напоминают? — тихо спросила она.

***

Гермиона притаилась у открытого окна, спрятавшись за плотным кустом, на ветвях которого висело мёртвое, полуобгоревшее тело Кингсли. Видимо, Тео не потрудился вложить достаточно силы в заклинание, ограничившись тем, что просто выкинул его из комнаты. К счастью, Нотт также не стал тратить силы, чтобы закрыть окно. Поэтому Гермиона и выбрала именно это место. Она пыталась абстрагироваться и не смотреть в сторону соседа. Но ей постоянно мерещилось, что его пустые глазницы с укором смотрят ей в затылок. Она жива, а он больше нет… Холодный ветер пронизывал до костей. Желудок снова скрутило неприятным спазмом — то ли от нервов, то ли от чувства голода, и не хотелось думать, что совсем рядом пахнет жареным мясом… Грейнджер зарылась замёрзшим носом в воротник тонкой кофты. Ожидание — худшая пытка. Хотя то, что они с Малфоем задумали, было сродни самоубийству. Она глубоко вдохнула морозный воздух и сжала в руке палочку. Простую веточку, подобранную с земли и аккуратно очищенную. Кажется, ей говорили, что она плохая актриса… Что ж, теперь настала пора проверить.

Из открытого окна донёсся долгожданный грохот. Гермиона привстала и аккуратно заглянула внутрь. Амикус продолжал зачитывать текст из книги, но судя по количеству предметов, оставшихся на столе, всё почти закончилось. В зал влетела фарфоровая кукла и громко хлопнула, разбившись об пол. Её голова покатилась прямо к ногам Алекто, и та в ужасе охнула. Теодор заозирался по сторонам, и Гермиона нырнула вниз. Только бы не заметил!

Из глубины комнаты продолжал звучать монотонный голос Кэрроу. Гермиона слышала, как звонко разбилась и разлетелась на осколки вторая кукла и как голос Амикуса сорвался на болезненный стон, словно ему сломали палец, но прерывать обряд он не стал.

Ну же. Отвлекись.

Досчитав до тридцати, она вновь привстала

на цыпочки. Она видела, как в дверном проёме показался Малфой с самой большой куклой.

— Эй, смотри, кто у меня. Наверняка твоя любимица, — он с силой бросил её об пол и начал топтать осколки ногами. Амикус зарычал, подобно оборотню. Всё его лицо покраснело, а глаза стали полностью чёрными. Но с места не сдвинулся. Пожиратель быстро-быстро бубнил слова, стараясь закончить как можно скорее.

Гермиона в ужасе прикрыла рот рукой. Что Малфой творил? Он не должен был высовываться! Не дождавшись нужной реакции от Кэрроу, Драко взял ведро, которое стояло в углу, и не слишком метко запустил его в Амикуса. И в этот момент Гермиона даже ощутила что-то вроде злорадства. В воздух подлетел кроваво-красный фонтан грязной воды и обдал всех троих одним разом. Причёска Алекто повисла мокрыми сосульками. Теодор стиснул челюсть и с ненавистью взглянул на Малфоя, но тот оскалил зубы и скрылся в коридоре. Алая магическая нить оплела запястья Тео и Алекто. Кэрроу тут же отшвырнул книгу в сторону, вытащил палочку и, недолго думая, разнёс Бомбардой смежную стену. В поднявшемся облаке пыли Гермионе не было видно, успел ли выпрыгнуть в окно Малфой, и она скрестила пальцы, пожелав ему удачи. Амикус, не дожидаясь, когда пыль осядет, шагнул в дыру. Нотт, коротко поцеловав в губы новоявленную жену, двинулся следом. И Грейнджер подумала, что это очень и очень плохо. Она всё же надеялась, что Тео не станет нападать на Драко. У безоружного Малфоя против двух волшебников шансы были минимальные…

Гермиона перевела взгляд в центр зала: зато Алекто осталась одна. Женщина растерянно следила за движениями в комнате, приложив пухлые ладони ко рту. Грейнджер ловко подтянулась на подоконнике, на секунду замерев и собираясь с силами. Последний рывок, и либо она здесь сегодня умрёт, либо это будет её вторым днём рождения. В свете свечей на голове Алекто переливались глубокими синими оттенками камни диадемы. Словно поверхность Чёрного озера в лунную ночь. Словно песнь русалки, услышанная под водой. Словно гипноз. Гермиона перехватила веточку поудобнее. Безумие плясало на кончиках её пальцев. Где-то вдалеке раздались крики и полетели первые вспышки заклинаний. Сколько времени Малфой сможет выиграть? Медлить дальше было нельзя. Адреналин, словно электричество, перекатывался по всем жилам. Гермиона набрала воздух в лёгкие и бесшумно спрыгнула в зал. Алекто даже не заметила появления чужака, в один шаг Гермиона подскочила к ней со спины и приставила свою палочку к виску… Дубовую, кажется, но совсем не волшебную.

— Не шевелись и не дёргайся, — грозно прошептала она, жёстко зажав чужой рот ладонью. — Медленно достань свою палочку и отдай её мне.

Ради этого всё и затевалось. Именно поэтому Малфой сейчас где-то пытался отбиться от двух Пожирателей. Именно поэтому Гермиона Грейнджер рискнула ворваться в чужой дом и напасть на добропорядочного гражданина общества, которым по признанию Министерства и являлась Алекто Кэрроу. Мерлин, она творила сейчас нечто очень и очень противозаконное. Взять в заложники и угрожать расправой, какая это была статья магического кодекса?

Гермина сильнее вжала дубовую веточку в висок. Если уж преступать закон, то идти до конца.

— Живее, — прорычала она, пытаясь подражать пожирательской манере.

И рука Алекто медленно поползла к подолу. Под бесконечным ворохом пышных юбок она могла бы искать палочку вечность. Гермиона нервно закусила губу, всей душой желая, чтобы Кэрроу ускорилась, и даже не заметила, как Амикус материализовался из теней.

— Отпусти. Мою. Сестру, — он направил палочку на Гермиону.

Она в ужасе перевела взгляд на Пожирателя и тяжело сглотнула. Его глаза утратили человеческий вид, полностью став чёрными, бездонными. На бледной коже проступили тёмные пятна, а черты лица заострились, как у трупа. Выглядел он, как чудовище из фильма ужасов. Где же Малфой? Звуки магических вспышек теперь разносились на улице. Видимо, Драко был сейчас очень и очень занят.

— Твоя сестра умрёт первой, — Гермиона мысленно попрощалась с жизнью и теперь просто вдохновенно врала. — Её внутренние органы уже медленно разъедает проклятье. Посмотри внимательно, ей становится сложно дышать, температура тела подходит к критической. Видишь, как ей жарко? Это проклятье может снять только магглорожденный, и оно не исчезнет с моей смертью.

— Амикус? — испуганно всхлипнула Алекто.

— Глаголет блеф, сестра.

В комнату вбежал Малфой с палочкой Нотта в руках, а следом за ним и сам Теодор. Он сбил Драко с ног, и тот упал в лужу, палочка выскользнула из его пальцев, откатившись в сторону. Тео уселся сверху, коротким движением запустил пальцы в окровавленные белые волосы и глухо приложил друга лбом об пол.