Мысль, вооруженная рифмами

Холшевников Владислав Евгеньевич

51. Тройка

Что ты жадно глядишь на дорогу В стороне от веселых подруг? Знать, забило сердечко тревогу — Всё лицо твое вспыхнуло вдруг. И зачем ты бежишь торопливо За промчавшейся тройкой вослед?.. На тебя, подбоченясь красиво, Загляделся проезжий корнет. На тебя заглядеться не диво, Полюбить тебя всякий не прочь: Вьется алая лента игриво В волосах твоих, черных как ночь; Сквозь румянец щеки твоей смуглой Пробивается легкий пушок, Из-под брови твоей полукруглой Смотрит бойко лукавый глазок. Взгляд один чернобровой дикарки, Полный чар, зажигающих кровь, Старика разорит на подарки, В сердце юноши кинет любовь. Поживешь и попразднуешь вволю, Будет жизнь и полна и легка… Да не то тебе пало на долю: За неряху пойдешь мужика. Завязавши под мышки передник, Перетянешь уродливо грудь, Будет бить тебя муж-привередник И свекровь в три погибели гнуть. От

работы и черной и трудной Отцветешь, не успевши расцвесть, Погрузишься ты в сон непробудный, Будешь нянчить, работать и есть. И в лице твоем, полном движенья, Полном жизни, — появится вдруг Выраженье тупого терпенья И бессмысленный, вечный испуг. И схоронят в сырую могилу, Как пройдешь ты тяжелый свой путь, Бесполезно угасшую силу И ничем не согретую грудь. Не гляди же с тоской на дорогу И за тройкой вослед не спеши, И тоскливую в сердце тревогу Поскорей навсегда заглуши! Не нагнать тебе бешеной тройки: Кони крепки, и сыты, и бойки, — И ямщик под хмельком, и к другой Мчится вихрем корнет молодой… 1846

52. Псовая охота

_{(Отрывок)}

Вот поднимаются медленно в гору. Чудная даль открывается взору: Речка внизу, под горою, бежит, Инеем зелень долины блестит, А за долиной, слегка беловатой, Лес, освещенный зарей полосатой. Но равнодушно встречают псари Яркую ленту огнистой зари, И пробужденной природы картиной Не насладился из них ни единый. «В Банники, — крикнул помещик, — набрось!» Борзовщики разъезжаются врозь, А предводитель команды собачьей, В острове скрылся крикун-доезжачий. Горло завидное дал ему бог: То затрубит оглушительно в рог, То закричит: «Добирайся, собачки! Да не давай ему, вору, потачки!» То заорет: «Го-го-го! — ту!-ту!!-ту!!!» Вот и нашли — залились на следу. Варом-варит закипевшая стая, Внемлет помещик, восторженно тая, В мощной груди занимается дух, Дивной гармонией нежится слух! Однопометников лай музыкальный Душу уносит в тот мир идеальный, Где ни уплат в Опекунский совет, Ни беспокойных исправников нет! Хор так певуч, мелодичен и ровен, Что твой Россини! что твой Бетховен! 1846

53

Я не люблю иронии твоей. Оставь ее отжившим и не жившим, А нам с тобой, так горячо любившим, Еще остаток чувства сохранившим, — Нам рано предаваться ей! Пока еще застенчиво и нежно Свидание продлить желаешь ты, Пока еще кипят во мне мятежно Ревнивые тревоги и мечты — Не торопи развязки неизбежной! И без того она не далека: Кипим сильней, последней жаждой полны, Но в сердце тайный холод и тоска… Так осенью бурливее река, Но холодней бушующие волны… 1850

54. Гробок

Вот идет солдат. Под мышкою Детский гроб несет, детинушка. На глаза его суровые Слезы выжала кручинушка. А как было живо дитятко, То и дело говорилося: «Чтоб ты лопнуло, проклятое! Да зачем ты и родилося?» 1850

55

Мы с тобой бестолковые люди: Что минута, то вспышка готова! Облегченье взволнованной груди, Неразумное, резкое слово. Говори же, когда ты сердита, Всё, что душу волнует и мучит! Будем, друг мой, сердиться открыто: Легче мир — и скорее наскучит. Если проза в любви неизбежна, Так возьмем и с нее долю счастья: После ссоры так полно, так нежно Возвращенье любви и участья… <1851>

56

Что ты, сердце мое, расходилося?.. Постыдись! Уж про нас не впервой Снежным комом прошла-прокатилася Клевета по Руси по родной. Не тужи! пусть растет, прибавляется, Не тужи! как умрем, Кто-нибудь и об нас проболтается Добрым словцом. 1860

КОРОБЕЙНИКИ

_{(Отрывки)}

57

«Ой, полна, полна коробушка, Есть и ситцы и парча. Пожалей, моя зазнобушка, Молодецкого плеча! Выди, выди в рожь высокую! Там до ночки погожу, А завижу черноокую — Все товары разложу. Цены сам платил не малые, Не торгуйся, не скупись: Подставляй-ка губы алые, Ближе к милому садись!» Вот и пала ночь туманная, Ждет удалый молодец, Чу, идет! — пришла желанная, Продает товар купец. Катя бережно торгуется, Всё боится передать. Парень с девицей целуется, Просит цену набавлять. Знает только ночь глубокая, Как поладили они. Распрямись ты, рожь высокая, Тайну свято сохрани!

58.

Песня убогого странника

Я лугами иду — ветер свищет в лугах: Холодно, странничек, холодно, Холодно, родименькой, холодно! Я лесами иду — звери воют в лесах: Голодно, странничек, голодно, Голодно, родименькой, голодно! Я хлебами иду — что вы тощи, хлеба? С холоду, странничек, с холоду, С холоду, родименькой, с холоду! Я стадами иду: что скотинка слаба? С голоду, странничек, с голоду, С голоду, родименькой, с голоду! Я в деревню: мужик! ты тепло ли живешь? Холодно, странничек, холодно, Холодно, родименькой, холодно! Я в другую: мужик! хорошо ли ешь, пьешь? Голодно, странничек, голодно, Голодно, родименькой, голодно! Уж я в третью: мужик! что ты бабу бьешь? С холоду, странничек, с холоду, С холоду, родименькой, с холоду! Я в четверту: мужик! что в кабак ты идешь? С голоду, странничек, с голоду, С голоду, родименькой, с голоду! Я опять во луга — ветер свищет в лугах: Холодно, странничек, холодно, Холодно, родименькой, холодно! Я опять во леса — звери воют в лесах: Голодно, странничек, голодно, Голодно, родименькой, голодно! Я опять во хлеба, — Я опять во стада, — и т. д. 1861

59. Рыцарь на час

_{(Отрывки)}

В эту ночь я хотел бы рыдать На могиле далекой, Где лежит моя бедная мать. · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · Я кручину мою многолетнюю На родимую грудь изолью, Я тебе мою песню последнюю, Мою горькую песню спою. О прости! то не песнь утешения, Я заставлю страдать тебя вновь, Но я гибну — и ради спасения Я твою призываю любовь! Я пою тебе песнь покаяния, Чтобы кроткие очи твои Смыли норкой слезою страдания Все позорные пятна мои! Чтоб ту силу свободную, гордую. Что в мою заложила ты грудь, Укрепила ты волею твердою И на правый поставила путь… Треволненья мирского далекая, С неземным выраженьем в очах, Русокудрая, голубоокая, С тихой грустью на бледных устах, Под грозой величаво-безгласная, — Молода умерла ты, прекрасная, И такой же явилась ты мне При волшебно светящей луне. Да! я вижу тебя, бледнолицую, И на суд твой себя отдаю. Не робеть перед правдой-царицею Научила ты музу мою: Мне не страшны друзей сожаления, Не обидно врагов торжество, Изреки только слово прощения, Ты, чистейшей любви божество! 1860–1862

60

Литература с трескучими фразами, Полная духа античеловечного. Администрация наша с указами О забирании всякого встречного, — Дайте вздохнуть!.. Я простился с столицами, Мирно живу средь полей. Но и крестьяне с унылыми лицами Не услаждают очей; Их нищета, их терпенье безмерное Только досаду родит… Что же ты любишь, дитя маловерное, Где же твой идол стоит?.. 1862

61. Зеленый шум [15]

Идет-гудет Зеленый Шум, Зеленый Шум, весенний шум! Играючи, расходится Вдруг ветер верховой: Качнет кусты ольховые, Подымет пыль цветочную, Как облако, — всё зелено: И воздух, и вода! Идет-гудет Зеленый Шум, Зеленый Шум, весенний шум! Скромна моя хозяюшка Наталья Патрикеевна, Водой не замутит! Да с ней беда случилася, Как лето жил я в Питере… Сама сказала, глупая, Типун ей на язык! В избе сам-друг с обманщицей Зима нас заперла, В мои глаза суровые Глядит — молчит жена. Молчу… а дума лютая Покоя не дает: Убить… так жаль сердечную! Стерпеть — так силы нет! А тут зима косматая Ревет и день и ночь: «Убей, убей изменницу! Злодея изведи! Не то весь век промаешься, Ни днем, ни долгой ноченькой Покоя не найдешь. В глаза твои бесстыжие Соседи наплюют!..» Под песню-вьюгу зимнюю Окрепла дума лютая — Припас я вострый нож… Да вдруг весна подкралася… Идет-гудет Зеленый Шум, Зеленый Шум, весенний шум! Как молоком облитые, Стоят сады вишневые, Тихохонько шумят; Пригреты теплым солнышком, Шумят повеселелые Сосновые леса; А рядом новой зеленью Лепечут песню новую И липа бледнолистая, И белая березонька С зеленою косой! Шумит тростинка малая, Шумит высокий клен… Шумят они по-новому, По-новому, весеннему… Идет-гудет Зеленый Шум, Зеленый Шум, весенний шум! Слабеет дума лютая, Нож валится из рук, И всё мне песня слышится Одна — в лесу, в лугу: «Люби, покуда любится, Терпи, покуда терпится, Прощай, пока прощается, И — бог тебе судья!» 1863

15

Так народ называет пробуждение природы весной. (Прим. автора).