На грани полуночи
Шрифт:
Лив отпрянула от нее, ощетинившись:
– В лучшие дни. Но, пожалуйста, не беспокойтесь. Я справлюсь.
Тэм сделала еще одну затяжку.
– Я не могу позволить сестре с такой фигурой так одеваться. Это преступление. Следуй за мной. И сними эти калоши.
Лив остановилась на пороге, снимая испорченные сандалии.
– У вас правило – не носить обувь в доме?
– У меня правило – никакой уродливой обуви в моем доме, – холодно отозвалась Тэм.
Шон издал приглушенный смешок и отвернулся. Лив про себя поклялась
– Послушайте, дамочка, я в бегах, чтобы спасти свою жизни, – процедила она сквозь зубы. – Мне нужно было думать о более важных вещах, чем…
– Быть в бегах, чтобы спасти жизнь, – это еще большая причина выглядеть на все сто, кексик. – Тамара засунула пистолет сзади за пояс джинсов и махнула им, предлагая пройти вперед. – Поверь, я знаю, о чем говорю.
Лив смотрела, как Тэм вводит коды, чтобы активировать сигнализацию.
– Я никогда не видел тебя с каштановыми волосами и желтыми глазами, – сказал Шон.
– Наслаждайся, пока можешь, – ответила Тэм. – Снова ты этого никогда не увидишь.
Тэм была худой, мускулистой и соблазнительной – тройная комбинация, которую Лив приняла за личное оскорбление, потому что это было в корне несправедливо. Каштановые волосы Тэм были заплетены в косу, длинные пряди обрамляли резкие линии челюсти. У нее было самое поразительно красивое лицо, какое когда-либо видела Лив. Все было совершенным: высокие скулы, полные губы, идеально прямой нос. Глаза у нее были огромными, золотисто-карими, с закрученными ресницами и бровями вразлет. Под глазами залегли темные круги, но то, что заставило бы выглядеть устало и измотанно любую другую женщину, делало Тэм яркой и таинственной.
На ней были выцветшие «левайсы» с низкой талией и майка, которая демонстрировала несколько дюймов упругого живота. И никакой косметики.
К тому же Тэм была босиком. Ее единственной драгоценностью был золотой рожок, пропущенный через ухо и сужавшийся к одному концу, как клык. Любой, сжавший ее в объятиях, вероятно, истек бы кровью, если бы этот клык застрял в сонной артерии. Может, в этом и была идея.
Лив чувствовала себя толстой, плохо одетой и обставленной. И все никак не могла прекратить пялиться.
Судя по всему, привыкшая к такому Тэм проигнорировала ее взгляд. Она привела их в огромную кухню и включила свет, ярко осветивший помещение с потолка. Лив моргнула, когда лучи света отразились от многочисленных блестящих поверхностей. Тэм сверкнула улыбкой в сторону Шона:
– Твои братья будут здесь рано утром, чтобы разбудить тебя пинком под зад.
– Вот дерьмо, – простонал Шон. – Тэм, я же сказал тебе не…
– А мне и не нужно было. Любой идиот догадался бы, что ты затаишься здесь. Давайте просто надеяться, что никакие другие идиоты обо мне не знают.
Шон улыбнулся ей таким же оскалом:
– Только такие, как мы.
– И никто за вами не следил?
– Нет. – Они смотрели друг на друга,
– Хм, – пробормотала Тэм. – Давай-давай. – Она схватила Лив за руку и толкнула ее на один из стульев перед большим баром.
Кухня была удивительной. Акры черной, блестящей, мраморной столешницы, бескрайние просторы сияющей серебристой техники, огромный серебристый холодильник с двойными дверьми. Подставка для ножей, при виде которой позеленел бы от зависти профессиональный шеф-повар, ряды висящих кастрюль с медным дном. Место выглядело, как выставочный зал. И явно никогда не использовалось по назначению.
Тэм открыла холодильник и достала прозрачную пластиковую коробку с несколькими шприцами для подкожных инъекций.
– Всегда наготове.
Лив моргнула.
– Что… эй! – Она пронзительно закричала, борясь, но Тэм уже сдернула футболку с ее головы и выбросила. Лив попыталась соскользнуть со стула, но Тэм схватила ее за плечи. – Что за черт? Отпусти меня! – зашипела Лив. – Отдай мою футболку!
Идеальные брови Тэм слегка изогнулись.
– Шон сказал, что у тебя порезы и укус. Я хочу взглянуть. Есть аллергия на какие-нибудь антибиотики?
– Нет! – Лив впилась взглядом в Шона, который, молча извиняясь, пожал плечами. Слабак и тупица. – С меня сегодня уже столько раз срывали одежду, что хватит на всю жизнь. Это грубо!
Тэм исследовала место укуса, которое воспалилось и покраснело.
– У тебя отличные сиськи. Так что сиди прямо и демонстрируй их. – Тэм протерла руку Лив дезинфицирующим средством и без предупреждения воткнула иглу.
– Ай! – Лив дернулась, но Тэм крепко удерживала ее за руку. – Что ты со мной делаешь? Что, черт возьми, это такое?
– Антибиотик широкого спектра, – сказала Тэм. – Человеческие укусы могут занести инфекцию. – Она развернула крутящийся стул и протерла другую руку.
– Эй. Подожди. Что…
– Инъекция против столбняка. Тебе такую делали в последнее время?
– Ну… – Лив колебалась, пытаясь вспомнить.
– Тогда она тебе нужна.
После этих слов последовал еще один укол.
Лив пыталась не кричать, пока вакцина жгла ей руку, будто огромное и ужасное жало пчелы. Ей было стыдно на это жаловаться.
Тэм подняла третий шприц.
– Тебя насиловали? – Ее тон был таким естественным, будто она спрашивала, кладет ли Лив в кофе молоко.
Лив затаила дыхание, когда в ее голове мелькнул образ сидящего на ней Tи-Рекса.
– Нет, – сказала она. – Почти, но нет.
Тэм бросила на Шона быстрый одобрительный взгляд.
– Хорошо.
– А это от чего? – спросила Лив с некоторым трепетом.
– Противозачаточное, для приема на следующее утро, – сказала Тэм. – Тебе оно нужно? Ты провела день, сражаясь с сексуально-озабоченной гориллой, которая была перегружена адреналином. Сомневаюсь, что он вел себя сдержанно. Просто скажи.