На сопках Маньчжурии
Шрифт:
Нина была в обморочном состоянии от одной мысли, что её отец уже побывал в этой пыточной.
— Я от Оцука! Я по поводу Леонида Труфанова.
Экскурсовод, посчитавший, что девушка прислана к нему на допрос, теперь воскликнул:
— Хай! Хай… срышу, мадама!
— Оцука ждёт меня с отцом!
— Са-а-а! — Офицер покрутил ручку телефона и с возгласом «Доккой сю!» снял трубку, что-то быстро протараторил.
Нина безвольно опустилась на табуретку, вытерла платочком слёзы.
В комнату втолкнули Леонида Ивановича. Вид его потряс Нину: скулы в струпьях, глаза полны страдания, щёки запали на бледном лице, как
— Па-а-па-а! — Девушка бросилась к отцу. Тот обессиленно обвис на ней. Разбитыми губами шептал:
— До-оченька… до-оченька…
— За что они так?!
— Его паспорт не пролонгировал, — сказал «экскурсовод» и прибавил тоном учителя: — Плохой пример! Вредный человек! Его зиндан. Штраф три тысячи. Зиндан три лета и три зим…
— Нина, нужны три тысячи иен выкупа. Просрочен, оказывается, китайский паспорт. Или продержат тут три года! — говорил Леонид Иванович, держась за плечо дочери. — Никагомицу обнаружил мою провинность!
— Саёнара, мадам! — Офицер бесцеремонно оторвал девушку от заключённого и силой выпроводил её из комнаты. Там её дожидался бывший клерк, сопроводил до выхода из «Великого Харбина».
Ягупкин прибыл в японскую миссию несколько раньше, чем приказал капитан Тачибана. Солдат в салатного цвета одежде полупоклонился, указал на кресло.
— Прошу, господин!
Никита Поликарпович увидел себя в большом трюмо, водворённом в угол. Помаргивающие глаза горели, как у чахоточного. Прежде скрываемые полнотой скулы выпирали, делая его похожим на длиннолицего маньчжура. Узенький лоб прорезала ещё одна морщина.
Операция «Медведь», как догадывался сотник, полным ходом двигалась к назначенному сроку. Черновая работа отводила ему короткие часы для сна. Тайный груз в Хайлар, отбор одежды, обуви, оружия. Доставка к месту сбора. Ягупкин готов был разбиться в лепёшку на этой стороне границы, лишь бы не оказаться по велению Тачибана в Забайкалье!
В кабинете Тачибаны, куда вскоре пригласили Ягупкина, кроме хозяина, был полковник, ранее не знакомый сотнику. Поджав тонкие губы под щетинистыми усиками, он сквозь роговые очки изучающе встретил Никиту Поликарповича. Жёлтое с красным пятном на щеке лицо офицера оставалось непроницаемым. Золотые аксельбанты через плечо указывали на причастность его к генеральному штабу Японии. Повели разговор о прорыве диверсионной группы через советскую границу.
Ягупкин проявлял заметную запальчивость, желая показать, что подготовка идёт успешно потому, что активное участие в ней принимают русские эмигранты.
— Хорошо… Хоросо. — Тачибана покачивался за столом. — Значит идут двое? Состав не изменился?.. Хоросо! Вы оцениваете такой факт? Скопцева могли заметить. Три раза один кувшин лить воду?
Ягупкин настаивал на кандидатуре Скопцева. От напряжения у него чаще смежались веки. Ему было известно, что японцы уже вызывали Аркатова и Скопцева почему-то в обход, его, Ягупкина. Очевидно, у японцев появились новые каналы поступления разведданных из Советского Союза. Или попросту не доверяют? Может, отказ его от «ходки» сыграл роль?
— Командование спрашивает, сотник, о допустимости участия казака в операции «Медведь», — промолвил полковник Асадо.
— Скопцев выбрал безопасную тропу. В тайге он как дома. Он знает место
Полковник положил холёные руки на эфес сабли и луч солнца блеснул на его тяжёлых очках.
— Как замысел с волками? — спросил он.
От своего агента Ягупкин получил данные: Тачибана лично побывал в Хайларе, встречался с казаками, подобранными Скопцевым на роль подвывал. Вопрос японца оскорбил его: «Перепроверяют, косоглазые!».
— Вабельщики ладные. — Никита Поликарпович, увидя недоумение японского полковника, пояснил: — Тот, кто воет по-волчьи, и есть вабельщик. Три казака, как велено. Есть и живой волк, в хлеве содержится связанным.
— Не исдохнет? — уточнил Тачибана.
— Кормят мясом. — Ягупкин замялся, погладил колени. — Выйдет ли у нас фокус? Волки не нападают на табуны. Лошади становятся, как правило, в круг и задними ногами отбиваются. Видел лично!
— Как правило, сотник? — Полковник кольнул взглядом Ягупкина. — Забайкальские волки не нападают. Здешние волки нападут!
— Забайкальские казаки знают повадки хищников, — упорствовал Ягупкин. — С детства знакомы с травлей волков. Азартная забава для них…
Тачибана перебил его:
— В деле смотрели волковои?
— Проверял лично! Вой такой — душу наизнанку!
— Беседа была полезной! — Полковник Асадо отвернулся к окну.
— Саёнара! — Ягупкин отпятился к двери и скрылся за тяжёлой створкой.
— Русские идут против русских! — Полковник потер чистым платочком стекла роговых очков, водрузил на переносицу. — Их родина испытывает напряжение, а они — нож ей в бок!
— Дикари! — фыркнул Тачибана. — Ценность эмигранта в ежеминутной готовности идти туда, куда пошлём.
— Вы пошли б, капитан, взрывать склад в Ниппон?
— Я не могу поставить себя на их место, господин полковник! Я — самурай! А это — нелюди! Если они начнут задумываться над своей судьбой — умрут с голоду!
— Ваша верность Ниппон в ваших поступках! — Полковник поощрительно улыбнулся. — Но, капитан, если они идут на акцию от нужды, а не по убеждённости, есть ли уверенность в исходе дела?
— Дела наши в руках всевышнего!
— Этот сотник с претензией на руководящую роль вам известен?
— Работаем в контакте свыше десяти лет! — Тачибана чувствовал, как кровь прилила к лицу: полковник проверяет! Он нервно достал из папки два листка. — Сведения советника жандармерии Накамура.
«Сотник Никита Поликарпович Ягупкин родился в Усолье Иркутской губернии 17 апреля 1895 года. Единственный сын мелкого фабриканта. В 1915 году был призван как доброволец в казачий полк. Отправлен на Западный фронт. Под Ровно был ранен в бою с немецкими гренадёрами. Награждён Георгиевским крестом и отмечен чином вахмистра. Под командованием полковника Анненкова участвовал в партизанских набегах на германские тылы. Там получил ранение в шею и контузию. Лечился в Киеве. Вторично награждён и представлен к очередному чину. После переворота в Петербурге вместе с фронтовиками попал сперва в Омск, а позднее был прикомандирован к штабу атамана Семёнова. В Забайкалье выделялся изощрённым нетерпением к большевикам. Расстреливал красных партизан. Замечен в грабежах. В Маньчжурии был в свите атамана Семёнова. Лично знаком с генералом. Из его рук получил звание сотника».