На задворках империи
Шрифт:
— Иваныч, ты чего не спишь? Ложись, поздно уже, — проговорил вынырнувший из темноты Еланкин. — Ты не волнуйся, мы тут хорошо округу караулим. Из каждого отделения по человеку вокруг ходит.
— Да я и не волнуюсь, Коля, — заверил с улыбкой Тимофей. — Всё-всё, ложусь. — И, подкинув в костёр пару толстых обрубков веток, откинулся на полог. А перед глазами опять всплыла давняя картина на берегу Терека. Бьющийся в агонии Прошка, два заросших чёрными бородами горца, ярко-красная кровь на камнях, на кинжале и зрачок дула ружья, смотрящий ему, Тимофею, казалось, прямо
Терек ревел, стараясь свернуть, вырвать, скинуть те огромные каменные валуны, что лежат на его пути, но они были слишком большие для него, эти огромные осколки скал, и вокруг них, окатывая берега, летел сноп брызг.
— Ох как шумит, — обратил внимание, качая головой, ехавший рядом с Тимофеем Кошелев. — Так и кажется, что сейчас волна на дорожку вылетит и всех смоет.
— Весна, вот и вода большая с того, — заметил Блохин и щёлкнул крышкой штуцерного замка. — Как бы порох не засырел. Вон как у того валуна всего окатило.
— А ты, Лёнька, побольше вощёнкой его подматывай. — Чанов показал обёрнутый материей казённик мушкета. — Я аж тремя свой обернул и четвёртой даже само дуло.
— А ежели вдруг нападение? — оглядывая горные склоны, поинтересовался у него Кошелев. — Что, так и будешь из своего завёртыша палить? Ведь опешишь в суматохе.
— Кто опешит, я опешу?! — воскликнул возмущённо Иван. — Федот Васильевич, да я сто раз уж в таких переделках бывал! И чего, опешил хоть раз?!
— Ну, Ванюш, и на старуху ведь бывает проруха, — хохотнув, подметил Лёнька.
— Да идите вы все, пересмешники! — Тот махнул рукой и подстегнул коня.
— Вот тут, на развалинах старинной крепости, и будет полурота егерей стоять. — Гончаров кивнул на возвышающуюся скалу с руинами древней башни и стен. — Хорошее место, чтобы на прицеле все окрестности держать. Даже и полусотню хороших стрелков отсюда большим войском не больно сковырнёшь.
— Не позавидую я зелёным, — заявил Блохин. — Сыро, вечный ветер на скале… бр-р… уж лучше как мы: прошлись, колонну сопроводили — и к лагерному костру в лощину. Красота.
Первый эскадрон капитана Цветциха заночевал в Ларсе и пошёл в сторону Балты, где ему и надлежало стоять, охраняя участок от Владикавказа и до Дарьяльского ущелья. Два взвода от второго эскадрона под командованием Копорского остались на месте.
— В Ларсе места совсем мало для постоя, — пояснял поручику Зимину и Гончарову штабс-капитан. — Тут на постоянной основе рота мушкетёров давно стоит и плюс рабочая партия из нестроевых, а ещё ведь и сотня казаков неделю назад встала. Так что они давно все хорошие места здесь расхватали. Предлагаю разбить в удобном месте палаточный лагерь и не ютиться в сараях.
— Я, с вашего позволения, господин штабс-капитан, хотел бы всё-таки под крышей расположиться, — важно заявил Зимин. — Не в сарае, конечно, а в каком-нибудь приличном месте, более подобающем для офицера, чем солдатская палатка. Скоро месяц уже, как под открытым небом ночуем. Неужели и за приличное вознаграждение невозможно для себя дом или хотя бы чистую комнату снять?
— Ну, насчёт чистой комнаты
— Вот я, пожалуй, и обращусь всё же к нему, — решил Зимин. — Авось сговоримся.
— Дело ваше, Николай Андреевич. Не смею вам препятствовать. Сам я, пожалуй, в полевом лагере обоснуюсь. Тимофей Иванович, — манерно обратился он к стоявшему рядом унтер-офицеру. — Будьте так любезны, распорядитесь, пожалуйста, чтобы мне поставили солдатский шатёр.
— Будет исполнено, господин штабс-капитан. — Гончаров вскинул ладонь к козырьку. — Всё в лучшем виде, Пётр Сергеевич, устроим. Ничуть не хуже, чем в любом доме Ларса, у вас будет.
— Даже не сомневаюсь, — проговорил тот с улыбкой.
Три дня драгуны стояли на месте, устраиваясь. Выставили палатки, соорудили хорошие костровища и натащили со склонов гор сушняка. Из двух прибывших с полуэскадроном повозок выгрузили в отдельный шатёр боевой припас, фураж и провиант. От трёх закреплённых нестроевых одного выставили рядом часовым. В лагере тоже всё время дежурил усиленный караул. Хоть рядом и стояли мушкетёры с казаками, следовало всё же поберечься, места вокруг были неспокойные. Только в декабре, думая прикрыться непогодой, горцы совершили очередной набег. Рота мушкетёров отбилась, но потеряла в бою дюжину человек.
Пехотинцы с прибывшей из Моздока рабочей командой занимались возведением редута, насыпали валы из земли и щебня, выстраивали внутри из природного камня и извести какие-то сооружения, готовили места под установку орудий. Казаки болтались без дела или объезжали дозорами окрестности.
Восемнадцатого апреля к Ларсу подошла первая колонна со стороны Моздока.
— Рекрутов гонят и большой обоз, — оповестил командиров взводов и отделений Копорский. — Начинается наша работа. Два дня колонне дано на отдых, двадцать первого, спозаранку, она должна войти в ущелье и засветло его миновать. Егеря уже выставились на старой крепости, наша и казаков задача — проверить путь и обеспечить ей спокойный проход. После того как колонна минует древнюю крепость, дальше её встречают первый и второй взводы с другой казачьей сотней, после чего мы можем уходить к себе. Выдвигаемся перед колонной ещё до рассвета. Вопросы у кого-то есть?
Вопросов не было.
— Неужто и сами такими же были? — Блохин кивнул на одетых в новенькие мундиры солдат. — Всё топорщится, галдят, куда-то бегают, ружья свои в лагере бросают, унтеры их вечно шпыняют.
— Конечно были, — уверил Тимофей, направляясь к своему лагерю. — Вспомни, как из Астрахани в Моздок шли. Этим хоть фузеи со штыком и по три патрона выдали. А мы вообще из рекрутского депо с пустыми руками выходили, у меня даже отбитое у горцев ружьё отобрали. Помнишь, за Гребенной, у Сунжи дело было? Хватило наконец-то ума начальству новобранцев перед Кавказом вооружать. А так ведь сколько партий при переходе побили.