На заре земли русской
Шрифт:
Несмотря на столь поздний час, Мстислав не спал. В горнице горели свечи, он изучал какую-то грамоту, свиток, исписанный с обеих сторон. При появлении Димитрия в сопровождении стражи поднялся, неторопливо подошёл, заложив руки за спину.
– Явился, – промолвил Мстислав, пристально разглядывая юношу. тот опустил голову под его тяжёлым, неприязненным взглядом. – И давно ты здесь?
– Сим утром приехал, – тихо ответил Димитрий. – И завтрешним обратно хотел.
– Обратно?
Мстислав усмехнулся. Что-то неприятное, холодное, ироничное было в его смехе, и юноша сразу
– Всеслав давал тебе поручения? – холодно спросил Мстислав, глядя в глаза Димитрию. Тот почувствовал, что бледнеет.
– Нет, – соврал он. Голос предательски дрогнул.
– Лжёшь!
Мстислав с размаху ударил его по лицу. Едва устояв на ногах, Димитрий прижал ладонь к пылающей щеке.
– Давал или нет?!
– Нет, – проговорил он ещё тише. Вторая пощёчина обожгла лицо.
– Не умеешь лгать, – хмыкнул Мстислав. – Небось велел отцовы грамоты привезти… Отвечай!
– Верно, – едва слышно прошептал юноша, опустив глаза. Вот, даже тут не сумел. Чего испугался, спрашивается… Досадуя на сложившееся положение и на себя, он молчал, разглядывая деревянный пол.
В горницу вошла девушка с чистым рушником и кувшином в руках. Ненадолго остановившись в дверях, поклонилась князю, ожидая позволения войти.
– Оставь здесь, – бросил ей Мстислав.
Больше он не обращал на неё внимания и потому не заметил, что, поставив кувшин на стол, она осталась, спрятавшись за спиной у широкоплечего слуги.
– В погребе его заприте, – велел князь, махнув рукой в сторону Димитрия. – Не до него…
Один из стражников, грубо развернув Димитрия к двери, толкнул его в спину. Убежать не было возможности, и ему пришлось покориться. Выходя из горницы, он на какое-то мгновение встретился взглядом с девушкой; заметив это, она тут же опустила глаза и неслышно выскользнула из дверей.
Лестница, ведущая в погреб, была очень крутой и очень скользкой, да к тому же немного шаталась. Не заметив в темноте последнюю ступеньку и споткнувшись на ней, Димитрий упал, а когда попытался подняться, левая нога не послушалась, и он, сжав зубы от боли, снова рухнул на землю. Перед глазами поплыли золотистые круги. Кто-то из сопровождавших подтащил его к столбу, поддерживавшему потолок. Руки сзади стянула верёвка. Убедившись, что пленник не сможет уйти, слуги Мстислава поднялись по лестнице и заперли дверь. Один из них, Демьян, остался у погреба.
Спустя некоторое время в ночной тишине раздались лёгкие шаги. Демьян, уже почти задремавший, вскочил, вцепился в рукоять ножа, но из темноты неожиданно появилась девушка, что пряталась за его спиной в княжеских покоях.
– Неждана, – узнал её стражник, улыбнувшись. Девушка не ответила на его приветствие.
– Пропусти меня, – хмуро велела она, отведя в сторону руку со свечой. Демьян качнул головой – нельзя, мол.
– Пропусти, – повторила Неждана строго. – Ты же знаешь, я его не выведу.
– Смотри мне, – буркнул Демьян, повернув ключ в замке и отойдя от двери. Неждана
Димитрию показалось, что дверь тихонько скрипнула, и на расшатанной лестнице послышался шелест шагов и одежды. В тёмном погребе тусклый свет дрожащей свечи неожиданно резко ударил в глаза. Юноша непроизвольно дёрнулся, попытавшись закрыть лицо от этого света, но не удалось. Он задел головой какую-то доску, расположенную особенно низко, и поморщился от резкой боли.
– Тихо, – послышался чей-то незнакомый голос. Юноша присмотрелся и увидел, что подле него на колени опустилась девушка – та самая, которая вошла в горницу в разгар ссоры с Мстиславом. В одной руке у неё была свеча; на пол, устланный соломой, она поставила плошку, чем-то наполненную. Минуту-другую они молча смотрели друг другу в глаза. Наконец Неждана смущённо отвела взор, поставила на пол свечу, убедившись, что положение её устойчиво, подняла принесённую плошку и поднесла её к губам Димитрия.
– Пей, – так же шёпотом велела девушка и слегка наклонила посуду. С трудом подавшись вперёд, он сделал несколько глотков. Вода немного пролилась и намочила подбородок и рубаху. Девушка осторожно вытерла лицо юноши.
– Я развяжу руки, – продолжала она. – Не сбежишь?
Он покачал головой. Бежать было некуда, да и незачем – вывихнутая нога слушалась плохо, при всём желании ему бы не удалось уйти далеко. Неждана какое-то время молча возилась с туго затянутыми узлами, пока наконец верёвка не скользнула на пол, и Димитрий, облегчённо вздохнув, потёр запястья.
– Тебя как звать? – спросила девушка, взяв его руки в свои и пристально рассматривая. – Перевязать надо, гляди, растёр всё…
– Светорад, – ответил юноша. В горле пересохло, и голос показался каким-то осипшим. – Димитрий во Христе.
– А я Неждана, – представилась девушка. Остаток воды из плошки она вылила ему на руки и, разорвав рушник на две части, перевязала ему запястья. Боль потихоньку уходила.
– Спасибо, – вздохнул Димитрий, мельком взглянув на Неждану. При слабом освещении почти ничего нельзя было разглядеть, но он увидел, что она довольно хорошенькая. Светло-русые её волосы были заплетены в две широких косы, выбившиеся пряди падали на загорелое, даже чуть смугловатое лицо.
– Не благодари, – откликнулась девушка. – Жалко мне тебя. Я ведь всё видела.
Димитрий почувствовал, как краска заливает лицо. Да, смутиться было от чего. Но девушка, не обращая на это внимания, более ничего не сказала.
– Ты бы поспал, – предложила Неждана, поднявшись и отряхнув подол от соломы и земли. С этими словами она подхватила свечу и, больше уж ничего не говоря, поднялась по лестнице, постучалась в дверь.
– Демьян, отвори, – послышался откуда-то сверху её требовательный голос. Дверь со скрипом открылась, послышался скрип ключа в замке, а потом всё стихло. Димитрий растянулся на соломе и постарался уснуть, но сон не шёл. Он подумал о том, что Всеслав дал ему всего седмицу, но тут прошло уже пять дней, а воротиться в Киев ему так скоро не удастся. Да и просьбу князя не выполнил, письма не забрал…