Набат-3

Гера Александр Иванович

— Могу' помочь, — уверенно произнесла гадалка. — Есть у меня искусная иелителышца. Успех гарантирован. Пять сеансов, пять штук в баксах.

— Нормальный ход, — удовлетворенно потер ладони Вавакин. — Только платить таких денег не стану, сам та­кой. Не верю. Давай по бартеру лучше: ты мне специали­ста, я тебе свою помошь.

— Хорошо, — согласилась она. — Обговорим...

— Эк вас, матушка, разнесло с нашей последней вст ре­чи, — с самодовольством отметил Вавакин.

—•

Мы знакомы? Я гадала вам?

— Было дело. — кивнул Вавакин. И даже сошлось...

— Тогда и здесь сойдется. Цел игольницу я вам все же дам. Рассчитываться с пей будете по договоренности.

— Да не буду я ни с кем рассчитываться! — запротес­товал Вавакин. — Напротив Думы такие телки сдаются — на десять ваших центров хватит! Обер-бляди!

— Нет, уважаемый, нелительницу возьмете. — настаи­вала она. — Я же сказала: даю гарант ию. А с вас плату возьму бартером. Возьмете в помощники моего сына?

— Сколько ему лет?

— Двадцать семь, мальчик умный.

— Если ему двадцать семь и еще мальчик, что же он так задержался в развитии? — не упустил случая позло­словить Вавакин.

— Что сказать, — вздохнула обер-гадалка, сбросила шаль и выкатилась с пьедестала. Закурила пахитоску. — У вас кончик маленький, у меня мальчик бедненький. Куда пи пристрою, отовсюду гонят. Уверяю, он в самом деле умненький, советы дельные дает, только принципиальный.

— Ясное дело, — открыто ухмыльнулся Вавакин. — Давайте так: я его возьму на обкатку, только пусть пыл умерит, советов никому пе даст, а к следующим выборам я проведу его в депутаты. Идет?

— Я вам буду так признательна! — обернувшись, ко­лыхнулась госпожа Мот, почти прильнула к посетителю.

— Только без этого, — отстранился Вавакин от квад­ратуры куба. — Услуга за услугу. Возможно это?

— За меня не беспокойтесь, — ответила гадалка, види­мо. оскорбившись на хамское неприятие обер-прелестей.

— Жду, — ответил Вавакин, выложил визишую кар­точку и. не попрощавшись, ушел. Мальчик так мальчик.

Наутро перед Вавакиным появилось оно. Чадо. В на­ряде обычной десантуры и со взглядом нагловатого вах.иа- ка. Тощеватый, похожий па загогулину, с длинным хря- щевидным носярой. До пропорций римского ему не хва­тало мясистости, как и всему телу, именно таким носам завидовал Вавакин.

«Что на витрине, то и в магазине, — отметил он. В пропуске значилось: Мотвийчук Александр. — Вот откуда мамина кликуха».

— Ну, здравствуй, чадо. Молодое, незнакомое, — бла­гожелательно молвил Вавакин, и чадо ответило:

— Я не чадо и не молодое.

— Не будем спорить, — не терял благожелательности Вавакин, делая пометку

от первого знакомства: отрок Мот на протекциях мамаши обкатался и обнаглел. — Я тебя Сонечкой буду звать. Как мыслишь, — вполне серьезно спрашивал Вавакин, — в чем будет заключаться круг тво­их обязанностей?

— Таскать бумажки по кабинетам, водить машину, об­легчать всегда и везде жизнь шефу, — со снисходительной усмешечкой ответил отрок Мог.

— В основном мыслишь верно, — отвечал Вавакин, сохраняя также снисходительность. — Только у меня та­кие просьбы: поперед батьки не лезть, секретарш не ла­пать, на работу' являться в приличном виде, — укатал он па пятнистый сизый наряд отрока. — Маманя у тебя со­стоятельная, на костюм не обеднеет. Рубашки каждый день менять, с советами не соваться. Понял? — надавил он го­лосом уже без снисхождения.

— Понял, — скривился отрок. — Маманя уже наябед­ничала.

— Заботы старших — не твое дело, — доковывал, пока горячо, Вавакин. — Маманя твоя высоко поднялась, а ты еше говно на палочке.

— Кто? — опять посчитал себя равным младншй Мот. — Ой, держите меня! Она среднюю школу едва окончила!

— Ну да? — нарисовал на лице изумление Вавакин.

— Да чтоб я скис! — нсрскрестился отрок. — Я аттес­тат се нашел, сплошные трояки, одно пение четверка. Бабка рассказывала, ей в четырнадцать аборт сделали!

«Яблоко or яблони...» — подумал Вавакин. Вслух молвил:

— Ладно, начинай, а там посмотрим. Завтра к девяти утра, помыт, одет, причесан.

— Разве не к десяти?

— К десяти баре, лакеи к девяти. Понял?

— Понял, — буркнул отрок и вышел с намерением плю­нуть на эту сраную контору и больше не возвращаться.

Какие методы убеждения нашла мамаша-гадалка, что­бы чадо не кочевряжилось, но утром оно встречало Вава- кина в полном наряде, сияющим долларом, с папкой из дорогой тонкой кожи. В дорогом костюме он приобрел значительность пенька, что и понравилось Вавакину. Он взял пакет из сейфа и сказал:

— Этот пакет повезешь на Краснопресненскую набе­режную. Кому именно передать из рук в руки, спросишь у секретарши Эллочки. Раньше она фельдъегерем была. И вообще, как вернешься, поговори с ней и со второй сек­ретаршей Диной, что тебе вменено делать. На выезд бери «ауди», мою «960-ю» — ни в коем случае, только со мной. Ехай, — без начальственных нот напутствовал Вавакин.

Оставшись один, он стал ожидать звонка от мамаши Мот. Особых дел не случилось, текучку Вавакин отраба­тывал сразу, за что правился спикеру, тот хвалил его в укор другим, и других, чтоб не культивировать зависти, Вавакин снабжал закрытыми документами, делился ин­формацией, чем был мил.