Начальник милиции. Книга 6
Шрифт:
Я фыркнул, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
— Я знаю только одно, уважаемая гражданка Жарова: вы хороший психолог. На страхе играете, людей, мягко выражаясь, вокруг пальца обводите. Простите, но в магию я не верю. Нет, я не осуждаю, иногда людям нужно говорить то, что они хотят услышать. Или что им нужно.
В углу потрескивали свечи, в полумраке они отбрасывали на стены тени, похожие на корявые когти. За окном вдруг завыла собака.
— Не веришь, говоришь? — спокойно
— В кого? В гадалок? Да ну, Аграфена Тимофеевна, ну давайте уж мы с вами не будем… Вот скажите мне, если вы такая провидица, почему до сих пор в избушке на курьих ножках живете, а не в особняке на берегу Чёрного моря?
Она улыбнулась так, что я почувствовал холодок.
— Потому что я не за этим здесь.
— А за чем?
Бабка хмыкнула, приподнялась, подошла ко мне вплотную и внезапно ткнула в грудь своим узловатым пальцем.
— Ты, начальник, не от мира сего.
Я непроизвольно напрягся.
— В каком смысле? Это вы к чему?
— А к тому, — она выдержала театральную паузу, — что ты тут чужой. Совсем чужой. Но хочешь своим быть. И стал уже почти.
Я почувствовал, как внутри что-то ёкнуло. Нет, бред, конечно. Никто не мог знать, что я нездешний. Что я жил в другом времени, в другой эпохе. Что однажды я просто открыл глаза — и оказался в 1978 году. Никто об этом не знал. Никто.
Но Аграфена Тимофеевна продолжала:
— Ты пришелец, Александр Александрович. Не таким, как все, родился. И не таким, как все, помрёшь.
Я усмехнулся, стараясь не выдать волнения.
— Да уж, спасибо за утешение.
— Исправь ошибки, начальник, — неожиданно мягко сказала она.
— Какие ошибки? — хмыкнул я. — Я вам кто, Герой Советского Союза? Мне и так забот хватает.
— Ошибки прошлого, настоящего и будущего.
Комок застрял у меня в горле. Я посмотрел в её выцветшие, цепкие глаза, и меня вдруг накрыло странное чувство. Как будто я стоял на краю пропасти и смотрел вниз.
— Ты думаешь, что всё просто? — продолжала она. — Думаешь, всё это случайность?
Я молчал, а потом пожал плечами:
— Не понимаю, о чем вы…
— А ты подумай…
Голос её стал низким, тягучим, будто она говорила не словами, а шёпотом судьбы.
— Ты тут исправляешь чужие ошибки. А кто твои ошибки исправит?
Я отмахнулся:
— Давайте без философии.
— Не хочешь слушать? Ну-ну, не слушай… — она отвернулась, махнула рукой, но тут же снова повернулась ко мне. — Только знай: мне видно, что в иной жизни ты вовсе не мильтоном был.
Я ощутил, как ледяной комок сжался, затвердел в груди.
— А кем же?
— А то сам не знаешь?
— Все мы кем-то были, — отшутился я. — Индусы верят, что жучком можно переродиться. Или камешком. Ха!..
—
Я сделал вид, что мне забавен этот диалог.
— Ну, спасибо, бабушка. Интересную вы версию придумали, только я простой советский человек и родился в Угледарске, а не на Альфе Центавра.
— Не я придумала, а ты просто забывать стал.
Я встал, хлопнул себя по коленям, словно собираясь уходить.
— Не люблю я всю эту чепуху, — проговорил я. — Давайте уже прощаться. Еще раз спасибо.
Аграфена посмотрела на меня, хмурясь:
— А совет я тебе всё ж на дорожку дам. Живи. Да смотри, не оступись. Грехов у тебя — на две жизни хватит.
Я усмехнулся в ответ.
— Ну, уж это вы загнули, бабушка.
— Кхе, загнула… — она махнула рукой и наконец улыбнулась. — Иди уж, начальник. И помни: время не любит, когда с ним играют.
Я кивнул, развернулся и направился к выходу. Парни, ожидавшие во дворе, поспешили за мной, явно желая оказаться подальше от этой чёртовой избы.
Когда мы вышли за ограду, Корчиков шумно выдохнул.
— Ну и гадина эта бабка…
— Не говори, — поддакнул Лифанов. — Я бы её в психушку закрыл.
Я молчал.
Ветер подул в лицо, запахло дождём.
И почему-то мне стало приятно на душе. Как будто всё сказанное ею — не просто пустой трёп для антуража и поддержания легенды. Как будто она действительно что-то знала. Хоть кто-то знал мою тайну… Как будто… Но нет.
Бред.
Просто бабка — тонкий психолог. Самоучка, самородок. Она чувствует людей и играет на их тайнах. Так ведь?
Мы сели в «Волгу».
— В отдел? — спросил Лифанов.
Я посадил его за руль, а самому хотелось поразмышлять о случившемся.
— Да, — махнул я рукой в сторону центра города. Машина послушно тронулась.
Я посмотрел в зеркало. Дом Аграфены стоял вдалеке, окутанный туманом и накатившими сумерками. Вот черт, сколько же времени мы там пробыли?
Гадалки. Ведьмы? Не верю… Но я же переместился во времени? Ведь это правда — а значит, что-то существует, что помогло мне. Или это другое?
Странное чувство в груди не отпускало. Словно поселилось маленькое, холодное зерно сомнения. И я знал, что оно ещё прорастёт.
Только я здесь не за тем, чтобы сомневаться. Теперь я точно был уверен, что моя цель здесь — изменить судьбу. Причем не только свою…
Глава 12
Вечером того же дня я, возвращаясь с работы, подходил к дому Серовых. Задержался сегодня, и уже стемнело. Воздух мокрый, густой, тяжёлый, как простёганная вата. Осень уже брала город в цепкие лапы — лужи блестели в свете фонарей, асфальт пах ржавым железом и мокрыми листьями.