Над хаосом

Чарски Питер

– То есть футбола больше нет?

– Футбола нет уже многие столетия, а все наши массовые виды развлечений посещаются одинаково мужчинами и женщинами. Опасность для популяции представляют только однородные толпы мужчин, но мы сейчас слишком хорошо понимаем динамику этого процесса, чтобы опять, как говорили в ваше время, «наступать на эти грабли».

– Вы покорили космос?

– Да, разумеется. Но там ничего нет. Вся эта бесконечная эпичная красота не для нас. Точнее, не для всех – среди нас есть группа исследователей, которая ведет разработку соответствующих проектов. Сейчас тысячи наших миниатюрных зондов исследуют ближайшие звездные системы и передают

данные, у нас есть автоматические станции на Луне, Марсе, спутниках Юпитера. У нас есть система ближнего и дальнего обнаружения потенциально опасных объектов. Наши границы, если так можно выразиться, или передовые рубежи, уже в Поясе Койпера. По сути, нас сейчас интересуют только опасные астероиды и возможные гости из межзвездного пространства.

– Но в космосе есть жизнь?

– Жизнь очень относительное понятие, как бы странно это ни прозвучало. Вы хотите знать вовсе не про жизнь как таковую, а про тех, с кем сможете контактировать в человеческом понимании. В других мирах вы ищете зеркало и хотите найти там отражение Земли и себя в нем. Эту задачу мы давно решили с помощью виртуальных миров – их десятки тысяч. И там есть все. А в реальном космосе нет никого, кто был бы готов к контакту по человеческим стандартам. Потому что там нет людей.

– Но все-таки вы нашли другие цивилизации?

– Да. В дальнем космосе есть, скажем так, активности, изучение которых мы ведем.

– Какого рода эти активности?

– Довольно масштабное строительство мегаструктур вокруг некоторых звезд. Мы изучаем несколько таких объектов, чтобы принять решение, нужно ли нам идти в эту сторону. Кроме этого, мы за прошлые столетия несколько раз перехватывали отдельные объекты меньшего размера…

– Это было что-то вроде зонда с посланием?

– Нет, разумеется, скорее это упавшие камни и крепеж с чужой стройки.

– Мне кажется, люди стали менее любопытны…

– Не совсем так, люди научились управлять своим любопытством. Нам в действительности нечего делать в этих чужих мирах, и мы не хотим, да и не можем помочь тем неведомым строителям, которые перегораживают свои солнечные системы кольцами и полосами. Мы постоянно собираем информацию и моделируем эти активности, но пока не видим никакой угрозы для Порядка с этой стороны. И кстати, у нас есть рабочая теория относительно причин этой деятельности…

– Да?

– Мы считаем, что строительство сфер Дайсона – а это именно то, что мы наблюдаем – это ретроградные активности развитой технологической среды после того, как породивший ее разум угасает. Это следы цивилизаций, менее удачливых, чем наша. А возможно, это и наше будущее, если мы не сможем удержать контроль над технологиями.

– Иными словами, это все строят чьи-то роботы с непонятными нам целями?

– Да, примерно так.

– Хорошо. Тогда спрошу напрямую, поскольку все, что вы рассказываете, как-то совсем не про людей, по крайней мере – не про людей, какими я их знаю. Что отличает вас от людей двадцать первого века?

– Психосфера. Прежде чем появилась возможность создания Порядка, мы навели порядок у себя в голове.

– То есть вы перепрошили мозги человека, для того чтобы он стал мирным, хорошим, добрым, умным, в меру любознательным и так далее?

– Нет, мы просто провели генеральную уборку и некоторый небольшой ремонт психики человека, а теперь поддерживаем у себя в голове порядок. Можно сказать, что мы довершили эволюционный замысел и приспособили человека для обитания в сверхкрупных сообществах. Психосферы вашего современника и жителя Порядка различаются примерно так

же, как старый заброшенный дом с испорченной канализацией и новый экокоттедж, построенный по индивидуальному проекту, где чистоту поддерживает бригада автоматов.

Наконец я решился и задал вопрос, с которым проснулся. Я осознал его буквально секунду назад, но был уверен, что это именно тот самый вопрос.

– Тогда зачем вы меня вернули? То есть зачем я здесь?

Он долго смотрел на меня, не произнося ни слова. Песочные глаза вдруг приобрели золотистый оттенок, как будто бы в них внутри зажглись маленькие солнца. Так, наверное, настоящий всеблагой Господь мог бы посмотреть на свое неразумное творение, которое терзается пустяковыми вопросами. Наконец он произнес медленно и с расстановкой:

– Все создал он прекрасным в свое время, И вечность он вложил в сердца людей, Только не смогут они постичь Во всей полноте это творение.

Я понял, что аудиенция закончилась и я могу только встать и выйти. Уже в конце зала, взявшись за ручку двери, я оглянулся, чтобы попрощаться, но кресло в центре было пустым.

Страница из энциклопедии, которую Натан Хольм варварски вырвал из книги в личной библиотеке доктора Рамачандряна уже после самоубийства последнего:

«Ввод во владение» – так называется формальный юридический акт, которым испанская корона и конкистадоры пытались узаконить свои колониальные захваты в Новом Свете. Едва завоеватели проникали в неведомую землю, как их предводитель, не зная, сколь велика она и удастся ли ее завоевать, богата она или бедна, спешил объявить ее собственностью испанской короны. «Ввод во владение» по испанскому обычаю того времени обставлялся с чрезвычайной помпезностью. Во время этой церемонии зачитывался в присутствии первых попавшихся под руку, чаще всего согнанных силой индейцев специальный документ – так называемое Рекеримьенто («требование»), совершалось богослужение, сжигались языческие идолы, водружался высокий крест; здесь фигурировали Библия, распятие, знамена, жезлы и т. д. и т. п.

Объемистое Рекеримьенто было выработано в 1508 году по приказу короля ученой комиссией из юристов и богословов во главе с видным испанским юристом Паласьосом Рубьосом и почти в неизменном виде применялось в течение нескольких последующих десятилетий. В его вступительной части «неоспоримо» обосновывалось и торжественно провозглашалось «право» испанского короля завоевывать и присваивать себе открытые земли, а их обитателей обращать в своих подданных. В заключение Рекеримьенто угрожало непокорным всевозможными карами и наказаниями, применять которые теперь уже можно было на вполне «законном» основании: «… Если же вы не сделаете требуемого или хитростью попытаетесь затянуть решение свое, заверяю вас, что с помощью Божьей я пойду во всеоружии на вас, и объявлю вам войну, и буду вести ее повсеместно и любыми способами, какие только возможны, и вас подчиню деснице Господней и церкви, и вас, и ваших жен и детей велю схватить и сделать рабами, и как таковыми буду владеть и распоряжаться в зависимости от велений его величества, и вам причиню наивозможнейшее зло и ущерб, как то и следует делать с вассалами, кои не желают признавать своего сеньора и сопротивляются и противоречат ему».