Над кем не властно время
Шрифт:
– Зря вы пьете грузинский, Николай Иванович, - говорила она при этом.
– Это же опилки! В следующий раз я принесу вам пачку индийского, со слоником.
Максим спросил себя, не по этой ли настойчивой заботливости Дымов поставил Марине свой диагноз.
– Вы знаете, что император был бессмертным?
– спросил вдруг Николай Иванович.
Мошков поперхнулся чаем. Вежливая Марина сумела удержать себя в руках. Максим слушал вполуха. Как только отступала пульсация в зубе, в его сознании снова занимала свое законное место до сих пор не решенная задача с двумя треугольниками, а в глубине туловища
– Бессмертными называются члены Французской академии наук, - пояснил Дымов, строго, но без осуждения, глядя на несдержанного девятиклассника.
– Император был академиком, наряду с такими великими учеными того времени, как Лаплас и Ампер!
Слово "император" всегда звучало в его устах с большой буквы.
– Понятно, - откашливаясь и душа в себе незавершенный смех, проговорил Мошков.
– За какие же научные открытия его сделали академиком, Николай Иванович?
– спросила Марина, отводя на себя огонь несуществующего, но все еще возможного, дымовского возмущения.
– Император, - торжественно провозгласил Николай Иванович - еще в юные годы внес весьма значительный вклад в математику. Есть, например, знаменитая теорема Наполеона. Если на каждой стороне произвольного треугольника построить по равностороннему треугольнику, а затем соединить их центры, то полученный треугольник тоже будет равносторонним. Кстати, вы можете дома попытаться доказать это утверждение.
– И за это одно Наполеона приняли в академию?
– удивился Мошков, игнорируя укоризненный взгляд Тертерян.
– Мне кажется, вклад Лапласа в науку был побольше.
– Нет, не только за это, - Дымов допил чай и прикурил очередную сигарету.
– Император предложил простой и красивый способ построения квадрата одной линейкой с двумя засечками.
При слове "красивый" учитель бросил заговорщический взгляд на Максима.
– Впоследствии, - продолжал он, - именно этот способ стал важным шагом при доказательстве того, что все построения, которые можно произвести циркулем и линейкой, можно сделать одной лишь линейкой при условии, что на ней нанесены две засечки.
Видя по выражению лица Мошкова, что и этот вклад великого корсиканца в науку не произвел на ученика должного впечатления, Дымов пресек возможные споры, быстро продолжив:
– Император был единственным в те времена правителем, кто активно поощрял научные изыскания. Он уважал науку, разбирался в ней и презирал людей, которые не разделяли такого отношения. Например, писатель и философ Бернарден де Сен-Пьер, также состоявший в Академии, пожаловался ему однажды на то, что другие академики не проявляют к нему должного почтения. Тогда император спросил его: "А вы знакомы с дифференциальным исчислением?". "Нет", - ответил Сен-Пьер. "Ну, тогда на что же вы жалуетесь?", искренне удивился император.
Все развеселились. Радостнее всех смеялся, раскрасневшись от удовольствия, сам рассказчик.
– Николай Иванович, - спросила вдруг Марина, указывая на одну из висящих на стене репродукций.
– Что это за картина? Эта женщина как будто решила спрыгнуть вниз. Почему она хочет покончить с собой?
Дымов, сделавшись мечтательным, поведал, что на картине изображена
– Самоубийство Сафо скорее всего было всего лишь красивой легендой, - пояснил учитель.
– Вообще-то мне очень интересен сам автор этой картины. Она принадлежит кисти французского живописца Антуана-Жана Гро, который был официальным портретистом императора. Вот видите? Это все его работы. "Наполеон Бонапарт на Аркольском мосту", "Наполеон возле пирамид", "Битва под Назаретом", "Сражение при Прёссиш-Эйлау", "Битва при Абукире".
На всех репродукциях, на которые указывал Николай Иванович, фигурировал Бонапарт, молодой или не очень. Как объяснил Дымов, после падения империи Гро продолжал получать официальные заказы от Бурбонов и даже был возведен в баронский титул. Но жизнь утратила для него всякое очарование, а его картины, хотя и неплохо оплачивались заказчиками, в глазах ценителей живописи уступали работам новых художников-романтиков. В июне 1835 года Антуан-Жан Гро покончил жизнь самоубийством, уподобившись героине картины, которую он написал более, чем за три десятка лет до этого.
– Зная о том, что Гро бросился в Сену, - заключил Николай Иванович.
– я смотрю на его Сафо совсем другими глазами. Художник, воплотивший поэтессу на полотне, словно предвидел собственный конец. Возможно, перед тем, как совершить гибельный и необратимый шаг навстречу бездне, он тоже смотрел вверх, вспоминая о тех великих временах, когда изображал на своих полотнах исторические сражения, будучи их современником и почти свидетелем.
Ученики сидели молча. Торжественно-лиричное настроение преподавателя передалось и им. Даже острослов-доброволец Мошков немного пригорюнился.
На улице, когда трое ребят шли к метро, уже горели фонари. Максим увидел, как работники пивного бара выпроваживают последних посетителей, не желающих отходить от высокого круглого столика с мраморной столешницей, на котором стояла целая батарея огромных стеклянных кружек. Пены в этих кружках было больше, чем желтой жидкости. Неприятный, резкий запах давно пролитого и прокисшего пива чувствовался в этом месте и на улице.
Первой заговорила Тертерян.
– Неужели Дымов действительно верит, что мы можем попасть на всесоюзную олимпиаду и даже пройти потом на международную?
– Марина произносила эти слова с придыханием, качая головой.
– Да, он в нас действительно верит, - подтвердил Максим.
– И сильно ошибается в таком случае, - высказался Саша.
Максим не ответил, чувствуя, как новая идея учителя начинает пускать в его душе честолюбивые ростки.
– Олейников, хорош дымить!
– бросил ему Мошков, когда Максим вынул сигарету из пачки "Явы".
– Не то станешь таким же бонапартистом, как наш "Дымок". И в доме у тебя будет так же накурено. Сможешь повесить топор. Или лучше меч. "Дымоклов" меч - неплохое сочетание, правда?!