Нам бы день простоять, да ночь продержаться!
Шрифт:
Однако столь внезапное близкое и опасное соседство оказалось для японцев не только минусом. Грозные броненосцы, опасаясь залепить шальными перелетами по своим, открыть огонь немедленно не смогли. Сначала чуть выждали, когда линия прицеливания начнет смещаться на чистую воду, потом робко прощупали дистанцию одиночными трехдюймовками, чтоб не обмануться в темноте, даря атакующим лишние секунды.
Конечно, это радовало, хотя ощущения были – как на гильотине. Есть какое-то движение, но пока не опасное. Зато совсем скоро, как только зафиксируют, сразу – РАЗ – и ВСЕ! А перед смертью не надышишься.
Да и без броненосцев, за тот короткий промежуток времени оба истребителя
В 02:53 «Хатсусио», к тому моменту отчаянно паливший из всех стволов на оба борта, выпустил свою единственную торпеду из носового аппарата. Его все-таки смогли развернуть куда надо. Почти одновременно с ним отстрелялся и «Сиракумо».
В следующую секунду правые борта броненосцев озарились залпами шестидюймовых башен. Четыре первоклассных корабля линии в упор всего по двум миноносцам! Но и это было еще не все. С кормы им вторили пушки «Богатыря», стрелявшего всем бортом, а с носа «Сисоя» и «Александра II», отвесивших полноценные кормовые залпы.
Истребители, на которых почти в одно мгновение сошлись сразу столько коротких снарядных траекторий с разных сторон, совершенно закрыло тоннами воды, что швырнуло ввысь сгоревшей за доли секунды взрывчаткой из более чем полусотни плюхнувшихся вокруг них и ударивших в борта снарядов только средних калибров. А ведь еще прилетела и мелочовка. Пусть «дубовая» бронебойная да чугунная, но колючая. И в разы больше, если считать поштучно!
Это было страшно! Тонкошкурые узкие корпуса неминуемо должно было смять и разметать этой бурей огня, дыма и пены. Однако когда стена всплесков опала, оба японца еще оставались на поверхности воды. Правда, «Сиракумо» сильно парил из-под четвертой трубы и, хоть неудержимо катился влево, быстро замедлялся. Вероятно, машины на нем уже встали. А «Хатсусио» пока уверенно держал ход, также поворачивая прямо на броненосную колонну, но на глазах садился носом и валился вправо. Причем гораздо больше, чем должен бы был от резкой перекладки руля. Так или иначе, они оба приближались, и довольно быстро.
А между тем в их расстреле образовалась пауза, пока пушки перезаряжались. Но она оказалась короткой. Совсем скоро самый крупный из вспомогательных крейсеров сыпанул из всех стволов вдогонку. Снаряды кучно легли вокруг низкого силуэта «Хатсусио». А чуть погодя туда же приложились еще и «Светлана» с «Донским», только что подскочившие на шумок. За вновь поднятой водяной взвесью сверкнуло несколько тусклых вспышек. Должно быть, от прямых попаданий.
Факт попаданий полностью подтвердился спустя всего пару секунд. Снова открывшись взорам, головной «обронил» свою вторую трубу, свалившуюся влево и сразу скатившуюся за борт. Вдоль его палубы тут же размотало белую ленту пара, вперемешку с густыми клубами горячего угольного дыма, полностью закрывшую все позади мостика.
Еще через пару десятков секунд оба истребителя, уже отдалившиеся друг от друга и заметно приблизившиеся к броненосцам, опять почти полностью пропали за многочисленными всплесками. Вверх периодически выбрасывало дымные шапки и обломки, что свидетельствовало о новых попаданиях. Потом там, где был «Хатсусио», глухо, но мощно грохнуло, подняв к тучам огромное темно-серое облако, подпираемое снизу адским жаром.
Упругая волна спрессованного взрывом воздуха разбила в пыль еще только встававшие и уже опадавшие
Только спустя три с половиной минуты обстрел прекратился. В свете разгоравшегося мазута, медленно спускавшихся на парашютах ракет и слабых лучей небольших прожекторов с русских катеров, появившихся на поле боя уже к шапочному разбору, видна была только торчавшая из воды кормовая часть какого-то одного из японцев. Сквозь небольшие прорехи в растаскиваемых крепким зюйд вестом разводах аспидно-черной гари ее не могли толком разглядеть, поскольку вокруг, прямо на воде, продолжала гореть нефть. Днище перевернувшегося и почти полностью затонувшего второго в окружении большого количества плававших обломков обнаружили на самом краю вонючей мазутной лужи уже позже. Спасшихся видно не было.
С истребителя «Ушио», оказавшегося на мели у мыса Фуджими после окончания перестрелки с русскими большими миноносцами, видели, как у него за кормой ушли в свою последнюю атаку корабли, возглавляемые капитаном первого ранга Кобояси, ставшим легендарным благодаря многочисленным публикациям в газетах. Он считался символом мужества и удачи, так что в успех атаки верили.
Однако она все не начиналась. Уже терялись в догадках, когда все же загремело на входе в гавань. А потом стали видны и отсветы боя непосредственно в бухте. Значит – прорыв состоялся! Отхода вспомогательных крейсеров не заметили, но по стихшей стрельбе средних калибров на границе заграждения поняли, что они ушли.
Все это время экипаж лихорадочно разгружал носовую часть корабля, чтобы сойти на глубокую воду. Винты проворачивались, не задевая грунта, и это обнадеживало. Работали и со своим якорным хозяйством, используя шлюпку. Наконец в 03:17 корпус дрогнул, потом медленно пополз назад, а вскоре и закачался на волне. Удалось!
Не теряя времени на подъем шлюпки, сразу ринулись в бой, лишь забрав из нее людей. Обогнув мыс, направились ко входу в гавань, держась в отдалении от берега. На востоке, где-то в стороне Кисарадзу, все еще стреляли. Небо там озаряли сменявшие одна другую ракеты, запускаемые в нескольких местах почти постоянно. Но разглядеть в их свете что-либо с такого расстояния не удавалось. К тому же там было очень много дыма. Намного ближе, примерно на границе заграждения, были видны три горящих судна. Они, судя по всему, уже затонули на мелководье и теперь хорошо освещали прилегавшие к берегу воды, что исключало возможность прорыва одиночного корабля следом за отрядами, ушедшими на восток еще недавно.
Лейтенант Хирада, всего неделю назад вступивший в должность командира истребителя, это прекрасно понимал. Он решил попытаться преодолеть заграждение где-нибудь на середине входа в бухту. Но о том, что оно из себя представляет, он не имел ни малейшего понятия.
Удаляясь от побережья в северо-восточном направлении, с палубы и мостика хорошо видели справа по борту отблески многочисленных залпов, заставлявших вздрагивать залитую светом многочисленных ракет огромную рваную дымную тучу. Там шел жаркий бой. Но вдруг все резко стихло. Только запоздавшие ракеты пятнали темное небо в нескольких местах, да с треском полыхали зарницы над отмелями Банзу.