Наперегонки с Луной
Шрифт:
Он щёлкнул пальцами и в покои вошли десять заклинателей клана.
— Пакуйте его. Меч я возьму сам.
Лань Юэ встретилась с полным ненависти взглядом Цзяо Яна.
— Я тут не причём… — одними губами произнесла она.
Безуспешно. Он больше не верил ни одному слову.
Глава 14
Бутоны акации
…Конское ржание и заковыристая ругань. Невыносимая тяжесть в груди и хруст собственных рёбер…
Первый урок, который Цзяо Ян усвоил, ступая на путь, что привёл его к пусть дурной, но громкой славе: для других твоя жизнь стоит дешевле, чем
… Камень в кулаке ободряюще обжигает. С губ жирного папенькиного сынка медленно-медленно стекает кровь. Самого красивого во всём мире цвета…
Второй урок судьба преподала вслед за первым: охотнее всего бьют согнутые в униженном поклоне спины. Взгляни в глаза, ударь, убей, обмани — и тогда никто больше не посмеет поднять на тебя руку.
… Маняще прекрасные губы отвечают на поцелуи. Так искренне, так страстно, что кружится голова, что не существует ничего вокруг. Они обещают покой и блаженство, что даже небожители позавидуют им в этот миг…
Третий урок Цзяо Ян постигал, стоя на коленях, скованный чарами замысловатой магической ловушки: что он слишком плохо выучил первый.
Лань Юэ замешкалась на пороге комнаты, и в её взгляде промелькнула тень неподдельной горечи. Но сейчас эта мысль не вызывала в нём ничего кроме злого презрения: эта бездушная лицемерка даже сейчас продолжает играть свою роль! Зря старается, Цзяо Ян не прожил бы так долго, если бы совершал одну и ту же ошибку несколько раз. Ни она, ни кто-либо ещё больше не заставят его потерять контроль, стать слепым и глухим, довериться мгновению… Какой-то человечишка в белом почтительно, но настойчиво опустил руки на плечи Лань Юэ и направил к выходу. Когда за ней закрылась дверь, тот, кого мерзавка назвала «глава Лань», подошёл совсем близко и чуть наклонился, рассматривая так, как обычно рассматривают диковинную зверушку в клетке.
— Значит это и есть тот самый непобедимый Цзяо Ян. Опасный и неуправляемый выскочка, чьи выходки стоили мне седых волос на голове и нескольких отличных бойцов. После их смерти никто не соглашался браться за твою ликвидацию…
Выпрямившись, он сделал пару шагов по комнате, размышляя вслух:
— На самом деле, я предпочитаю видеть таких, как ты, в числе своих друзей, очень жаль отдавать Реке Забвения настоящие таланты. Поэтому я дам тебе шанс: добровольно отдай чёрный меч и присоединись к нам. Тогда я сохраню тебе жизнь.
Глава Лань сделал небрежный пасс рукой, и тиски ловушки чуть ослабли, теперь Цзяо Ян по крайней мере мог говорить. Стоит ли добавлять, что он предпочёл бы умереть, чем принять это холодное и надменное предложение хозяина жизни, благородного главы клана, который привык получать, всё, что захочет, по щелчку пальца?
— Да чтоб ты провалился…
Усталый вздох и омерзительно спокойное:
— Значит, ты выбрал смерть.
Внезапный, резкий удар по лицу был столь силён, что голова резко дёрнулась в сторону, и в следующее мгновение боль пронзила её, словно острый кинжал, расползалась подобно ядовитому туману, отравляя разум и лишая способности мыслить ясно. Мир пред глазами сверкнул слепящей белой вспышкой, в ушах зазвенело, как будто тысячи злых духов насмехались над его немощью. Цзяо Ян почувствовал на губах вкус крови — вместе с ней вернулась способность видеть — и чувствовать, как всё плотнее сгущается поток тёмной ци.
Если бы
Миг — и он упал на пол, печально звякнув напоследок.
— Уведите.
Магические путы всё ещё держали крепко, Цзяо Ян даже не мог как следует дёрнуться, когда двое плечистых-здоровяков заклинателей потащили его прочь, всё дальше от меча. Они вели его вдоль закрытых дверей комнат второго этажа. Каждый шаг отзывался в теле тупой болью. Не имея сил сделать хоть что-нибудь, Цзяо Ян принялся угадывать, за какой из них спряталась вероломная Лань Юэ… Вдруг кто-то сзади грубо надел на голову мешок. Плотная ткань пахла пылью и сыростью и лишала возможности видеть хоть что-то вокруг.
Его толкали и тащили вперёд, потом, как безымянный труп, швырнули на деревянный пол какой-то повозки. Повозка тронулась, но не покатилось на колёсах, а взмыла в воздух. Зашумел ветер. Было невозможно определить, сколько это продолжалось, время словно растянулось в бесконечность.
Но и эта пытка неизвестностью закончилась, повозка остановилась, и Цзяо Яна снова куда-то потащили, ноги почти не касались земли, только звук шагов тюремщиков гулким эхом отдавались в тишине. Наконец мешок резко сорвали с головы, и Цзяо Ян осознал себя в маленькой и тёмной клетке с массивной дверной решёткой между давящих каменных стен. Единственное окно было столь узким, что едва бы пролезла и кошка.
— Сиди здесь и постарайся без глупостей, — напоследок напутствовал его один из заклинателей, запирая клетку.
Цзяо Ян вцепился в решётку, глядя на удаляющиеся спины ненавидящим взглядом. Он обязательно выберется отсюда, обязательно. И тогда клану Лань сильно не поздоровится!
В Облачный Пик Лань Юэ вернулась мёртвой внутри. Она безупречно исполняла свои обязанности, наставляла и тренировала своих шимэй, присутствовала на советах и помогала Лань И Чэню, но больше не чувствовала от этого ни радости, ни гордости, ни удовольствия. Высокое положение в клане тяготило её. Какая была бы радость, если наследницей, как того желала, стала бы Лань Цзи Ли, безупречная и идеальная. Лучше бы Лань Юэ так и оставалась недотёпой. А теперь, когда в руки попал могущественный артефакт и признал её хозяйкой, и был наконец пойман и пленён Цзяо Ян, уважением и даже благоговейным страхом прониклись к ней даже те, кто ещё недавно хихикал за спиной и не слишком-то верил в неё.
…Летящий Снег со свистом рассёк воздух в отработке очередного удара, оставляя за собой инеистый след. Трава, которую коснулся кончик меча, покрылась изморозью, сверкающей в свете полумесяца. Лань Юэ сосредоточилась и взмыла в прыжке в воздух, позволяя Летящему Снегу вести руку и тело и слиться с её собственной энергией. Поворот в полёте, взмах наотмашь, высвобождение потока вместе с криком боли…
Веер ледяных осколков вспорол землю и посёк ближайшие деревья на лесной поляне в окрестностях обители. Под ногами Лань Юэ хрустнули замороженные травы. Она тяжело дышала, не ожидая, что Летящий Снег способен на такое. Морозное мерцание вокруг клинка угасло по мере того, как спокойнее становилась Лань Юэ.