Наш общий друг (Книга 3 и 4)
Шрифт:
– Кто же от нее откажется?
– живо отозвалась добрая миссис Боффин.
– Тогда позвольте мне поблагодарить вас обоих.
– Софрония, - насмешливо проговорил ее супруг.
– Вы, кажется, расчувствовались?
– Знаете, дорогой сэр, - перебил его мистер Боффин, - когда ты сам уважительно о ком-нибудь думаешь и когда другие думают о тебе уважительно, это очень хорошо. Если даже миссис Лэмл и расчувствовалась, ничего дурного тут нет.
– Премного вам благодарен, но пусть она сама это подтвердит.
Не говоря ни слова, миссис Лэмл по-прежнему
– Пусть подтвердит, - повторил Альфред, - потому что я сам готов расчувствоваться, глядя, как вы, мистер Боффин, распорядились ожерельем и деньгами. Наша маленькая Джорджиана была права: три бумажки по пять фунтов лучше, чем ничего, и если продать ожерелье, на Эти деньги можно кое-что приобрести.
– Если продать, - подчеркнул мистер Боффин, пряча ожерелье в карман.
Альфред проследил алчным взглядом и за ожерельем и за банкнотами, которые тоже исчезли в боковом кармане мистера Боффина. Потом не то с раздражением, не то с издевкой посмотрел на жену. Миссис Лэмл все рисовала кончиком зонта по скатерти, но теперь в ней, видимо, происходила внутренняя борьба, нашедшая выражение в том, как глубоко она провела напоследок по завиткам узора. И тут на скатерть из ее глаз капнули слезы.
– Черт бы побрал эту женщину!
– воскликнул Лэмл.
– Она и на самом деле расчувствовалась!
Миссис Лэмл подошла к окну, вся сжавшись под его злобным взглядом, с минуту смотрела на улицу, потом повернулась - уже спокойная, холодная.
– До сих пор у вас не было поводов жаловаться на мою чувствительность, Альфред, и в дальнейшем таких жалоб тоже не предвидится. Значит, все то, что было сейчас, недостойно вашего внимания. На деньги, полученные здесь, мы уедем за границу?
– Вы сами это знаете. Вы знаете, что мы должны уехать.
– Так будьте уверены, что я не повезу с собой свою чувствительность. А если бы и повезла, меня не замедлили бы освободить от этого груза. Итак, я распрощусь с ней. Собственно, уже распростилась. Вы готовы, Альфред?
– Я жду вас, Софрония. Больше мне здесь нечего делать.
– Тогда пойдемте. Весьма сожалею, что задержала наш преисполненный достоинства уход.
Она вышла из комнаты, он последовал за ней. Мистер и миссис Боффин не совладали со своим любопытством и, осторожно подняв оконную раму, долго смотрели им в спину. Улица была длинная, и они шествовали по ней с гордым видом, под руку - и молчали.
Дав волю воображению, можно было бы увидеть в этой чете пристыженных мошенников, скованных невидимыми наручниками, но при более трезвой оценке они показались бы просто людьми, которые смертельно устали друг от друга, сами от себя и от всего, что есть в мире. И, повернув за угол, они как будто и на самом деле исчезли из этого мира - во всяком случае для мистера и миссис Боффин, так как старичкам больше не пришлось встречаться с супругами Лэмл.
ГЛАВА III - Золотой Мусорщик, снова впадает в ничтожество
В один из тех вечеров, когда в "Приюте" должно было состояться очередное литературное чтение, мистер Боффин пообедал в пять
Мистер Боффин и его палка добежали до перекрестка, где им, видимо, предстояла встреча с кем-то, кто должен был в то же самое время появиться здесь на пути от Клеркенуэла к "Приюту". На углу они остановились, и мистер Боффин вынул из кармана часы.
– Придется подождать Венуса минут пять. Я малость поспешил.
Но Венус, будучи человеком пунктуальным, появился как раз в ту минуту, когда мистер Боффин клал часы в карман. Он ускорил шаги, увидев, что его ждут на условленном месте, и вскоре поравнялся с мистером Боффином.
– Спасибо. Венус, - сказал тот.
– Спасибо, спасибо и еще раз спасибо!
За что мистер Боффин благодарил анатома, так и осталось бы неизвестным, если бы сразу же вслед за тем не последовало разъяснения:
– Прекрасно, Венус, прекрасно! С тех пор как вы побывали у меня и согласились прикинуться, будто у вас с Веггом все идет по-прежнему, я точно подпорку за собой почувствовал! Прекрасно, Венус! Спасибо, Венус! Спасибо, спасибо и еще раз спасибо!
Скромно потупив глаза, мистер Венус пожал протянутую ему руку, и они оба зашагали по направлению к "Приюту".
– Как вы думаете, Венус, когда Вегг набросится на меня, - уж не сегодня ли?
– грустно спросил по пути мистер Боффин.
– Думаю, что сегодня, сэр.
– У вас есть какие-нибудь особые основания так думать, Венус?
– Да знаете ли, сэр, - ответил анатом, - на днях он опять пожаловал ко мне проверить, цел ли наш товарец - как это у него называется; и сказал, между прочим, что медлить больше нечего, надо приступать к делу в следующий же раз, как вы придете. А так как следующий ваш приход ожидается сегодня, сэр...
– Со свойственной ему деликатностью мистер Венус ограничился намеком.
– Значит, вы полагаете, что сегодня он и прищемит мне нос? Так, Венус?
– спросил мистер Боффин.
– Именно так, сэр.
Мистер Боффин ощупал кончик носа, точно почувствовав прикосновение руки Вегга.
– Он ужасный человек, Венус! Он страшный человек! Просто не знаю, как я все это вынесу. Вы должны помочь мне, Венус. Я на вас полагаюсь, как на человека порядочного, верного. Вы не оставите меня, Венус?
Мистер Венус подтвердил, что не оставит, и после этого мистер Боффин, судя по выражению его лица, подавленный и встревоженный, продолжал путь молча. В ответ на их звонок во дворе послышалось глухое постукиванье деревянной ноги Вегга, и когда калитка скрипнула петлями, он сам, с ключом в руках, предстал перед ними.