Наше послевоенное
Шрифт:
Бабушка с мамой часто расходились по поводу моего воспитания.
Когда не выполнялись бабушкины требования, то мама становилась потатчицей.
– Ты потатчица, посмотришь потом, что из этого ребенка выйдет! Она сядет тебе на голову, вот увидишь. Я, слава богу, до этого не доживу!
Мне хотелось сесть на голову маме сейчас же, а не в каком-то далеком будущем, когда и бабушки не будет, чтобы порадоваться своей правоте.
С другой стороны, опасения бабушки мне казались сильно преувеличены.
Я твердо знала что, что хочу свободы и буду самостоятельной.
Если же нарушались запреты мамы, то бабушка портила маме ребенка.
– Бабка совсем испортила мне ребенка,-жаловалась мама брату Вите.
– Все нормально, - отвечал подвыпивший дядька.
– Хорошая девка растет.
Меня мучает один и тот же кошмар. Рыжий бык идет мимо меня в упряжи, смотрит угрожающе и скрывается за углом вместе с телегой. А потом вдруг выбегает из-за угла и гонится за мной. Я убегаю, прячусь куда-то,притаиваюсь за поленицей, но вот он нашел меня и кидается. Сон на этом прерывается. Когда вижу сон второй раз и потом еще, я уже знаю, что бык вырвется и бегу от него сразу, но все равно не спастись. Этот сон преследовал меня долго.
Конфеты редкость. Когда у меня есть конфета шоколадная, я скусываю с нее шоколадную обливку, чтобы съесть ее отдельно, как настоящий шоколад.
Помню конфеты "Весна" и "Счастливое детство".
Грызу семечки и тоже люблю копить. Нагрызу кучку и съедаю. Мама меня дразнит - подкрадется и съест накопленную кучку. Я плачу. Вступается бабушка.
– Ты, Нонка, как маленькая, - сердится она.
Маме приходится мириться со мной и мы нагрызаем кучку вместе, а съедаю одна я.
Во мне, безусловно, сидит страсть к мелкому накопительству. Я коплю не только семечки или шоколадные обливки конфет. Я мечтаю о копилке. Мне нравятся симпатичные свинки с прорезями для монет, но это мещанство и мама таких вещей в доме не потерпит.
Бабушка покрывает свою кровать, очень узкую, темно зеленым блестящим материалом (сатином, как потом окажется). Посредине складочка для красоты. Складочка красиво, конечно, но бахрома будет лучше. Беру ножницы и делаю из складочки бахрому. Раз надрез, рядом второй. Но тут мне стало страшно, что я так сразу, никому ничего не сказав, стригу. Я отказалась от мысли о бахроме и убрала ножницы.
Вечером бабушка сняла покрывало и увидела дыру. Вернее две. Одну большую, вторую поменьше (вовремя я испугалась!). Что тут началось!
– Это вредитель, вредитель растет,- кричала бабушка.
Они хором требовали объяснений. Но как объяснит свои действия ребенок, который не знает слово бахрома, и к тому же видит вместо желаемого две непонятные дырки. Я плакала и ничего не объясняла. Плакала я именно из-за невозможности понять происшедшее. Куда делась красота задуманного и почему это просто дырки?
Так бабуля и сшила себе одеяло с заштопанными дырами посередине.
Еще случай. Сижу рядом с бабушкой и вдергиваю ей нитку в иголку. Бабушка втыкает другую иголку в подушечку. Иголка легко входит в подушечку, а я думаю, а если в ногу, вот, например,
И подумав, втыкаю иголку, но не себе, боюсь что больно, а бабушке в ногу!
Нужно знать моих бабушку и маму, чтобы представить, что тут было.
Зато я поняла смысл слова садист.
В доме, где мы живем, нет удобств. Все удобства во дворе. Поэтому у нас есть грязное ведро, которым пользуются мама и бабушка и горшок для меня.
– У нас и спальня и сральня, - говорит бабушка.
У нас живет кошка Мурка. Я тоже Мурка, когда мама хочет со мной подурачиться. "Мурка - дурка" смеется она.
Я обижаюсь, я не люблю шуток, отношусь к своей особе очень серьезно. Я не "дурка", и в плач. Но это не помогает. Мама все равно любит меня дразнить. Тогда я изобретаю "мамку-карамку" и пользуюсь этим лет так двадцать.
– Смори, Нона, "карамку" заработаешь, -говорит бабушка маме, когда я в обиде на маму за что-нибудь.
Мурка, которая кошка, очень любит спать на постели, но ей это запрещено. Бабушка гонит ее всякий раз, когда увидит.
– Это еще что такое, - спрашивает бабушка грозным голосом, завидя Мурку на своей кровати и подбоченивается.
Кошка спрыгивает с кровати, подходит к столу, ставит лапки на перекладину, поворачивается и ... отвечает бабушке набором кошачьих звуков, по интонации очень похожих на бабушкину речь.
Кошка оскорблена и обижена. Она, как и я, относится к своей персоне с уважением. Звуки, которые она издает, иначе, как ругань, воспринять нельзя. Должным образом ответив, она с достоинством вспрыгивает куда-то под стол и исчезает. Тишина. Последнее слово осталось за Муркой, но поле битвы за бабушкой
Я залезла под стол и обнаружила Муркин тайник. Снизу к столешнице, покрытой клеенкой, прибита доска. На нее и прячется Мурка от скандала.
Периодически Мурку моют. Мокрая она перестает быть большим пушистым комком, а становится незнакомым очень худым зверем. Просто одни кости, кожа и прилипшая к коже мокрая шесть. Только знакомое мяу говорит мне что это моя любимая Мурка. Мне жалко мокрую кошку.
У соседей живет кот. Черныш. У него красивая блестящая шерстка. Но он кот глупый и не такой породистый, как наша беспородная кошка Мурка. У Мурки шерсть голубовато-серая, ворс длинный и густой, белое брюшко. Когда ее гладишь, она выгибает спинку и мурлычет. С ней еще можно играть. Перевязать бумажку ниточкой посередине, получится бантик, за которым охотится Мурка. Бегаешь с бантиком по комнате, а кошка за тобой.
У Мурки блохи. Бабушка сшила мешок с затягивающимися веревочками, мама принесла с работы дуст, кошку засыпали и засунули в мешок, затянув веревочки на шее. (Голова у кошки наруже, чтобы не задохнулась. ) Мурка прыгает в этом мешке и жалобно мяучит, но мама неумолима - блох надо выводить! Полусдохшие блохи выползали Мурке на голову и мама вычесывала их густым гребешком. После этой ужасной экзекуции кошка чесалась и мучилась блохами меньше.
И снова зима. Долгие, скучные, темные дни. Гулять нельзя. Очень холодно.