Наши ножи
Шрифт:
Кутавшаяся в лисью шкурку, по обыкновению разодетая, Санса Болтон украдкой взглянула на пришельца. От довольного взгляда мужчины девушка едва не фыркнула, отворачиваясь в сторону, и Мэри, лишь недавно осознавшая всю силу таланта Черного лорда, невольно вжалась в стену, пропуская Рамси Болтона.
Оттепель после появления Энара продлилась в Дредфорте недолго, и причина похолодания произошла не более чем месяц назад. Ничего не сказав жене, бастард исчез. Мужчина будто сбежал. Улизнул из спальни, предварительно исполнив свой супружеский долг. Спустя несколько дней из Хорнвуда пришло письмо и не ей, его жене, Черной леди Дредфорта, а ключнику, о том, что милорд
Вернулся Рамси спустя две недели, так ни о чем и не сказав. Санса, съехавшая с супружеской спальни к младшим детям, его ни о чем не спрашивала, ожидая каких-то объяснений с его стороны, но лорд Болтон, припоминая ее выходку с Карлоном Карстарком, не удосужился дать ей хоть мало-мальского пояснения. Пребывая в наилучшем расположении духа, бастард даже не пытался намекнуть на примирение, спокойно обходясь без нее, и девушка, удивленная отсутствием интереса к себе, пришла к единственному логичному выводу, объяснявшему все его поведение.
Видимо, милорд развлекся... На стороне.
Как же ей было гадко! Мерзко. Оттаявшее сердце вновь покрылось толщей льда. После всего, что она сделала для какого-то отпрыска Сноу, все что она заслужила — неверность, и почему-то ее сердце в этот раз не могло простить подобной обиды. Ведь ее отец остался предан матери, как выяснилось, а бастард? Что она хотела от какого-то бастарда?! Сколько волка ни корми, а этот-то даже волком не был…
Напрасно ее пыталась утешить Мэри, списывая все на то, что никому ничего не известно, а даже если что-то и произошло — «иначе они не могут». Пытаясь доказать госпоже отсутствие греха за мужем, она сама искренне не понимала бастарда. Всему замку было очевидно, что Черный лорд полностью предан миледи, и что безразличие его — странный ответ на ее не менее странную холодность, но зачем… Никто этого не понимал, и в потенциальную измену не верил.
По замку полз неприятный слух о разладе, и Мэри попыталась выяснить тайком у Кирша подробности пребывания милорда в Хорнвуде. Понявший, для чего к нему пришли, Эндрю лишь посмеялся над служанкой, но все же сказал, что миледи не о чем беспокоиться, и когда разочарованная Мэри собиралась уйти, он стреножил бывшую бордельную девку. Кирш овладел ею против ее воли, и при воспоминаниях об этом девушку невольно передергивало. С ним она спала и раньше, но добровольно. Бывшая проститутка пыталась отмахнуться от этого. Уж ей ввиду прошлой профессии не привыкать, но женщина в ней содрогалась каждый раз, когда она вспоминала об этом изнасиловании.
А между супругами точились ножи необъявленной войны. Черного лорда ни о чем не спрашивали, считая это ниже достоинства леди, и он, чувствуя клокотавшую ревность жены, так ничего не говорил и лишь забавлялся ее злостью. Гадкие мысли о его предательстве медленно варились в рыжей головке, обрастая все новыми подробностями, но раз она его ревновала, значит, точно любила. Делая вид, что ему дела нет, где она ночует, мужчина лишь и ждал, когда дверь в господскую спальню раскроется, и Санса Болтон с повинной сама придет к нему в руки. Оттого бастард долго не засыпал по ночам, вслушиваясь в тишину коридоров.
Такого и быть не могло. Черная леди ни Мирандой, ни другой девкой не была, и Санса, услышав очередной укол от мужа, решилась ему о том напомнить. Для мести она выбрала Клигана. Нет. Изменять бастарду она не собиралась, но позлить его… В
Выйдя из замка поутру и отъехав в поле, леди Болтон принялась собирать незабудки. Угрюмо сидевший на коне Сандор был взят ею для охраны... и не только. На замковой стене то и дело появлялась фигура, наблюдавшая за их неразлучным дуэтом, и Санса, уже радовавшаяся своей победе, чувствовала, как ревностно за ней присматривает Рамси Болтон, выглядывая ее среди благоухавших трав. Подстегиваемая успешностью своей задумки, прособирала она незабудки до глубокого вечера, рассекая по дредфортским полям вместе с Сандором Клиганом, и домой леди Болтон привезла крупный букет полевых цветов. Помогший слезть ей с коня Пес, увидев во дворе испепелявшего его голубыми глазенками мелкого ублюдка, лишь злорадно хмыкнул, насыпав соли на вскрытые раны, и вечером между супругами состоялся разговор.
В тот вечер миледи вновь напомнили о хрупкости того мира, в котором она живет. Ей, видите ли, всего лишь нужны были цветы. Она всего лишь желала расшить новое платье маленькими голубыми цветочками, но не помнила, как они выглядят. Всего лишь... Предлог уж слишком невинный, но Рамси Болтон наивным дураком не был. Миледи заставили перебрать пышный букет, и пока Санса, сидевшая на полу, пересчитывала незабудки, бастард угрожающе выкладывал на стол плетки да розги, заготовленные заранее. Понимая, к чему все идет, она испуганно подняла на него глаза.
— Ты не посмеешь…
— Чего я не посмею сотворить в своей спальне? Хм? — оскалился он, наслаждаясь ее страхом. — Сколько их там вышло?
— Сто тридцать, — тихо проговорила Санса, уменьшив количество практически наполовину, и бастард внимательно вгляделся в голубенькую кучку нежных цветочков, прихватывая плеть со стола.
— Пересчитать, что ли… — несильно хлопнул он плеткой по ее спине, вроде как случайно, и от победного задора леди Болтон не осталось и следа. Вздрогнув, Санса закрыла глаза. — Хм. Так и быть, поверю на слово, — едва не раскрыл он ее обман. — Ты же хотела расшить какое-то платье? Вышьешь каждый, а если вышьешь меньше, я украшу твою кожу сто тридцатью ударами. Впредь, милая, будешь умнее со своими выходками…
— А какого наказания мне спросить с тебя за твои? — вспылила тогда девушка, и мужчина поднял ее с пола.
Ее ревность ему нравилась до безумия. Своя — нет и тоже до безумия.
В тот вечер Санса Болтон послушно вернулась в хозяйскую спальню. О том, что было в Хорнвуде, лорд Болтон так и не сказал, поимев жену так, что ей было неудобно сидеть несколько дней, но Черная леди далась своему лорду. Санса, более уязвленная его возможным предательством, чем грубостью вновь закрылась. Благодаря детям нынче она чувствовала себя в относительной безопасности, но все же осторожничала, бросая уничижительные взгляды в сторону мужа. Девушка бы его так и ненавидела, позволяя пользоваться своим телом, но с тех пор бастард сделался приторно обходителен и более ее не трогал, подстегивая горделивое собственничество своей жены еще больше.
— Мой маленький Энар! — вгляделся он в кулек на руках у сиделки. Порой, всей этой оравы мальчуганов ему было уж слишком много, но у лорда должны быть законные дети, и своими, не совершившими еще ничего выдающегося, он уже гордился. Передавая Райнара Мэри, он дернул головой, и прислуга оставила милордов одних.
— Старшенькие стали уже совсем большими, — пролепетал бастард, проходя к Сансе. — Даже Лягушонок подрос, — он попытался ее поцеловать, но она отвернулась. — Ты, видимо, чем-то глубоко опечалена, милая жена.