Насилие над разумом
Шрифт:
После описания физических нападений на заключенных - марши смерти, голод, нищета, холод, пытки, болезни и полная деградация - в отчете уделено много внимания всем формам психического принуждения, которыми намеревались извлекать из солдат ложные признания или военную информацию и заражать их тоталитарными взглядами. Во-первых, враг нацелился на крах лидеров, на замешательство офицеров, которые с легкостью влияют на своих солдат.
Затем всех постепенно должны были подвергнуть испытанию идеологической обработкой. Вал вражеской пропаганды разогнался до максимальной скорости. Эта гипнотическая атака достигла не привыкших к узкоспециализированным дискуссиям разумов, которые не были информированы и были сильно сбиты с толку Коммунизмом и его тактикой. Можно легко напасть на внутренние несоответствия доводов
Отчет обращается с просьбой о более расширенном, квалифицированном обучении солдата (и гражданина) психической мобилизации для будущего столкновения "идей" и "желаний", в свете наших основных верований и обязанностей.
В консультативном комитете Министра Обороны, спроектировавших кодекс, был серьезный конфликт мнений между жесткой Спартанской точкой зрения и более снисходительным представлением с точки зрения "позволить им говорить". Первая группа утверждала, что каждый солдат должен сопротивляться до конца; а вторая группа полагала, что в итоге любого можно подчинить.
Тем не менее, все солдаты должны быть специально обучены сопротивлению, чтобы не стать предателями своей страны, своих служб и своих товарищей. Это было принципиальной причиной, по которой был подготовлен финальный кодекс высоких стандартов, даже при том, что было признано, что принуждение может обойти границы сопротивления. Однако, здесь психолог добавляет еще один вопрос, Кто рассудит, что такое границы способности сопротивляться? Отчет заканчивается подчеркивая факт, что тотальная война за умы людей идет все время. Тыл — это просто расширение фронта борьбы!
Важное, высказанное кодексом мнение в том, что он просит уделить внимание далекому более обширному фронту психического сражения. Делая известным, что принудительные коммунистические методы нами хорошо понимаются, мы частично снижаем воздействие и значение их стратегии холодной войны. В итоге, во внешнем мире им никто не поверит, даже при том, что их тоталитарные методы могут быть полезны для внутренней пропаганды в их собственных странах. Однако, мы не можем бороться с идеологической обработкой простым противопоставлением идеологических обработок.
Разрешение подписывать солдатам декларацию, что они никогда не будут уступать промывке мозгов, имеет преимущество, по крайней мере в информировании их о том, что ожидать. Все же это знание не защищает их от тонкого воздействия исследователя, который знает как обходить психические барьеры. Время и тонкое внушающее воздействие могут сломать сопротивление человека.
В психологическом отношении принуждение к клятве верности и подписание декларации, сами по себе ничего не означают. Только основательная подготовка к психической свободе и демократическая осознанность могут стать противоядием. Власти, которые требуют подписать клятву верности, недостаточно знают о том, как много прямо здесь, в нашем обществе, пропаганды, побуждающей промывки мозгов и других форм психического искушения; они заменяют человеку социальную и национальную ответственность. Это внутренняя моральная и политическая атмосфера в дебрях человека, которая накапливает его психическую стойкость. Страна ответственна за психическую основу, которую она готовит и передает солдатам во время холодной войны!
Несколько ветеранов попавших в плен, считали, что собственное правительство вводит их в заблуждение. Они были ужасно информированы о противнике, в очень простых черно-белых формулировках. Показывая свою хорошую сторону, тюремщик мог легко пробудить у заключенного подозрения в нечестности лидеров его собственной страны.
С психиатрической точки зрения, необходимо еще раз сказать, что любого можно довести до предела, независимо от того, насколько он может быть хорошо информирован и знаком с контраргументами. Когда враг хочет надавить своими деморализующими методами, у него на это есть все средства. Увы, отчет недостаточно подчеркнул трудную диалектическую дилемму, в которую попало множество простых солдат. В течение многих лет его обучали в обществе или военной группе, где в него впечатывали подчинение закону и следование привычкам сообщества. Внезапно, он должен взять и проверить свою индивидуальную и критическую защиту. Холодная война требует высокого уровня политической подготовки. Она снова
Индоктринация против идеологической обработки?
Существует образовательная концепция, согласно которой приучение к физическим пыткам поможет солдатам быть более невосприимчивыми к промыванию мозгов. На одной из военно-воздушных баз летчикам предстояло пройти «школу пыток», эвфемистически называемую «Школой выживания», в которой внедрялись некоторые из варварских и жестоких коммунистических методов обращения с заключенными, чтобы закалить их в будущем. жестокости.** Время, 19 сентября 1955 года. Стажеры довольно хорошо переносили отвратительные упражнения. Однако такое обучение может привести мужчин к тому, что они невольно перенимают методы тоталитаризма. Это может дать полуофициальный зеленый свет вражеской тактике, подразумевая, что мы можем сделать то же самое.
Более того, такие методы могут стимулировать скрытые садистские наклонности как у тренера, так и у обучаемого. Под видом серьезной потребности в обучении американскую молодежь могут воспитывать в том же садистском мировоззрении, что и их врагов.
Важным психологическим следствием любой формы жесткого навязчивого обучения и идеологической обработки является то, что она вписывается в тоталитарную модель. Более того, тоталитарным инквизиторам нет необходимости применять физические пытки для раскрытия тайн человеческого разума, хотя они могут использовать эти методы для личного удовольствия. Наоборот, противник столь же рассчитывал на дружеские жесты и особые привилегии, чтобы соблазнить голодных, ослабленных военнопленных на исповедь. Чего инквизиторам особенно требуется для успеха, так это того, чтобы враг был слабой личностью, чтобы он был гантелью с солдатской потребностью подчиняться, чтобы им управляли тревога и недостаток терпения. Инквизитору, промывающему мозги, не нужны пытки. Физические пытки часто усиливают сопротивление инквизитору, в то время как одна только изоляция может достичь его целей. Школа, обучающая только методам пыток и уклонения, может даже пробудить латентную тревогу и, таким образом, парадоксальным образом облегчить солдату, ослабленному его фантастическими предвкушениями, поддаться промыванию мозгов. Герой в школе может стать слабаком, как только столкнется с настоящим испытанием.
Важно не то, что делает тренирующийся во время физической подготовки, а то, что он отстаивает умственно и духовно. Есть ли у него ментальная основа? Только это сослужит ему хорошую службу во время испытания заточения.
Психиатрический отчет о «промывании мозгов» и ментициде В каждом отчете о «промывании мозгов» военнопленным необходимо учитывать несколько факторов, которые могут привести к обвинению в «сотрудничестве с врагом», чтобы определить психологическую ответственность обвиняемых.
Он сдался мысленно под своего рода гипнозом? Можно ли его вообще привлечь к ответственности; было ли сознательное и добровольное сотрудничество, которое превратило человека в предателя? Была ли трусость или только душевная слабость?
Поскольку эти вопросы так новы в нашей истории и часто настолько тонки по отношению к обстоятельствам, будет хорошо перечислить области интересов, которые необходимо проанализировать:
1. Обвинение. Психолог должен изучить инкриминирующие факты. Мы часто можем видеть, например, в формулировках подписанных признаний свидетельство того, что подпись была принудительной. Некоторые штампованные фразы врага можно рассматривать как постепенно выколачиваемые из головы жертвы. Для одного из судов мне удалось провести анализ письменного признания, составленного из столь разнородных элементов, что в бумагах легко угадывался процесс душевной борьбы и постепенной уступки подсудимого.