Наследие

Сиреневый Кот

— Угадывать с полуслова желания хозяина — обязанность лакея, месье Валера.

— Не прикидывайтесь! — Валера, выпрямившись, гневно ударил по столу кулаком. — Это оказалось ниже вашего достоинства, вот в чем дело! Я не обязан отчитываться перед вами обо всех своих планах! Кем вы себя возомнили?! — он перевел дыхание и заговорил ровнее: — А впрочем, я знаю, откуда дует ветер. Всю эту дружную компанию давно следовало разогнать. Ну, Верчезе нам уже не опасен, а вот Маретти… Он слишком часто выставляет напоказ

свое особое мнение. Это нетрудно исправить. Вы этим и займитесь.

— Могу повторить еще раз, месье Валера, — тихо и по-прежнему глядя в стену произнес Лафонтен. — Вслепую выполнять любой приказ я не буду, называйте это как угодно. Если вы хотите толкнуть меня на заведомо грязное дело, потрудитесь объяснить, зачем это нужно. Я не солдат в строю, я шеф Службы безопасности.

— В таком случае, — едко заметил Валера, — вас не затруднит подать рапорт об отставке?

— Затруднит. Потому что прежде я подам в Трибунал другой рапорт и потребую объяснений, в чем состоит мое преступление, кому и зачем нужна моя отставка.

Валера откинулся в кресле, сложил руки на круглом животе и некоторое время смотрел с интересом. Потом произнес:

— Такая прямолинейность вам не к лицу, месье Лафонтен. Я ожидал от вас большего. Хватит пререканий! Через две недели, перед следующим заседанием Трибунала, вы представите мне результаты расследования. И на вашем месте я бы поостерегся выставлять напоказ свою независимость. Сколько поколений в вашей семье передаются традиции служения Ордену? Будет обидно, если эта славная традиция прервется на вас или вашем сыне. Единственном сыне, если я не ошибаюсь?

Потрудись Валера получше узнать нрав человека, которого решил припугнуть привычным и испытанным способом, он никогда не сказал бы этих слов. Но он был слишком увлечен своим негодованием, чтобы почувствовать опасность.

Лафонтен смотрел на него, слыша речь, но уже не воспринимая слов. Досада и путающее мысли раздражение исчезли, как не бывало. Пронзительно-яркий мир стремительно сузился, перекрестьем невидимого прицела сойдясь на невысокой полноватой фигуре.

Грязная клякса на чистом листе бумаги.

— Я вижу, на сей раз вы меня поняли очень хорошо. Идите… Надеюсь, больше вы меня не разочаруете.

Лафонтен, не поклонившись, развернулся и вышел, с силой впечатав дверь в косяки.

Он вернулся в свой кабинет, сел за стол, но почти сразу встал и начал нервно ходить туда-сюда.

За годы его службы случалось всякое, и выслушивать в свой адрес приходилось не только похвалы. Берк в гневе мог выговорить так, что в ушах потом звенело, как от хорошей оплеухи.

Но опускаться до оскорблений и, пуще того, угроз!

Без сомнения, так же в свое время запугали Бергмана. Теперь же, когда Валера стал Главой Ордена и получил в свое распоряжение

спецгруппу, связываться с ним намного опаснее. Но что делать?

Ни в какой заговор с участием Маретти или Верчезе он не верил. Валера пытается убрать тех, кто способен ему помешать. А ему, Антуану де Лафонтену, предложено стать либо орудием и палачом, либо очередной жертвой.

И если бы угроза была только ему самому…

Внезапно зазвонил телефон. Лафонтен вздрогнул, нервно шагнул к столу и схватил трубку:

— Да!

— Мальчик мой, как освободишься, приезжай ко мне, — раздался в трубке спокойный голос Верчезе. — Есть разговор.

Лафонтен медленно перевел дыхание и ответил:

— Хорошо. Мне нужно съездить домой… Буду у вас в девять.

Работы на сегодня было и впрямь достаточно.

*

Дома его ждал неприятный сюрприз. Армана не было, хотя обычно в будние дни он возвращался раньше. Ни записок, ни телефонных звонков. Персонал особняка только разводил руками — никто ничего не знал.

Вот тогда Лафонтен почувствовал, как уходит из-под ног земля. Чего только он не передумал в тот вечер! Узнай Валера, сколько и каких именно способов покинуть бренный мир его ожидало, он предпочел бы застрелиться сразу…

Перерасти из разряда пожеланий в план действий этим мыслям не дал телефонный звонок.

Лафонтен бегом бросился к телефону и схватил трубку:

— Да!

— Отец? — послышался на другом конце голос Армана. — Извини, я не мог позвонить раньше.

— Арман! — он с трудом перевел дыхание и заставил себя говорить спокойно. — Что случилось? Где ты?

— В полицейском участке.

— Что?!

— Да нет, я ничего не натворил. Попал в аварию, пока разобрались, да еще показания давать пришлось… Но уже все, меня отпустили.

— Так почему ты не приехал?

— Машина… Без хорошего ремонта она никуда не поедет.

— Черт! Ладно, жди там. Я за тобой приеду. Какой участок?

…Добравшись до полицейского участка, он увидел там сына — тот болтал с дежурным, присев на скамейку в углу невзрачного помещения. С Арманом все было в порядке.

— Что за авария, Арман? — спросил Лафонтен, сев вместе с ним в машину и заводя двигатель.

— Да по-дурацки вышло, — поморщился тот. — На перекрестке какой-то идиот выскочил на поворот не с той полосы. Я тормознул. Там еще две машины… А этот тип, представляешь, успел смыться — как сквозь землю провалился! Поймать бы его!

— Ладно, — кивнул Лафонтен. — Обошлось, значит, обошлось. Сейчас я еще отлучусь по делу… Ты больше никуда сегодня не собираешься?

— Нет, — пожал плечами Арман и покосился на отца. — А… точно все в порядке? Ты даже не спросил, сколько будет стоить ремонт.