Наследница огненных льдов
Шрифт:
Я так внимательно слушала, о чём говорят мужчины, что напрочь позабыла о рыбе. Я бы и не вспомнила о ней, если бы невесть откуда взявшийся Брум, что уверенно прошагал по разделочному столу прямо к духовому шкафу.
– Ну что ты стоишь? – недовольно забурчал он, – уже пора вынимать.
Не успела я опомниться, как он ступил на конфорку, закрутил реле, что регулирует жар в духовом шкафу, а потом спустился на ручку дверцы и, уцепившись за неё лапками, повис в воздухе. Дверца медленно опустилась вместе с хухморчиком, и на меня пахнул умопомрачительно приятный аромат. А Брум уже залез на дверцу и уверенно шагнул к противню, но я опередила его, вынув поднос при помощи полотенца в качестве прихватки.
– Горячо же, – разволновалась
– Это тебе горячо, а мне нормально, – пробухтел он, провожая поднос взглядом, пока я не поставила его на стол.
– Что, уже всё готово? – опомнился Аструп.
Да, это был мой звёздный час. Лосось получился просто потрясающий. И зелень летнего дикого лука придала вкусу диковинный оттенок. Аструп не жалея слов хвалил меня. Видимо не ожидал, что воспитанница богатого человека, у которого есть слуги, умеет кухарничать. А я и не умею, ничего кроме рыбы в жизни не готовила. Зато как я в этом преуспела.
Кажется, и Вистинг оценил мой кулинарный талант. Теперь он смотрел на меня с каким-то иным интересом в глазах, не тем необузданным и пылким, а более спокойным, хоть и увлечённым.
По выражению лица Эспина, трудно было угадать, что у него на уме. Одно я поняла точно – запечённый лосось ему понравился. Только Брум не составил нам компанию за столом, а отправился к чану с отходами, чтобы выковырять из отрезанной рыбьей головы глаза.
– А что насчёт охоты? – обращаясь к Вистингу, продолжил застольные разговоры Аструп. – Куда собираешься идти?
– Собирался через горы прямо на север – на Песцовый остров, потом на Тюлений. Но пограничная служба на сей счёт иного мнения. Чувствую, как только прибудет "Альфред Ульсен", путь мой лежит прямиком в Рювелан.
– Да ладно тебе, найдётся на них управа. Как кто-то может запретить подданному империи охотиться на имперских же землях?
На это Вистинг как-то кисло улыбнулся, но ничего не сказал. Аструп же продолжил:
– Пустят тебя на охоту. Помурыжат до приезда губернатора и пустят. Я ведь для чего спрашиваю, может, ты не будешь спешить на Песцовый остров, а по пути на Медвежьем задержишься?
– Что мне там делать? Гонять одомашненных оленей по лесам?
– Лучше медведей. Там этим летом страшные вещи творятся. Ты же знаешь, местные до медведей слишком суеверны, а им очень нужен хороший охотник, который не побоится голодного зверя.
– Это медведи-то голодные? – усомнился Вистинг. – В газетах писали, что в этом году путина принесла рекордный улов лосося.
– Так ведь рыболовам принесла и переработчикам. Ты только подумай, этот Лундборг снюхался с директором тамошнего рыбокомбината и через него дал добро рыбакам ловить столько лосося, сколько смогут. И они начали ловить – выслеживают косяк ещё в море, и пока рыба не зашла в реки, преграждают ей путь сетью. Или вообще подходят к устьям рек, перекрывают их сетями и тянут рыбу на свои шхуны тоннами. Всё, этим летом на Медвежьем острове рыба в реки не зашла – всю выловили ещё в море. Люди голодают и уходят в леса. Медведи голодают и идут к людям. Уже семь человек подрали. Один медведь даже вломился в дом через окно, его еле пристрелили. Самцы едят медвежат. Медведицы вытягивают собак из будок, что потом кровища по всему двору. Люди очень боятся. Идти в лес за дичью – страшно. Выйти из дома за дровами – страшно. Даже дома сидеть небезопасно. А сейчас начинается зима, медведи жир не нагуляли, значит не залягут спать. Думаю, объяснять тебе, чем опасен шатун, не нужно. Тут только один выход – отстреливать тех, кто идёт к людским жилищам. Иначе быть большой беде. Так что, поплывёшь на Медвежий остров?
– Это не от меня зависит, – глухо произнёс Вистинг, излишне резким движением проколов вилкой последний кусок лососины.
– Да пустят тебя на охоту по островам, не переживай ты, – подбодрил его Аструп.
– Ничего не могу обещать, –
Вскоре обед подошёл к концу и Вистинг вынужден был попрощаться с Аструпом, чтобы покинуть дом. Попрощался он и со мной.
– До скорой встречи, принцесса. Больше не преграждайте дорогу водяным крысам.
И он ушёл, одарив меня напоследок многообещающим взглядом. На какую это скорую встречу он намекал? Уж не думает ли он, что я сама напрошусь в гости в его губернаторские апартаменты? Каков нахал! Да за кого он меня принимает? Пусть лучше губернатор поскорее вернётся в Кваден и уже даст разрешение Вистингу переплыть с одного острова на другой. Должен же кто-то спасти несчастных людей от голодных медведей. Почему бы это не сделать пусть и бывшему, но всё же военному? Или Вистинга потому и отправили в отставку, что усомнились в его способности защищать мирное население? Хотя, Аксель Аструп в Вистинга верит, а ведь они явно знакомы не первый год. Осталось только дождаться губернатора Лундборга, чтобы он разрешил Мортену Вистингу отправляться на охоту, а то Соболий остров стал слишком тесен для нас двоих.
Глава 18
Наконец, долгожданный день всё-таки настал – командир Ялмар Толбот объявился в Квадене. И сообщил мне об этом Эспин, держа в руках письмо, которое принёс в дом Аструпа человек из губернаторской канцелярии.
– Надо же, Толбот готов нас принять, даже прислал приглашение, – известил меня Эспин и с ехидством в голосе добавил, – Ну что, кузина, готовься, вечером мы идём на ужин к людоеду.
Хорошо сказать: "Готовься". А кто выменял мои единственные туфли на растоптанные ботинки? Правда, этот кое-кто обещал мне купить десять пар на замену, и я не упустила возможности припомнить Эспину его слова. Вот только ничего хорошего из этого не вышло. Единственный в Квадене магазин промышленных товаров похвастаться богатым ассортиментом не мог. Всё что там было из женской обуви, так это войлочные боты и неказистые сапоги с голенищем до колена и серым мехом наружу.
– Неужели нет ни одной пары туфель? – спросила я длинноусого продавца, а он усмехнулся и ответил:
– Что вы, какие туфли? Их раскупили сразу же, как только сгрузили с парохода. Даже до склада не успели довезти.
– Ну хоть какая-нибудь вечерняя обувь у вас есть? – взмолилась я.
– Конечно, есть, как нет? – и он снял с полки те самые мохнатые сапоги и поставил их на прилавок. – Вот, унты, самая незаменимая на севере обувь и утром, и днём, и вечером. Только посмотрите, стелька из собачьей шкурки, голенище из меха толсторога, снаружи мозаичный орнамент из кусочков оленьего меха в старых добрых традициях Песцового острова. Во всём мире нет теплее сапогов, чем эти. Берите, не пожалеете.
В итоге из магазина я ушла ни с чем. Теперь мне стали понятны речи Аструпа о нестяжательстве – деньги на Полуночных островах и вправду ничего не стоят. Что они есть, что их нет – какая разница, ведь на них нечего купить.
Пришлось идти на приём в роскошную резиденцию в стоптанных ботинках и невзрачном платье им под стать. Хорошо, что все присутствующие сделали вид, будто ничего ужасного в моём внешнем виде нет. Губернатор и вовсе отвесил комплимент, прежде чем усадить меня за стол.
На вид Сандер Лундборг оказался малоприятным типом: колючий взгляд, резкий голос, напряжённое выражение лица. Правда, он всеми силами изображал из себя приятного и находчивого собеседника. Только присутствие Ялмара Толбота веселья за ужином не прибавляло. А неожиданное появление Мортена Витинга и вовсе заставило меня растеряться.
Вот она, та самая скорая встреча, о которой он говорил. Неужели Вистинг знал, что губернатор пригласит нас с Эспином в свою резиденцию? А как он вообще мог знать, что на ужин позовут и его? Не так давно Вистинг жаловался на притеснения со стороны властей, а теперь сам губернатор приглашает его за свой стол. К чему бы это?