Наследник огня и пепла. Том IХ
Шрифт:
Потому что семья Дар — из тех, кому просто не повезло. Трагедия, от которой никто не застрахован. А как космонавты или пилоты, местные живут рядом со смертью и потому очень суеверны. Нет ничего хуже, чем прослыть приносящим несчастье. Такое не прощают. Придётся мне переломить невезение рода Дар.
К тому же, Эскер может оказаться в высшей степени полезен. Он смог организовать отпор долгобородам. По словам Фанго, он вышел победителем из нескольких мелких стычек с горными кланами — и одной большой с самими долгобородами. Эскер собрал вокруг себя отряд смелых всадников, напал и уничтожил обоз
Этот парнишка мне пригодится. Надо только вернуть его в строй.
Глава 22
Говорящие волки
— Сперат, напомни мне похвалить Фанго. Одарить его за службу. Он никогда не просит, а я забываю, — сказал я, увидев место встречи.
— Так обычно и бывает с теми, кто делает своё дело хорошо, — пробасил мой оруженосец.
Не знаю, как Фанго это устроил, но он договорился о встрече. Не думаю, что это было легко — в прошлый раз мы ушли из страны горных кланов с боем и оставили там много живых врагов. Но Фанго не только договорился, он, не выходя из Караэна, сумел ещё и выбрать хорошее место: на самой границе нетронутой войной Долины Караэна. За нашей спиной — поля, деревни, мягкая сытость. Впереди — крутой склон, обрыв, пеньки узловатых сосен и запах костров, где вместо дерева жгут мох и сушёную хвою.
Если горцам придётся отступать — они легко взберутся наверх, валуны дадут укрытие от стрел, а кони не догонят. Если уходить нам — позади ровные поля, укреплённые сёла, стены. А мы — посередине, у скального выступа, под которым можно укрыться, если вдруг в нас полетят дротики.
Договор был — прийти по двое.
Я стал старше с того времени, как был в Берге, «столице» горных кланов. И теперь не повторил бы ту глупость, что сделал в первые месяцы пребывания в этом мире — не вышел бы на общее собрание, где каждый вождь будет напоказ демонстрировать доблесть, только чтобы не уступить другому. Больше никаких Каменных кругов. Я говорю только с теми, в которых есть если не уверенность, то хотя бы высокая вероятность лояльности. Не хочу больше терять время. Вокула однажды мне посоветовал: «Никогда не говорите с ними разом — тогда каждый будет напоказ неподкупен и благороден. Говорите с ними поодиночке». Не всегда получается следовать его советам буквально. Поэтому я поговорю только с теми, кто уже проявил лояльность.
Лардо появился первым — один, без приветственного крика, будто вышел из тени скалы. А может, так и было: мог сидеть в расщелине с ночи, проверяя, не будет ли засады. Через минуту, на гребне склона, показался Марцил. Шёл легко, плащ нараспашку, взгляд тяжёлый. С ним — двое латников в тяжёлой, по их меркам, броне. Я размышлял, стоит ли возмутиться нарушением условий, но его сопровождение осталось у подножия. К нам подошёл он один. Лардо сбавил шаг и пошел рядом, синхронно, чтобы подойти одновременно. Друг на друга они не смотрели.
Лардо был в старом плаще из медвежьей шкуры, с рубцом на скуле — как трещина в горной скале. Марцил — в бронзовом шлеме с выбеленным пером и усмешкой человека, который заранее знает, кто здесь глупец.
Я не шелохнулся.
— Привёл самого себя, — улыбнулся Марцил. — А это, поверь, у нас считается подвигом. Углы не любят ходить вниз.
Сделал одолжение. И тут же — в атаку:
— Выглядите вы, сеньор, как человек, который собирается просить.
Он говорил лениво, по-горски коверкая слова, с язвительностью, будто макая каждую фразу в горькую приправу. Я помнил его другим. Более радушным, более открытым. Впрочем, время, надо думать, изменило нас обоих.
— А ты выглядишь как человек, который собирается отказать, но почему-то пришёл, — отозвался я.
— Смотри-ка, — Марцил покосился на Лардо, — южанин научился. Надеюсь, не только говорить.
Лардо молчал. Подошёл ближе, по-хозяйски встал рядом. Запах от него — кожа, камень, железо. Железом пахнет кровь. Он не улыбался.
— У него есть повод, — сказал он, глядя на меня. — И повод крепкий. Хочет, чтобы волки с гор перестали таскать его коз. Осталось узнать, стоит ли коза половины сольдо.
— Нееет, — протянул Марцил. — Ему плевать на коз. Есть дорога. И её земля даёт плоды вкуснее зерна и даже винограда.
Я переводил взгляд с одного на другого. Два волка: один рычит, другой выжидает. Но оба голодны. Лардо — как всегда — голоден и рычит.
— Лето нынче было тёплое, — сказал Лардо. — Но звери лезут на скот с голоду. Даже в наших краях. В такое время нужны хорошие пастухи…
— Вы хотите продать мне защиту от своих волков? — спросил я. — Серьёзно? Вы пришли угрожать? Так принято в горах? Хотите, я отвечу тем же?
Несомненно, они сговорились заранее. Слишком спокойно среагировали.
— Это не мои люди. У моих есть мясо и сыр. А брюхо у каждого такое, что мне бы пришлось больше потратить, чтобы везти их вниз и обратно, чем они бы награбили у ваших бедняков, — сказал Лардо. — Мои сыты. Нет. Это собаки. Голодные. Вчерашние охотники, что сегодня воруют мясо у хозяина. Мы их не кормим. И не защищаем.
— Это ведь баннер семьи Дар? — спросил Марцил. Он смотрел мне за спину.
Я сделал осторожный шаг в сторону. Горцы не двигались. Бросил быстрый взгляд назад: всю свиту я оставил за ближайшим укреплённым селением, но ближе держал десяток своих всадников. На случай непредвиденных осложнений. Среди них — Эскер. Я не мог ему приказывать — нас не связывали вассальные обязательства. Он был… скорее другом. Спасибо хотя бы за то, что просто выехал посмотреть. Не стал напрашиваться идти со мной и Сператом. Его оруженосец держал копьё с его флажком — небольшим, но заметным. У Марцила острый глаз.
— Да, — сказал я.
— Иногда я спрашиваю: если южане такие слабые, то почему живут в долине, где земля родит еду, а мы в горах?.. — протянул Марцил. — Глупые обижаются. Умные начинают думать. А я думаю, что хуже всего то, что однажды я увижу такие флаги по ту сторону пограничной стены. Или мои дети… — грустным тоном проговорил он. — Так что, ты пришёл купить железо в наших руках, тот, кого называют Золотым Змеем? Или вспомнил, что у нас с тобой остался незаконченный разговор?
— Стать частью Караэна, — кивнул я. — Моё предложение всё ещё в силе.