Наташа, не реви! Мы всё починим
Шрифт:
Впивается мне в губы, втрамбовывая в стену. Успеваю только возмущённо пикнуть. Все мое желание настучать по его щекам мгновенно испаряется. Хочется только вцепиться в него и бесконечно целовать. Застыть в этом мгновении.
Потому что я люблю... очень люблю этого хамоватого неадекватного носорога! И я так соскучилась.
Мое тело в восторге от его напора и грубости, ему не объяснить ни про женскую гордость, ни про личные границы, ни про отсутствие будущего.
– Иштаров... Соседи!
– выдыхаю я.
–
– Нет!
– Ну... Как знаешь!
Лупит ладонью по выключателю. Свет на площадке гаснет.
От того, как он горячо и чувствительно впивается в мою шею, я забываю про всех соседей. И вообще про все на свете. Между бедер требовательно ноет. Я как пьяная ничего не соображаю. Все мысли тут же растворяются в вязких вспышках ощущений. Мое тело самовольно вьётся в его наглых руках.
Последняя здравая мысль: ну он же не мальчишка - трахаться в подъезде? Потому что на меня - никакой надежды... У меня короткое замыкание и потеря ориентации.
Распахивая полы халата, он врезается в меня бедрами. Чувствую его эрекцию через ткань.
Кусая мои губы и мочку, ныряет пальцами под трусики.
Я поднимаюсь на цыпочки от остроты...
Горячий стон мне в ухо...
Закатываю глаза, уплывая в предоргазменные ощущения.
Звук расстегивающейся ширинки. Скольжение раскаленного твердого члена. Рывок...
– Аа!
Затыкает мой рот поцелуем.
И несколько резких рывков мгновенно отправляют меня в яркий оргазм. Почти до отключки. И, не в состоянии выплыть из кайфа, я оглушенно взрываюсь и дальше от каждого его беспощадного рывка. И жадно слушаю, как он дышит в темноте...
Оу...
Глажу пальцами по затылку, пытаясь впитать его оргазм. Он увеличивается внутри меня, становится невыносимо твердым и судорожно вздрагивает, пытаясь погасить стон.
Застыв, сжимаем друг друга. Шумное дыхание замедляется...
Я начинаю приходить в себя.
По моим бёдрам течёт... Я чувствую его запах...
Что. Это. Было. А?!
Одергиваю от него руки.
– А вот сейчас...
– хрипит он мне в губы.
– Иди к своим гостям!
Обессиленно луплю на ощупь ему по груди.
Кретин ревнивый!
Отворачивается. Застегивает ширинку. Также раздражённо лупит по кнопке лифта. Свет оттуда на мгновение выхватывает его профиль. И...всё.
Оседаю на корточки у стены.
Так...
Так!
Молчать!
– внутренне рявкаю я на попытку мамы в моей голове прокомментировать это.
В конце концов, я всего лишь переспала с отцом ребенка, которого ношу. Это не преступление. С кем же я ещё должна беременная заниматься сексом? Ничего криминального.
Нет, есть конечно же нюансы в этом всём... Подъезд, например? Или тот контекст, в котором этот секс случился? Или...
Заткнись. Нет у меня ресурса на стыд и самобичевание. Было и было…
Отключаю домофон, на случай, если Иштаров
Не готова я с ним таким общаться.
Чай с мятой и спать. У нас с Мишуткой режим! И гори они огнём - все нюансы!
Глава 44 - Уязвимость
Скидываю вызов с незнакомого номера, слушаю врача.
– Как лечь в стационар? Я не могу...
– В общем так, Наталья Антоновна. Могу, не могу - выбор ваш. В стационаре вас обследуют за неделю и бесплатно. А амбулаторно - будете два месяца в очередях ждать. Или, пожалуйста, в платную клинику. Там тоже быстро, но обойдется тысяч в сорок.
– Сколько?!
– Да-да...
– А на ночь уходить домой я могу?
– Нет. Это нарушает санитарный режим. А сейчас эпидемиологическая ситуация не очень. А там и беременные лежат. Главврач запретил беготню.
– Что же мне делать?
– С вашим анамнезом, я бы не рисковала. Да и прокапать вас надо...
– А что не так со мной?
– Мне ваш эпителий не нравится. И уровень гормонов. И белок. Тонус не нравится. Вроде бы по отдельности и не критично, но вот всё вместе, да с вашим анамнезом... Так я пишу направление или нет?
– Пишите, - сдаюсь я.
– В понедельник к девяти утра.
Отдает мне направление.
Иду сдаваться мальчишкам.
Севу с горем пополам я могу ещё пристроить в какой-то приют или на передержку за деньги, а детей - нет.
После горячих споров, они убеждают мою явно сошедшую с ума голову, что справятся пять дней без меня. Что будут со мной на видео-связи. Что будут сидеть как мышки - только в школу и обратно. Что никому не откроют. И не будут даже чинить никаких розеток! И что на них можно положиться.
Но я все равно звоню их тётке, умоляю приютить их всего на пять дней. Категорическое нет!
Она боится... Боится, что их навешают на нее. Боится даже общаться с ними.
Ещё раз звоню по номеру, который она дала мне - их дяди. Но на звонки он не отвечает.
Это словно какой-то снежный ком. Допусти маленькое нарушение правил и тебя раскатывает так, что ты вынужден их нарушать раз за разом!
Ну куда теперь нам деваться?
– Я вас умоляю, только не подведите меня!
– складываю руки у груди.
– Мам Наташ, ну чо ты?..
– Мы ж понимаем, что если чего - поедем в интернат.
– Мы к тебе будем приходить. В больнице одному страшно лежать.
– Ой... Нет-нет...
– отмахиваясь я.
– Там женская больница. Мальчикам туда не нужно. Мы лучше на видео-связи будем.
Все воскресенье готовлю им впрок. Борщ, куриный бульон, тефтели, курицу... Кролика для Севы. Все - в заморозку.
Даю им кучу инструкций.
Некоторые записываю на листочках.
Наташа, тебя упекут или в тюрьму или в дурку.