Не дать воде пролиться из опрокинутого кувшина
Шрифт:
106. Небо шестое!
– то был голос Джебраила, и взору предстал сияющий свет, такой камень Мухаммед видел впервые; ясно различим покровительствующий Сатурн (в скобках: Кейван у персов и Зохаль у арабов), и кружится небо шестое вкруг него. Взору Мухаммеда открылось бескрайнее пространство, населенное похожими на людей гигантскими существами. Защищающие Бога ангелы? Каждый больше земли, имел семьдесят тысяч голов, каждая голова - семьдесят тысяч ртов, каждый рот семьдесят тысяч языков, и каждый язык изъяснялся
Вдруг неведомая сила перенесла Мухаммеда на дерево, цветущее справа от невидимого престола Бога, ветви широко раскиданы, объемля небосвод. И ангелы числом более, нежели песчинки пустынь или капли морских вод, веселились под сенью охватного лишь мыслью древа. Брали из-под корней древа начало пять рек - две протекали в рай, три - на землю: Нил, Евфрат и Тигр. Отсюда Мухаммед ступил в Дом поклонения, окружённый мириадами негасимых лампад. Джебраил предложил три кубка на выбор: с вином, чья терпкость ощущалась в багровом цвете, прозрачным мёдом, блистающим желтизной, а третий наполнен молоком, чья белизна светилась. Каждый кубок манил, чтоб именно он был испит. Не раздумывая, Мухаммед взял кубок с молоком и вмиг осушил его.
– Что минует твоя рука вино, я знал, - молвил Джебраил, - хотя не прочь был некогда в Мекке припасть к кубку с вином!
– Ты говорил, я повторял Его слова: Вино - из благ, дарованных Богом человеку! А далее: Из пальмовых плодов и виноградных лоз берите напиток жаркий и пьянящий!
– Но в том, - напомнил Джебраил, - воистину знамение для разумеющих! И добавил: - Но явлен был Им и запрет!
– Лишь пред молитвою не пить вино!
– Тотчас повторил Мухаммед услышанное: О вы, которые уверовали! Не приближайтесь к молитве, когда вы пьяны, пока не будете понимать, что вы говорите!
Не слышит будто Джебраил: - ...Испей вино, весь народ твой сбился бы с дороги, не ведая, куда идти. И благо, что запрещено Им винопитие!
взгляд озарило видение: осада крепости! упорство арабского
племени иудеев! и сподвижники, долгим стоянием
утомлённые... пьяны! жаркий спор в игре майсир: кому какая
доля верблюжьей туши достанется! храп воинов, сражённых
вином! явлено: Спросят о вине и майсире, кубок протягивая.
"Грех в обоих великий!" - скажи. Но в опьянении молвят, что
некая есть польза! Скажи: "Больше греха, нежели пользы!"
... Когда Мухаммед после недолгой осады проник в крепость
Камус аль-Низар, то увидал раненую иудейку - уж не засада
ли, а приманкой на пути - красавица?
Поражённый её красотой (напомнила кого-то... но бой, не до
раздумий), Мухаммед бросил свой плащ, чтобы укрылась, велев
воину стеречь её. Из-за угла ринулись на Мухаммеда двое
защитников
защищать пророка, с ходу вонзив кинжал в нападавшего, а
второго убил другой воин, оказавшийся рядом, и тут женщина,
ожив, с криком: О, мои братья!..
– кинулась к рухнувшим, но
воин стал на пути: сделай шаг, убьёт! "Пусти!" - крикнул
Мухаммед, и она склонилась над убитыми, зарыдала. Вспыхнула
строка: Иудейских разрез твоих глаз...
– неужто та, что им
с Абу-Бакром на крепостной стене встретилась, девочка,
красавицей ставшая, Сафийа её имя? Тут же вспомнил, как в
небе Ибрагима, будто было вчера, нет, в сей миг, сказал ему
праотец: "Из иудеев она, и не забудь, о чём мы с тобою
говорили!" Мухаммед велел стражнику немедля доставить её к
нему. Нет, лишь очень похожа на ту! Узнал, что вся её семья
сражалась против него: два убитых брата, муж пленённый ждёт
своей участи.
(106) Далее у Зейда скороговорка:
Казнили братьев за убийство сподвижников Мухаммеда.
Сафии было предложено стать женой Мухаммеда, но
воспротивились отец и дядя. "Предать их казни!" - Омар
повелел. Мухаммед распорядился не трогать, пусть живут в
оазисе, где уцелел их дом.
– Но могу ли я, о пророк, - осмелилась спросить Сафийа,
чувствуя неодолимую тягу к ней Мухаммеда, - приняв ислам,
оставаться верной пророку Мусе?
Сговорились с Марией?! И та просила остаться верной Исе.
Мухаммед промолчал, Мария к своей просьбе больше не
возвращалась. Но как могли договориться? Мухаммед и на сей
раз промолчал: разве он сам не верен Мусе? Исе? Возвращался
к просьбам, не найдя решения: как можно, приняв ислам,
оставаться верным...
– ведь о верности не иудейству или
христианству просили, а пророкам! Но разве верность Мусе не
верность иудейству, а Исе - не верность христианству? Но,
призывая в ислам, разве он имеет в виду верность себе?
Нет - Богу! Будто кто возразил: Но и тебе, Его посланцу! На
свадебном пиру Мухаммед, чувствуя, что по пятам враг
гонится, не стал есть предложенное мясо: бросил собаке
тут же околела.
...Спросил у Айши, что она думает о Сафийи? Не ожидая
такого вопроса, побагровела: "Иудейка и христианка!" - "Не
говори так! Они приняли ислам!"
(107) Пояснить, что непременное условие женитьбы на иноверке - принятие ею ислама. Но как это сообразуется с вышеприведённым?
Жёны трёх вер - нечто вроде заголовка: вслед за иудейкой
Сафией, христианкой Марией мусульманка Джувайрийа, дочь