Не дай мне упасть

Владимир Владимирович

– Свои, - громко заявил толстяк, взяв свое оружие одной рукой и демонстрируя мирные намерения. Он зашагал вперед и на ходу спросил: - Вы группа Д-24?

– Так точно, - разглядев камуфляж и штатный автомат родной ЧВК, предводитель наемников чуть расслабился и представился.
– Сержант Дикс. Вы кто такие?

– Мы только что с базы, - ответил Сэм, зачем-то продемонстрировав наручный передатчик.
– Увидели вас поблизости.

– С базы?
– удивился наемник. И в голосе его послышалась злость.
– Какого хрена с базы привезли всего

двух человек?!

Подчиненные сержанта, облепив перекресток по разные стороны дороги, продолжали короткими очередями стрелять в невидимого противника. Оглянувшись на них, Дикс заговорил торопливо, перекрикивая выстрелы:

– Эти чертовы обезьяны как из-под земли впрыгнули! Они сожрали полицейский заслон за минуты и сразу принялись за нас! Меня с ребятами заставили пятиться еще от дороги на гетто. Твари будто невидимые!

– Потери?
– коротко спросил Ватанабэ.

– Много, сэр! Треть группы полегло, пока очухались.

Бэйзил, подошедший следом за толстяком, щелкнул кнопкой на дисплее у себя на предплечье. Миниатюрная карта района показывала, что некоторые наемники, помеченные индивидуальными знаками группы Д-24, находятся значительно севернее - на территории, занятой восставшими.

– Значит, от следующей улицы до самого Оазиса наших сил нет?

– Ни единого человека, сэр!
– кивнул Дикс.
– Чертовы обезьяны прут как паровоз. Где бронетехника, сэр?! Где подкрепления?!

– Основные силы брошены к центру города, - невозмутимо и негромко, контрастируя с взволнованным сержантом. Ответил Ватанабэ.
– Там сейчас сосредоточены основные силы атакующих, туда направлена вся исправная техника. На базе произошел взрыв, потери значительные.

– Твою мать!
– выругался Дикс.
– Центр, центр... если они займут этот район, снайперами будет простреливаться весь запад! Центр все равно не удержат! Здесь до черта открытых мест, надо буде бомбить! Артиллерия и все такое. Это же настоящая война, а не кучка придурков, как в Триполи!

– Понимаю ваше беспокойство, сержант, - произнес Сэм с таким выражением, что не оставалось сомнений в том, что ему наплевать.
– Но ничем не могу помочь. У нас свое задание, и для его выполнения нам необходимо продвинуться на северо-запад.

Стрельба на перекрестке постепенно стихла. Наемники торопливо перезаряжались. В отдалении с разных сторон звучал грохот других перестрелок.

– На северо-запад?
– Дикс смахнул набежавший пот.
– Невозможно, сэр, оттуда обезьяны и прут. Нам придется отступать даже отсюда. Нас слишком мало, и эти твари запросто окружат нас.

– Разумеется. А потом вы отбросите их назад, потом снова начнет колебаться линия фронта, и все такое прочее, - скучающим голосом сказал Ватанабэ.
– Меня не интересует, как будет идти ваша городская война. Меня интересует только дорога к Оазису.

– При всем уважении, сэр, вы идиот! Начиная с этого перекрестка, весь город на северо-западе кишмя кишит обезьянами! Такое ощущение, что все до одного обитатели гетто

взялись за оружие. Я такого масштаба никогда не видел за все пребывание здесь.

– Разумеется, - Сэм оставался безразличен.
– Аль-Йетим в городе.

– Аль-Йетим?!
– Дикса так и перекосило.
– Тогда понятно...

Бэйзил ненавязчиво подобрался к Ватанабэ со спины, коротко кивнув Диксу. Наемник тихо заговорил почти на ухо толстяку.

– Нам бы лучше как можно скорее миновать этот участок и пройти окраиной района. Не хочется ввязываться в драку.

– Сам знаю, - ответил Сэм.
– Очень скоро из центра огонь перекинется сюда.

– Так чего мы все еще стоим?
– с нескрываемым сарказмом спросил Николас.

– Да как-то вдруг захотелось... пострелять.

И Ватанабэ нехорошо усмехнулся.

Город Меркури 12 мая

Учики Отоко был подавлен. Ворочаясь в кровати среди ночи, он думал.

Нынешняя неделя приносила все больше неожиданностей, последовательно кидая юноше на голову очередной кирпич судьбы. Сначала он признался в любви Инори и получил взаимность, потом окунулся в личное горе Эрики. А теперь вот выяснилось, что под самым боком обитает нечто потенциально опасное. Если, конечно, верить рассказавшим Китами и Джонни.

Вчера, столкнувшись с Отоко и Андерсен в больнице, Дзюнко нашла их после визита к полковнику Андерсену и предложила ее выслушать. Эрика, не питавшая к японке особых симпатий, тогда сильно нахмурилась и посмотрела недоверчиво:

– А чего это ты вдруг?

– Чего "чего"?
– невозмутимо переспросила Дзюнко, заставив Андерсен сердито фыркнуть.

– С какой стати ты вдруг к нам подошла? И чего тебе надо?

– У меня серьезное дело, и в нем вы можете оказаться полезными, - ершистость Эрики не производила на Китами ни малейшего впечатления.
– Мы можем играть в гляделки битый час, а можем пойти и поговорить конкретно.

– Нэ-э-э...
– невнятно протянула полковничья дочь. Эрике явно не хотелось просто соглашаться с человеком, который ей не слишком нравился.
– Ну... Учики, ты как?

Молодой человек молчал. Он смотрел на Китами, впервые открыто, почти бесцеремонно. Раньше Учики никогда не позволял себе честного, не украдкой, взгляда на представительниц прекрасного пола. А сейчас вдруг сумел. Взглянуть не на Эрику, не на Кимико, с которой начал встречаться, - на Китами, чужую и далекую, связанную с ним лишь прихотью судьбы и стараниями Ватанабэ. И, к собственному удивлению, Отоко увидел в ледяной ведьме из своей старой школы неуверенность. Юноша понятия не имел, с чего вдруг в его голову проник подобный абсурд, но наглая мыслишка крепко вцепилась коготками в сознание. Некая едва уловимая неловкость пробивалась сквозь броню внешней формы. В скрещенных на груди руках, в прямой спине, во взгляде сверху вниз на сидящих. Все эти детали, все эти мелочи - они были навязчивы, выставлены напоказ.