Не открывайте глаза, профессор!
Шрифт:
— Сам ты… — не сдержалась я, но осеклась на полуслове. Снова ощутила озноб, а следом — жар.
Со мной что-то не так.
— Ты будешь слушать или придираться к словам?! Дуплиши в ночь болотника агрессивны и озабоченны, но дело не только в этом. Теперь для Мортенгейна ты — его самка, понимаешь? Он тебя укусил, пометил. Ты его пара. Всё его естество будет требовать найти тебя, правда — и это хорошая новость — только в течение лунного цикла. Найти и, гм, ну… повторить. Повторить много раз. Это инстинкты его зверя, Тильда! Усмирить их насовсем у дуплишей не вышло, природа отвоевала у разума эту проклятую ночь. Вот
— Я же не дуплиш! — пискнула я. — Или как там у них называется… дуплишиха? Дуплишица? Какая пара, Ист?! Он просто трахнул меня в лесу, хотя я была категорически против. Скотина мохнатая. Со своей парой так не обходятся, даже если одурел по каким-то календарным причинам.
Ист резко отвернулся, вытащил очередную лучину — и внезапно метко вонзил ее в мягкий корешок какой-то книги.
— Ты не понимаешь! Конечно, ты не его пара. Но раз уж всё так вышло… на месяц с ночи болотника он будет нуждаться в тебе, как в паре! Такие у них дурацкие обычаи, Тильда! Он будет нуждаться в тебе, а ты — в нём. Вас будет тянуть друг к другу, как истинную пару дуплишей, Тиль! Вот только влечение истинной пары снять искусственно очень сложно, а ваше пройдёт само — после следующего полнолуния. Тебе нужно продержаться вдали от него один лунный цикл.
— Я не дуплиш, — тупо пробормотала я. — И нуждаюсь я только в том, чтобы эту скотину парализовало ниже пояса.
— Шути, шути, пока шутится. В общем, если не хочешь провести следующий месяц в его постели — уходи из Храма. Ведь ты же… не хочешь этого, верно? Имей в виду — ребенок дуплиша от человечки будет человеком, а значит дуплишу не будет интересен, и помощи тебе с бастардом Мортенгейн не окажет никакой. Повторяю, у них сейчас в чести исключительно чистокровные браки по предварительной договорённости семейств.
Я стряхнула некстати навалившуюся оторопь и совершенно неуместное видение себя в одной постели с Мортенгейном, а потом ещё более дурацкую картинку громко и визгливо орущего младенца с волчьим хвостом и брезгливо мотающего головой профессора с ворохом пелёнок в руках. Ист совсем головой поехал?!
— Я. Не. Хочу! — отрывисто буркнула я. — Никаких… бастардов. Прекрати нести всякую чушь! Меня тянет только связать Мортенгейна и вмазать каблуком по яйцам!
Воображение снова сыграло со мной дурную шутку, подкинув восхитительное зрелище связанного по рукам и ногам гневно зыркающего тёмными глазами профессора и моей ступни, почему-то вовсе без туфли, без зазрения совести скользящей по его голой груди и ниже — по поджарому животу.
— Это сейчас не хочешь, потому что его рядом нет. Но очень скоро всё изменится.
— Даже если и так… — верить Исту не хотелось, но и врать мне он бы не стал, — месяц — это не так уж долго. Как-нибудь выдержу наведённый морок.
— Ты — возможно, а Мортергейн — очень сомневаюсь. Так что…
— Можно ли как-то… — я откашлялась и повторила громче. — Можно ли как-то замаскировать мой запах? Так, чтобы сбить с толку даже дуплиша?
Ист медленно вытащил из книги застрявшую лучину и повернулся ко мне.
— Можно. Я уже уточнил.
Приятель кивнул на неостывающую баночку, которую я продолжала вертеть в руке.
— Это от следов зубов. Должно помочь. Нейтрализатор запаха мне тоже может сделать одна моя умелая знакомая. Та, что делала тебе зелье для восстановления голоса. Но тоже не за просто
— Сколько? — мрачно спросила я. — С деньгами швах, сам понимаешь. На зелье всё потратила.
— Денег больше и не надо. Ей нужна личная подпись Мортенгейна на профессиональной рекомендации. Она даже согласна сделать нейтрализатор авансом как раз в течение суток, а ты добудешь ей подпись. Мортенгейн не в ладах с её папашей, так что добровольно не выйдет, но рекомендация от дуплиша — дорогого стоит.
— Эй! — очнулась я. — Как ты себе это представляешь?! Мы же не знакомы, это раз, и моя цель — как раз с ним не пересечься, это два!
— А это твои проблемы, подруга. Уж извини.
— Это ты извини, — я невольно потёрла укушенную шею, а потом бедро. — Спасибо. Скажи… скажи, что я согласна.
Как будто у меня был выбор!
Глава 5
На следующее утро Ист действительно принёс закупоренную стеклянную колбу с прозрачным содержимым и бумажный конверт. Сперва я ознакомилась с содержимым, точнее, попыталась ознакомиться — и недовольно уставилась на Иста.
— Это что ещё за каракули?!
— Это лафийская рунопись, — совершенно серьёзно отозвался приятель. — Моя знакомая планирует работать в лафийском посёлке.
Я подумала и всё-таки выдала:
— Но откуда я знаю, что здесь на самом деле написано?
— А что там может быть написано?! — поразился Ист. — Признание в любви?
— Ну-у…
— Если чего-то опасаешься, всё ещё можно отыграть назад. Но я дал честное слово, так что уж прости, если ты против…
Я ещё раз посмотрела на загадочный листок с закорючками лафийских рун.
— А ты уверен, что лафийцам мнение виснейского профессора будет значимо?
— Профессора-дуплиша, уверен, будет.
— Ладно, — неохотно выдавила я. — Сделаю всё, что смогу.
У себя в комнате я осторожно откупорила стеклянную ампулу. Поднесла к носу и принюхалась. Пахло ненавязчиво и приятно, с лёгкой ноткой горчинки, словно я растёрла в пальцах травинку. Неужели этот лёгкий аромат способен обмануть чуткое обоняние дуплиша?
Как бы то ни было, вариантов у меня особо нет. И не мешало бы подумать, как заполучить подпись этого пса блохастого под загадочными лафийскими закорючками. Никогда бы не отправилась работать к лафийцам. Конечно, говорят, они красивые — высокие, тонкокостные, длинноволосые, щедро одарённые магически и всякое такое, но нравы у них там слишком уж вольные и довольно странные. Целители им особо и не требуются — регенерация у лафийцев не хуже, чем у дуплишей.
Впрочем, как выяснилось, и дуплиши уязвимы — минимум раз в году уж точно.
Я нанесла нейтрализатор по схеме, изложенной мне Истаем: за ушами, в ложбинку груди, под мышками, на внутреннюю сторону бёдер, на запястья… Если бы я не знала, что именно требуется унюхать, никогда не обратила бы внимание на запах. Может, знакомая Иста ошиблась или обманула его?
…может, подпись профессора Мортенгейна можно подделать?
Может, он вообще перестанет преподавать в нашем Храме Науки и найдёт себе местечко получше? Что у нас тут хорошего: по лесам в неурочный час бродят человечки-целительницы, с небес опускаются гарпии, ремонт уже три года не делают, сливочный вишняк в столовой взбивают безо всякого усердия…