Не отступать и не сдаваться. Том 4
Шрифт:
На протяжении всего раунда я чуть наклонял голову перед атакой на врага. Пусть у него создастся условный рефлекс. Раз уж он так внимательно наблюдает за мной, пусть думает, будто это моя фишка. Я его введу в заблуждение, потому что голову никогда так не наклонял.
Помимо этого, ложными атаками я раскачивал его оборону. Тяжело контратаковать и сохранять сильную защиту. Вот Эванс и поступил так. Пару раз он погнался за мной и раскрыл голову. Отлично, мой друг.
Едва успела миновать половина раунда, как защита Эванса полетела к чертовой
Я атаковал его оборону, только теперь взламывал ее на средней дистанции. Цеплял перчатку, отводил в сторону, сам уходил вбок.
И уже оттуда выстреливал прямыми, изредка боковыми. Теребил соперника острыми укусами.
Потихоньку приучал к мысли, что его крепость скоро падет. Важно создать у него такое убеждение. Пусть не прячется за бастионами и амбразурами. Все равно я его достану.
Атаки я намеренно не делал долгими. Два-три удара, и хватит. Я ни на секунду не забывал, что Эванс очень опасный противник. Дай палец, всю руку схватит.
Стоит чуть зазеваться и отправит в нокаут. У англичанина оказалось изумительное чувство ритма и дистанции. Он часто предугадывал мои удары.
Поэтому я часто двигался в стороны и назад. Опасно долго мельтешить перед ним. Иногда я добавлял сильный удар. Пару раз мне удалось так остановить контрнаступление Эванса.
Я заметил, что когда он получал мощный отпор, то на время откатывался назад. Снова замыкался в обороне.
К концу раунда Эванс вдруг изменился. Перестроился на ходу. Стал агрессивным и дерзким.
Ох, какой он гибкий и изменчивый. Я еще не встречал таких соперников. Способных мигом поменять стиль боя.
Теперь Эванс пошел вперед. Я даже не сразу догадался о смене стиля. Все это время он дался в обороне, а тут вдруг попер на мины, как БТР.
Зрители заревели от радости. Вот именно, вот это уже настоящий бокс. Мордобой на ринге.
Только пару прямых ударов, потом он оказался рядом. И теперь заработал боковыми. Первый же удар я пропустил. От второго отбился.
Новый хук правой в корпус, в низ живота. Ох, а вот это уже больно. Но стоять на месте нельзя, это подобно смерти. Чтобы не упасть в нокдаун, я должен вертеться, как белка в колесе.
Я едва успел присесть и уйти от новых хуков. Что это за лавина ударов? Новый тактический ход противника? Я совершенно не был готов к такому обороту.
Единственное, что успел, так это садануть ему быстрый прямой в челюсть и тем самым сбить темп атаки.
Удар получился короткий, мы стояли рядом. Но в то же время точный. Эванс будто поперхнулся в атаке. Перестал махать кулаками, отошел. Ну, слава богам, если бы он был быстрее и точнее, я мог снова свалиться в нокдаун.
Но все равно, деваться некуда. Мы на мгновение остановились, переводя дух. Чего ты задумал теперь, Эванс? Вырубить меня точным и сильным ударом? Не слишком ли много ты взял на себя?
Если раньше он сидел в обороне и копил силы, то теперь снова пошел в атаку.
Только, для того, чтобы вырубить меня, надо хорошенько подготовиться. Поэтому я не дал противнику прицелиться.
Теперь уже я перешел к обороне. Твердая защитная стойка. Скупые движения назад, в стороны. Задача запутать соперника. Не дать ему сосредоточиться.
Но одних движений мало. Встречные удары. Серия ударов. Жесткие и быстрые. Без разницы, куда. Главное, чтобы сбить его прицел.
Заставить промахиваться. Заставить ошибаться. Заставить злиться. Вот моя задача.
Что еще хреново, так это то, что он сохранил силы. Вот ублюдок. Сидел в замке все время, а теперь вывел на поле боя свежую кавалерию.
Мне снова пришлось вертеться, как уж на сковороде. Отшаги назад, нырки, уклоны. Контрудары по корпусу, посильнее, пожестче, чтобы сбить темп атаки.
Вскоре мне удалось собраться. Приноровиться к стилю противника. Я умело работал корпусом. Уходил от ударов и даже хотел, чтобы он бил как можно больше. Пусть помашет руками, устанет побольше.
Кроме того, я отошел к канатам и защищался подставками. В который раз поблагодарил Егора Дмитриевича, за то, что особо настаивал на развитии силы рук. Мощные руки — крепость боксера.
Поскольку я следил за временем, то почему бы не устроить экзекуцию перед завершением раунда? Когда осталось полминуты, я тоже пошел в наступление.
Выждал, когда Эванс промахнулся и атаковал его. Мы устроили жесткий обмен ударами, к полному восторгу публики.
Уход в сторону, отбивка, боковой правой. Снова уход, одновременно разворот бедрами. И хук левой. Эванс пропустил удар, но тут же успел воткнуть и свой боковой.
Попал перчаткой мне в глаз. Я ощутил влажную поверхность перчатки. Это он, получается, до этого задел мне мокрые от пота волосы и теперь всадил перчаткой в лицо. Вот чертовщина, глаза защипало от пота.
Я не остался в долгу. Мало того, что мой хук левой достал противника в скулу. Я тут же, не обращая внимания на удар в глаза, ткнул еще одним боковым.
На тебе в печень. Эванс скорчился от боли. И тут звонко ударил гонг.
Мы обменялись свирепыми взглядами и разошлись по своим углам. Также, как он атаковал меня неожиданно, так и я постарался быть как можно резким и внезапным. Под конец раунда, когда потом можно отдохнуть на перерыве.
Я тоже скрывал агрессию до поры до времени. Пусть теперь видит, что и я могу резать на куски. Опять-таки, главное — это подавить психику противника.
Когда я вернулся, в свой угол, Худяков снова пихнул меня в плечо.
— Молодцом, отлично держался.
Ага, молодцом. Несмотря на все мои усилия, я еще ни разу не свалил Эванса. Он сам по очкам обходил меня, как заяц черепаху.
— Нет, он ведет, — я покачал головой и глянул на табло. — Если так будет продолжаться дальше, он возьмет меня по очкам. Кажется, он и ведет к этому.