Не самый плохой человек
Шрифт:
– Может, анекдоты потравим, а? Я много знаю. Хотите анекдот про тимуровцев?
– Очень хотим, – язвительно отозвалась Лариса.
– Значит, приходят тимуровцы к деду и говорят: «Дедушка, давайте мы вам дровишек нарубим, воды принесем, двор подметем?». Дед головой машет и говорит: «Спасибо, соколики, все это я и сам могу сделать. Вот хохотальничек бы соседу набить…»
Юрий громко засмеялся и продирижировал гвоздем в призыве присоединиться к веселью, но никто даже не улыбнулся.
– Какая-то вы без чувства юмора семья. Поехали – зеленый.
Минут пять ехали в гнетущей тишине. Широкие улицы постепенно сужались, дома становились ниже, а автомобильные потоки заметно поредели. Промчались, обгоняя, два желтых мотоцикла ГАИ. На перекрестке Саша остановился, пропуская выехавший на трассу пригородный «Икарус».
– Заправиться надо, у меня бензин почти на нуле, – сказал Саша.
Попутчик покрутил головой, глядя по сторонам.
– Не здесь – слишком людно. На выезде из города.
Саша обогнал автобус и через три минуты притормозил у белой стелы с надписью «Вы покидаете Мурченград. Счастливого пути!». Мимо на большой скорости промчались «Икарус» и пара легковых машин.
– Никого, – сказал Саша, показывая на пустую дорогу.
– Ладно, – снисходительным тоном разрешил Юрий. – Не вздумай делать глупости, Александр. Бензин залил и сразу за руль.
Саша вынул ключ из зажигания и вылез из салона. Юрий, взглянув назад на поднявшуюся крышку багажника, широко улыбнулся.
– Вот и прекрасно. Повезло мне с вами.
– Очень! – выкрикнула Лариса и, прижавшись спиной к двери, ударила обеими ногами.
Белые подошвы синих кед смачно впечатались в небритую щеку – Юра, стукнувшись головой о стекло, застонал и дернул за ручку двери в попытке сбежать, но его шею, словно аркан, обвил ремень безопасности. От резкого рывка Юра ударился носом в подголовник переднего сиденья, захрипел и беспорядочно замахал руками. Гвоздь несколько раз вспорол обшивку крыши.
– Отца зови! – заорала Капа и выгнулась назад, усиливая натяжение ремня.
Лариса вывалилась из машины, но Саша уже распахнул дверь с другой стороны.
– Капа, отпусти, я его держу! Отпусти!
Она разжала руки. Саша выволок обмякшего Юрия, уложил его носом в горячий асфальт и крикнул дочери:
– Беги в село, найди там участкового или телефон-автомат!
Лариса перескочила через ограждение и, сверкая кедами, помчалась по пригорку к частным домам.
Глава вторая
Звонкий голос дочери в трубке объявил.
– Мам, я после школы с девчонками в кино иду! Меня не теряйте!
– Ты хоть обедала?
– Там буфет есть! Ну все, мне пора!
– Лариса, а что
– «Самая обаятельная и привлекательная»! Про любовь, наверное! Все, я побежала!
Короткие гудки. Едва Капа вернула трубку на аппарат, как в дверь постучали.
– Войдите!
В кабинет заглянул токарь Николай Волобуев. Выражение его чумазого лица было решительным.
– Коля, ты по какому вопросу?
Он зашел, встал перед столом и с ожесточением поскреб многодневную щетину на щеках. Капа сняла очки и выжидательно посмотрела на визитера.
– Капа, поговори с начальником цеха.
– О чем?
– О справедливости. О моем назначении в мастера участка. Долго мне еще в простых работягах ходить?
Капа откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди.
– Насколько знаю, твою кандидатуру даже не рассматривали.
Николай сел.
– В том-то и дело! – возмущенно воскликнул он. – Мартынюк, Бабков и Лущихина – вот ваши кандидаты! Ну ладно, Мартынюк и Бабков – еще более-менее, но Лущихину за что?! За то, что у нее грудь пятого размера?!
– Коля, грудь Лущихиной нас волнует меньше всего. Она – хороший рационализатор.
Волосатый кулак опустился на стол.
– Да хоть член политбюро! Справедливость где?! Я, между прочим, тут дольше всех работаю! И даже дольше тебя! Однако, ты уже целый инженер, не сегодня-завтра главным станешь, а я до сих пор детальки точу! Справедливо?! Нет!
– Во-первых, кулачками стучать будешь дома на кухне, орать – там же, во-вторых, мне должность не позволяет выдвигать и задвигать кандидатуры.
– Зато начальник цеха к тебе прислушивается, а он – член парткома, – аргументировал Волобуев и вытащил из нагрудного кармана сложенный вдвое лист. Аккуратно разгладил на колене и протянул ей.
Капа снова надела очки и взяла лист.
– Что это?
– Ходатайство. И обрати внимание на подписи внизу. Народ требует моего назначения.
– Три подписи? Коля, в твоем цехе – 158 человек.
– Дело не в количестве, а в качестве. Подписались самые-самые: Хамрин, Тыщук и Настасьин. Тебе эти фамилии о чем-то говорят?
Капа покачала головой.
– Эти фамилии, дорогой Коля, о многом говорят. Хочешь, расскажу сказку?
Волобуев насупился.
– Не надоело трудовой народ сказками кормить?
– Ты в ней главный персонаж.
– Ну-ну.
– Сидели, значит, Волобуев, Хамрин, Тыщук и Настасьин за бутылочкой водки. Впрочем, нет, какая водка – сейчас же антиалкогольная кампания. Сидели они за бутылочкой политуры, вели разговоры душевные, с сожалением смотрели в прошлое, с тревогой – в будущее, сельдью закусывали.