Не считая собаки
Шрифт:
– Сколько угодно. А почему не повлекло?
Верити слезла с кровати и подошла к ночному столику.
– Потому что в этом вылете участвовал восемьдесят один самолет и двадцать девять из них бомбили Берлин, – объяснила она, наливая какао. – Один пилот погоды не сделает, тем более что Гитлера заставил отказаться от первоначальных планов не размер нанесенного ущерба, а сам факт падения бомб на фатерлянд. И после этого налета было еще три.
Верити вернулась на кровать, прихватив чашку с блюдцем.
– И это еще не все, – продолжила Верити, потягивая какао. – По словам мистера Дануорти, Геринг, похоже, и без того собирался бомбить Лондон, так что наши рейды просто-напросто послужили предлогом. А значит, можно не волноваться, что отсутствие Теренсова внука изменит ход войны, хотя…
Так и знал, что будет «хотя».
– …с бомбардировками все же связана одна критическая точка, которую нам следует держать в уме. Двадцать четвертое августа, ночь, когда два немецких самолета случайно сбросили бомбы на Лондон.
Об этом случае я знал. Пример восхваляемой профессором Преддиком личной инициативы – впрочем, и без слепых сил не обошлось. Два пресловутых немецких бомбардировщика летели уничтожать авиастроительный завод в Рочестере и нефтяные резервуары на Темзе. Радиолокационные приборы имелись только у головных машин эскадрильи, у остальных нет, поэтому эти двое, случайно оторвавшись, угодили под зенитный огонь и решили уносить ноги, предварительно сбросив груз. К сожалению, в это время они пролетали над Лондоном, и их бомбы разрушили церковь Святого Эгидия в Криплгейте и погубили немало народа.
В отместку Черчилль скомандовал бомбить Берлин, а Гитлер в отместку за бомбардировку Берлина приказал бомбить Лондон. Вот кошка, что мышку таскает за хвост, ту, что тихонько…
– Мистер Дануорти и Ти-Джей пока не видят никакой связи между Теренсовым внуком и этими двумя немцами, – отпивая какао, пояснила Верити, – но они ищут. Не исключено, что, будучи пилотом ВВС, этот внук что-то такое совершил – сбил самолет люфтваффе, например, – и своим поступком повлиял на ход истории. В общем, они проверяют.
– А нам тем временем что делать?
– Что угодно, лишь бы не усугубить. И, по возможности, свести Теренса с Мод. Поэтому завтра ты поговоришь с профессором и убедишь его вернуться в Оксфорд – повидаться с сестрой и племянницей. А я буду обрабатывать Теренса и сделаю еще попытку заглянуть в дневник.
– Считаешь, так будет лучше? – усомнился я. – Я вот думаю: это же хаотическая система, тут причинно-следственные отношения не линейные. Может, мы, наоборот, только вредим своими попытками исправить. Как с «Титаником». Если бы он не старался изо всех сил отвернуть от айсберга, он бы…
– Врезался в него носом, – кивнула Верити.
– Да,
– Значит, по-твоему, пусть Тосси и Теренс спокойно доводят дело до помолвки? – уточнила Верити.
– Не знаю. Может, если перестать их разводить, Теренс увидит Тосси в истинном свете, и наваждение спадет?
– Может. – Верити с серьезным видом откусила кекс. – С другой стороны, если бы на «Титанике» изначально хватало шлюпок, никто бы не утонул.
Она допила какао и понесла чашку с блюдцем на ночной столик.
– А что там насчет сдвигов в 2018 году? Выяснили, в чем причина? – вспомнил я.
Верити покачала головой.
– Миссис Биттнер ничего подходящего не рассказала. Как раз в 2018 году Фудзисаки написал первую монографию о возникновении диссонансов, и сеть перепрограммировали на автоматическое закрытие при чрезмерном росте сдвигов, но это было в сентябре. А рост сдвигов начинается в апреле.
Верити приоткрыла дверь и выглянула.
– Или, например, завтра мистер К явится помогать с ярмаркой, и нам не придется вмешиваться, – прошептала она.
– Или мы врежемся в айсберг, – шепнул я в ответ.
Уже закрывая за ней дверь, я понял, что не спросил насчет Финча. Выждав пять минут, чтобы Верити наверняка успела добраться до своей комнаты, я надел халат и на цыпочках прокрался по коридору, аккуратно обходя расставленные в темноте ловушки: Лаокоона (эх, как я его теперь понимаю), папоротник, бюст Дарвина и стойку для зонтов.
Я тихонько постучал к Верити.
Она открыла сразу же, недовольно хмурясь.
– Договорились же не стучать, – упрекнула она, встревоженно оглянувшись на дверь миссис Меринг.
– Прости.
Я проскользнул внутрь.
– Что ты хотел?
– Забыл спросить, не выяснила ли ты, зачем прислали Финча.
– Мистер Дануорти не говорит, – прошептала она обеспокоенно. – Только намекнул, как и Финч, насчет «смежного задания». А вдруг ему велели утопить Принцессу Арджуманд?
– Что? – От неожиданности я даже голос понизить забыл. – Финчу? Смеешься?
Она покачала головой.
– Криминалистка расшифровала часть фразы, относящейся к кошке. Там говорится: «… бедная Принцесса Арджуманд, она утонула…»
– Может, Тосси написала это еще во время поисков? Неизвестно же. И потом, кому придет в голову поручать такое Финчу? Он и мухи не обидит.
– Не знаю. Вдруг они решили, что от нас этого требовать бесполезно, а кроме Финча, никого свободного не нашлось?
Вот это запросто, учитывая манеру леди Шрапнелл прибирать к рукам всех, кто не спрятался.