Не все были убийцами
Шрифт:
Эти насмешки обижали меня, однако я сомневался в том, что сливовица и в самом деле помогает при вздутии живота. Один раз я тайком глотнул немного сливовицы. Меня затошнило, но вздутие живота не прекратилось. Это разозлило меня еще больше. Хотце привозил все новые кочаны. Но после того, как мать спросила, не может ли он привозить капусту какого-нибудь другого сорта, он привез нам капусту сорта “вирзинг”. Сверху он положил два помидора. Хотце остался ужинать и съел помидоры сам. Наша маленькая компания очень над этим смеялась.
Однажды Лона удивила нас сообщением - в Целендорфе неожиданно появилась
Но главное - тетя рассказала Лоне, что Ханс Кохман тоже избежал отправки. Правда, он живет в ужасных условиях и почти без еды, но обходится этой малостью и даже тайком подкармливает фрау Плац. Фрау Плац, знакомая матери и Регины, довольно сносно где-то устроилась. Кроме Ханса Кохмана, ее адреса никто не знает, но изредка она встречается с тетей Региной и делится своими заботами.
Лона рассказала - Регина жалуется, что уже загнала за бесценок свои украшения, и скоро ей будет нечем платить за жилье и за ту скудную пищу, которая необходима для выживания. Мать недоверчиво покачала головой. “Регина всегда жалуется, чтобы скрыть свое истинное финансовое положение. Однако она единственная из моих сестер и братьев, кому удается с минимальными затратами получать максимальные выгоды и удобства. Все совсем не так трагично, Лона. Можешь быть уверена - Регине лучше, чем многим из нас”.
Но однажды Лона привезла тетю Регину к нам.
Моя тетя Регина умом не отличалась, но обладала особым умением избегать всего, что могло представлять для нее опасность. Каким-то образом ей удалось получить настоящее удостоверение личности. Звали ее теперь Элизабет Мезериц. И в отличие от нас, она могла без опаски передвигаться по городу.
Ради собственной выгоды она наладила контакт с Кэте Нихоф и, воспользовавшись этим, за ее спиной договорилась с работавшими на кухне чехами и ведрами тащила оттуда топленое масло и куски шпика. Обнаружив это, Кэте в два счета выставила тетю Регину из лагеря и запретила ей там появляться.
Из восьми бабушкиных детей тетя Регина была самой младшей. Когда Регине было четыре года, ей в глаз попал крошечный осколок разбившейся стеклянной игрушки. И хотя малышка жаловалась на боль в глазу, осколок заметили слишком поздно. Регина потеряла глаз. Однако врач заверил мою бабушку, что все могло кончиться гораздо хуже, если бы осколок остался в глазу и дальше. С тех пор один глаз у тети Регины был стеклянным. А позднее она потеряла еще и зубы. Мы, дети, с восхищением смотрели на лежащий на ее ночном столике бережно обернутый чистой ватой стеклянный глаз и на искусственные челюсти в стакане с водой. В начальных классах мой брат часто хвастался товарищам, что у него необыкновенная тетя - она может разбираться на составные части. В его классе тете Регина была своего рода знаменитостью.
Когда после уроков мать заходила за братом в школу,
Тетя Регина интересовала меня гораздо больше, чем остальные родственники матери. С возрастом она стала еще эксцентричнее, влюбилась в моего отца и с восторгом слушала придуманные им истории.
Если верить рассказам матери, тетя Регина была бы самым красивым ребенком в семье, не случись с ее глазом несчастья. Старшая сестра тети (ей удалось вместе с семьей эмигрировать в Англию) тогда бросила в нее эту злосчастную стеклянную игрушку. Игрушка разбилась, и осколок попал тете Регине в глаз.
Лона встретила тетю Регину в Целендорфе, когда та возвращалась от своего любовника. Это был очень богатый человек. Ему тоже приходилось скрываться от гестапо, несмотря на то, что он был женат на арийке. Арийка с ним развелась, его имущество и магазин перешло в ее собственность. Однако именно это обстоятельство позволило ей заботиться о бывшем муже. Разумеется, тайно. У этого человека была куча денег. Мне он казался отвратительным, но тетя Регина была привязана к нему.
“Я же разведен”, - говорил он.
– “Если мы переживем весь этот ужас, мы сможем пожениться”.
Как ни странно, моя недоверчивая тетя безоговорочно верила ему. Мы с матерью называли его “этот миллионер”. Удивительно, но ему не удалось обзавестись фальшивым удостоверением личности. Несмотря на деньги и преданную заботу бывшей жены. Поэтому он всюду посылал мою тетю с разными поручениями. Она делала для него покупки, через нее он поддерживал постоянную связь с бывшими деловыми партнерами и даже с бывшей женой. Словом, моя тетя была целыми днями занята делами “этого миллионера”. Вечером она покидала его весьма комфортабельное пристанище в Целендорфе и смертельно уставшая возвращалась в свою квартиру на Коттбусер Тор. Мать ненавидела “этого миллионера”. Но ему удавалось доставать сигареты, которые Кэте Нихоф и Карл Хотце получали в обмен на овощи и продукты.
Жизнь в садовом домике Кэте Нихоф явно шла нам на пользу. Мы поправились, воздушные налеты не слишком беспокоили нас, а раз в неделю я даже учился, - по-настоящему, как в школе. Бывший школьный учитель Ханс Кохман появлялся у нас поздно вечером, чаще всего в конце недели. Он занимался со мной всеми школьными предметами, которые считал важными и которыми хотел заниматься, а потом набивал карманы своего пальто кусками сала и завернутым в жиронепроницаемую бумагу маргарином. В своем портфеле он носил только старые школьные учебники и литературу.
“Вряд ли меня будут обыскивать”, - говорил он.
– “А портфель наверняка откроют”.
Этот вежливый, всего боящийся человек не осмеливался носить в портфеле еду, однако случалось, что во время долгой поездки в электричке он совершенно открыто читал обернутый в газету томик своего любимого Томаса Манна. Когда мать заговорила об этом с ним, он ответил: “Никто из контролеров книг Томаса Манна не читал. А если и читал , то это же настоящая литература! Разве можно иметь что-то против нее?”