Небесная тропа

Алферова Марианна Владимировна

— Что, так и доложила? — недоверчиво хмыкнул Белкин.

— Да, да, — ожила вдруг Ирина. — Она еще спросила меня: «Мама, а ведь твоя девичья фамилия Крутицкая — так ведь?» — «Да, отвечаю, а в чем дело?» — «Представляешь, — смеется она, — я сегодня познакомилась с парнем. И зовут его Эрик Крутицкий. Вот так совпадение!»

— Эрик, Эрик Крутицкий… — пробормотал Николай Григорьевич, силясь что-то вспомнить.

— Сына тети Оли звали Эриком, — подсказала Ирина. — Он умер в блокаду.

— В самом деле совпадение.

— Нет,

не совпадение, — заявил Тимошевич.

— Что?!

— Как только я узнал про этого странного знакомого от Ирины Васильевны, тут же позвонил вашей бабульке. Так вот, едва телефон на том конце гукнул, как старушка схватила трубку и заорала: «Эрик, это ты? Где ты пропадаешь?! Я так волнуюсь».

— Она что, шизонулась?! — Ирина мгновенно оправилась от сердечного приступа и села на диване.

Тимошевич торжествующе посмотрел сначала на хозяина, потом на хозяйку. Он понимал, что отличился, и хотел, чтобы хозяева тоже это поняли.

— Слушайте дальше. Я сделал вид, что нисколько не удивлен, и вежливо так говорю: «Уважаемая Ольга Михайловна, дело в том, что с Эриком у меня была назначена встреча, а он не пришел». И что же она ответила? Будто бы Эрик ушел поутру торговать газетами, обещал вернуться к вечеру, но не вернулся. — Тимошевич выдержал паузу и добавил: — «… это после стольких лет, как я его ждала!» Ну, что скажете?!

— По-моему, нам пора навестить тетю Олю, — прошипел Белкин.

Глава 8

Серый обшарпанный «жигуль» Арсения петлял по улицам, поминутно сворачивая, и ЭРику начинало казаться, что они кружат на одном месте. Сделалось уже совсем светло. День наступал мутноватый, с облаками. ЭРик то и дело тер шею, пытаясь освоиться в своем старо-новом теле. Прошлое он помнил, но смутно. Какие-то неясные картинки, будто из чужой жизни. Два раза за три дня переменить сущность — это слишком. Нет, судьба не обманула его, пообещав иную жизнь. Но все получилось не так просто: проехал на трамвае пару остановок, и пожалуйста — ты в иной жизни. Новая жизнь — новый человек, и новое предназначение, которое впечатано в тебя, как тавро, и от которого не отвертеться. ЭРик провел ладонями по лицу, шее, груди. Там, внутри, копилась сила, пока неведомая ему самому. И сила совершенно нечеловеческая.

— Куда мы едем? — спросил наконец ЭРик. — ему казалось, что машина совершает уже третий круг по городу.

— К Суканису, в «Таверну № 5», — отозвался Арсений, и они наконец остановились у входа в кабачок.

Новенькие темные рамы в окнах и свежая цыплячье-желтая окраска фасада говорили о том, что заведение процветает, могучий охранник в дверях — что здесь бывают люди солидные. Они вошли. Красно-коричневые стены с узором старинной кладки, темные панели на потолке, черные массивные столы и стулья — веяло мрачным, эклектичным и жутковатым спектаклем.

«Таверна № 5» только что открылась. Столики были чисты, официанты

неторопливы.

— Мне здесь не нравится. — ЭРик огляделся.

Официант, шустрые человечек со светлыми глазами навыкате, принес две высокие кружки, наполненные темным пивом с шапками неоседающей пены.

— Что будем заказывать? Свининку? Рыбку? Шалычок-с? — Официант протянул глянцевую книжечку меню.

— Мясо, — отвечал Арсений, — кусок мяса размером с этот стол.

И без того выпуклые глаза официанты буквально вылезли из орбит.

— Размером со стол?.. Позвольте, штука, наверное? — Он осклабился, обнажая крупные желтые зубы.

— Нет, вполне серьезно. Суканис знает. Так и скажи ему: мясо размером с этот стол.

— Денег-то хватит? — Официант подозрительно покосился на гостей.

— Мы не можем ждать, — нахмурился Арсений.

— Ну ладно, ладно, я все передам. — Официант миролюбиво усмехнулся.

Арсений протянул ЭРику измятый, склеенный из двух частей (второй обрывок удалось все-таки отбить у проклятых уродцев) листок из дневника штабс-капитана Крутицкого.

— Прочти, пока они там разбираются с нашей платежеспособностью.

Эрик пробежал глазами страницу.

— Я видел подобные обрывки спрятанными в буфете у мамы Оли.

— Я тоже их видел. Но ты-то, истинный наследник, ты наверняка знаешь больше о своей семье.

— Они прятали свое прошлое.

— Послушай, враль…

— И ты послушай, братец. Почему ты меня ненавидишь? Ведь я спас тебе жизнь.

— Опять за сочинительство свое дурацкое взялся?

— «Славка Веденеев» — это имя тебе что-нибудь говорит?

У Арсения екнуло сердце, но он все же выдавил:

— Ничего.

— Странно. Этот человек тебя заказал.

— В параллельном мире?

— Нет, в здешнем.

— Надо же, как быстро тебя зачислили в киллеры, — усмехнулся Арсений.

— Может, ты продал что-то некачественное, срубил лишние бабки?

— Ну уж, знаешь, за то, что я им дал…

— Ты им дал камни из бабушкиного буфета. — Арсений онемел, и ЭРик понял, что попал в точку.

— В моем мире камни были спрятаны в стойках буфета, поддерживающих верхушку. А когда я разобрал буфет в этом мире, то ничего не обнаружил в тайниках, кроме нескольких записок деда.

Арсений молчал.

— Вся эта история с украденными в трамвае камнях выдумка от начала до конца, не так ли? — улыбнулся ЭРик.

— Да, — выдохнул Арсений. — Эмма Ивановна так старательно всем рассказывала о пропаже, что и сама поверила. Камешки я нашел уже после ее смерти, когда переставлял буфет. Кому мне было отдать находку? Тете Оле? Зачем ей бриллианты? Ирине Белкиной? Да лучше их в Неву бросить. А мне они очень пригодились — выкупил третью комнату в коммуналке — я там вместе с покойной мамашей был прописан — и наконец зажил в отдельной квартире. Разве не на доброе дело пошло наследство, а? Скажи!