Неблагая
Шрифт:
— Уверена? — спрашивает сестра, уже успев сунуть ложку в мою миску. Мы делаем вид, что все в порядке, хотя отдаленность между нами мешает мне, как камешек в ботинке.
Я не отвечаю. Вместо этого я наблюдаю, как Рейз пытается установить за костром импровизированную мишень.
— Это обязательно? — вздыхаю я, подтягиваю колени к груди.
— Ты обещала тренироваться, — отвечает Исольда с набитым ртом.
Рейз глядит на меня с того места, где пристраивает на неровном камне пустую бутылку. Несмотря на прохладу,
— Мы будем тренироваться до тех пор, пока ты не будешь в состоянии отбить атаку любого чародея Лейры, при этом не размазав нас по склонам гор, Исилия, — говорит он. — Так что вставай, и начнем.
Я уже привыкла к тому, что он зовет меня полным именем. Сперва это раздражало, а теперь кажется шуткой наоборот — прозвище от прозвища. Оно мне не очень нравится, но не настолько, чтобы из-за этого скандалить. Я не так чтобы задумывалась, но, по-моему, Рейз ни разу не назвал меня именем, которым я представилась.
— У меня все под контролем, — ною я, хотя уже стою и смахиваю невидимую пыль с рыжей юбки.
— Ну ты и горазда врать, — говорит Олани с полным ртом риса, самодовольно наблюдая за мной со своего удобного места у костра.
— Ну и ужасный же ты человек, — отвечаю я, ухмыляясь.
Исольда фыркает.
— Но она права, Сили. Из-за тебя у нас постоянные неприятности.
— Неприятности? Из-за тебя? — Рейз подходит ко мне и указывает, где встать, чтобы целиться в бутылку. — С трудом верится. — Он складывает руки. — Жду с нетерпением.
Я становлюсь там, где он велел, в некое подобие боевой стойки, которой меня научила Исольда, вытянув руки ладонями вперед.
— Я уже сказала, — напоминаю я. — Молнии метать не буду. Без острой необходимости. Это слишком опасно. — По моей голой коже пробегает ветерок, холодя ветвистые шрамы и вызывая мурашки, как бы подтверждая мою правоту. — Я вообще не понимаю, зачем мы это делаем. После того как мы найдем Хранилище Смертных, магия мне больше никогда не понадобится.
— Да ты у нас оптимистка, — говорит Олани.
Исольда вздыхает и снова начинает речь, которую я уже наизусть знаю:
— Мы не представляем, что нас там ждет, так что нужно подготовиться. А если нас догонят люди Лейры…
От одной мысли у меня кружится голова.
— Этого не случится. К тому же ты, Рейз, сам всего не умеешь, и тебя устраивает. А мне зачем?
Он хмурится, открывает рот для злобного ответа, но вдруг выражение его лица меняется.
— Отличная попытка сменить тему. Я почти купился. А теперь давай за дело — и вспомни, о чем мы говорили.
О чем мы говорили, повторяю я про себя, с отвращением морщась. Рейз долго рассказывал, как он призывает магию, но моя проблема не в этом. Я предпочла бы, чтоб моя сила была менее податливой.
Проблема в том, что она излишне отзывчива,
Я делаю медленный глубокий вдох, пытаясь сузить фокус до бутылки в нескольких шагах от меня. Мутное зеленое стекло, отбрасывающее изумрудные тени на камень под ним. Неудивительно, что я ничего не чувствую.
Без эмоций магию нащупать трудно. Я действую наугад, надеясь, что не зачерпну лишнего и не упущу поток волшебства.
Есть. В груди защемило, я ощущаю прилив энергии. Я обращаюсь к той части себя, которая готова откликнуться на зов и глотнуть свежего воздуха после долгого заточения внутри. Которая ждет свободы.
Да!
Нет, — велю я магии, возвращая ее к кончикам пальцев. Полегче. Я сжимаю кулаки, потом снова раскрываю ладони, приводя чары в равновесие. Сосредоточиваюсь на том, в каком виде она мне нужна.
Начнем с ветерка. Я пытаюсь не думать о стекленеющем взгляде Арис, когда я высасывала воздух из ее легких. Теперь вместо того, чтобы насылать яростные бури, я буду действовать точно, прицельно, так же внимательно, как Исольда, когда управляется со своими ножами. Порыв ветра устремляется вперед, радостно проносясь под моими ладонями.
Бутылка на камне шатается, но не лопается и не трескается — ничего такого, после чего мы бы неделю выковыривали из себя осколки стекла.
Я радостно вскрикиваю, выбрасываю кулак вверх. Все вяло аплодируют. Ну, я понимаю, что ничего зрелищного не произошло, но, по-моему, лучше так, чем разбить бутылку. Это — контроль.
— И что не так? — Я оборачиваюсь к своим зрителям. Рейз стоит в полушаге от меня, Олани и Исольда сидят у костра.
Они нерешительно переглядываются, посматривают на меня, на камни за моей спиной. Наконец Исольда берет слово:
— Мы, наверное, ожидали… большего.
Олани скребет по дну миски, ее лицо сосредоточенно.
— Ты очень могущественная чародейка, Сили.
Рейз хмурится:
— Освежающий бриз — это мило, Исилия, но… в бою он никому не поможет. Я вижу, что ты сдерживаешься. Боишься своей силы.
Я зарываюсь левой рукой в складки юбки и сжимаю зубы.
— А ты бы не боялся?
Он внимательно меня разглядывает потом убирает лохмы со лба.
— Ты не представляешь, как много я отдал бы, чтобы иметь то, что доступно тебе. — В его словах звучат горечь и зависть, но они приправлены такой приторной жизнерадостностью, что это задевает меня сильнее, чем если бы он просто на меня наорал.