Небо в кармане 3
Шрифт:
— Какие пустяки, — закрывает за собой двери Кованько. И уже из коридора доносятся еле различимые слова. — Знаю. Разберёмся.
— Продолжим, Николай Дмитриевич? — возвращается на своё место Второв. Энергично потирает руки и вдруг предлагает. — Или переместимся куда-нибудь в более приятное для вас место? Ресторан, может быть?
— Никуда не нужно перемещаться, — отказываюсь от приглашения.
— Ну так я и думал, — кивает Николай Александрович. — Но предложить был просто обязан, вы же понимаете?
— Давайте вернёмся к делу. Зачем вам
— Зачем? Потому что я уверен в вас и желаю находиться рядом с вами, когда наше совместное предприятие начнёт выпускать автомобили, которых ещё никто нигде не видел. Я тоже хочу быть в числе первых! А предлагаю в первую очередь деньги. Николай Дмитриевич, не отказывайтесь. Я прекрасно осведомлён о ваших финансовых делах и знаю, что на все затеянные вами перестройки завода у вас просто нет средств. А со мной они будут. И будут не только они. Я слышал от его величества, что вам для ваших самолётов необходим алюминий? Так со мной он у вас будет в любых количествах.
— Алюминий, это неубиваемый аргумент, — хмыкаю. И встаю на ноги. — Хорошо, Я согласен.
— Как? Прямо вот так просто? Взял и согласился? А поторговаться? — отступает на шаг Второв.
— Это уже другое. И поторгуемся, и обязательно поспорим. Просто так не надейтесь в акционеры войти.
— В основные акционеры! — напоминает Второв.
— Видно будет, — уклоняюсь от окончательно ответа. — Буду смотреть по результатам наших с вами торгов.
— Вот это другое дело, — улыбается довольной улыбкой Второв и протягивает мне ладонь. — По рукам?
— Предварительно, только предварительно, — улыбаюсь в ответ и жму руку промышленника…
Глава 22
— Ты читаешь бульварную прессу? — изрядно удивилась Ксения, ворвавшись без предупреждения в будуар сестрицы и застав ту за развёрнутой на постели газетой. Великая княжна даже несколько оторопела от столь необычного зрелища. — С каких это пор? И что же там пишут такого интересного, что наша бука Оленька так увлечена чтением?
— Ничего интересного для тебя, — девушка быстрым движением сложила газету и сунула её под одну из подушек.
— А для тебя, значит, интересно? — Ксения с разбега прыгнула на кровать, оттолкнула взвизгнувшую сестрицу и ловко выхватила из-под подушки злосчастную газетёнку. Тут же перекатилась в сторону, уклонилась от попытавшейся отобрать листки Ольги, повернулась к ней спиной и принялась быстро шуршать листами. — Так, и что тут у нас настолько любопытное и секретное, что нужно обязательно от любимой сестрёнки прятать?
— Прекрати сейчас же, — затормошила сестрицу Ольга и попыталась повалить её на спину. Ожидаемо ничего у неё не получилось, сестрица была и старше, и крепче. Поэтому девушка отступила, надула губы и пробормотала. — Так нечестно. И ничего я не прячу, ты опять всё придумала.
— Да будет тебе дуться, бука, — отмахнулась Ксения на недовольство сестрицы. — Лучше бы сама сказала, что тут
— Не смей! — выкрикнула Ольга. Смутилась, раскраснелась, отчаянным взглядом глянула на газету в руках сестрицы, поняла, что не сможет отобрать и вскочила с кровати. Сжала кулачки, пробежала до окна и потянула за шнур, открывая спальню солнечным лучам. — Вот тебе!
Стало светло в будуаре, и Ксения инстинктивно подняла голову, оторвала взгляд от газеты и глянула в окошко. Довольно зажмурилась, подставила лицо солнышку. Ольга тут же воспользовалась мимолётной заминкой, метнулась вперёд и попыталась выхватить из рук сестры заветные листочки бумаги.
Не получилось. Ксения не собиралась выпускать добычу. Листочки разорвались с противным звуком на две неравные половинки, Ольга ахнула, села на краешек кровати боком и подняла на сестру наливающиеся слезами огромные глазищи:
— Что ты наделала…
— Прости, прости, я не хотела, — засуетилась Ксения, выпустила обрывки из рук, придвинулась вплотную к сестре и приобняла её за плечи. Затормошила её в попытке отвлечь и не удержала любопытства, спросила, затаив дыхание:
— Он тебе и впрямь нравится, этот твой избранник?
— Ну какой избранник, сестричка? И хочется же тебе думать о всяких пустяках, — прерывисто вздохнула Ольга, подхватила листочки, расправила их и попыталась сложить вместе обрывки. — Ну, вот, всё испортила. И никакой это не избранник. Просто он может там летать, словно птица, а я нет. Он там, на свободе, а мы? Понимаешь?
— Понимаю, — вздохнула Ксения, покрепче прижала к себе младшую сестрёнку. Девушки переглянулись между собой, дружно посмотрели вниз, на порванную газетку и весело рассмеялись.
— Избра-анник? — протянула грозным голосом Ольга, оттолкнула сестрицу и вскочила на ноги. Подхватила с кровати думку, замахнулась. — Беги, несчастная, спасайся от справедливого возмездия младшей сестры. Вот я тебе сейчас задам за отвратительные гнусные мысли!
И закипела в девичьем будуаре шутейная битва, полетели во все стороны пух и перья. «Ах, как хорошо, что удалось отвлечь Ксению от глупых мыслей, переключить её внимание на другое», — между тем думала Ольга, азартно размахивая надорванной думкой.
А в коридоре, как раз напротив неплотно притворённых дверей в девичью спаленку, тенью замерла императрица Мария Фёдоровна. Слышно было плохо, да и не собиралась она подслушивать, просто так получилось. И, как оказалось, весьма своевременно. Поджала тонкие губы, нахмурилась, свела брови в одну линию:
— Увлечение? Избранник? Ну, князь, ну, Шепелев… — Мария Фёдоровна быстрым шагом пошла прочь от приоткрытой двери и на ходу продолжила еле слышно шипеть. — Свободен, как птица? Пригрели на груди, называется…