Небо в огне
Шрифт:
– Хиф, так мы далеко не уйдём. Где-то должны быть ещё бреши, побольше. В эту щёлку вода, может, и втекает, но выносимые кости в неё не пролезут.
– Так сскажи, где они, - сверкнул глазами иприлор. – Это единсственная башшня сс дыркой.
Аманкайя, протиснувшись к скале, заглянула в чёрный пролом и отшатнулась.
– Хэ! – Алсек схватился за голову – в глазах на мгновение потемнело. – Ради всех богов, соизмеряй силу!
– Ох! Алсек, очень больно? – встревожилась Аманкайя.
Иприлор осторожно оттеснил
– Ты сслышшишь мыссли изнутри? – вполголоса спросил он. Чародейка покачала головой.
– Только боль и отчаяние. Такие сильные, что в глазах темнеет, - прошептала она. – Хифинхелф, эти мертвецы… Они очень злы на нас?
– Им вссё равно, - махнул хвостом иприлор. – Ессли они насс не ссожрут, мы поможем им усснуть навеки. И это будет хорошшо. Алссек, ты ссобираешшься работать?
– Само собой, - кивнул тот. – Отойди от стены шагов на тридцать. Не хотел я шуметь, но придётся.
Хифинхелф щёлкнул языком, сгрёб в охапку Аманкайю и в один миг оказался на гребне холма и залёг среди скал и безлистных кустов. Алсек прислушался. Вокруг было тихо. В послеполуденный час очень немногие существа рисковали выходить под солнце, и даже куманы и анкехьо ложились наземь и зарывались брюхом в песок в поисках прохлады. Обычно такая жара накрывала берега Симту к середине лета, но в этом году всё приходило слишком рано…
Подобрать камешек, легко пролезающий в щель, было нетрудно – вокруг могильника валялось немало обломков. Алсек сжал его в кулаке и обречённо поморщился – ещё ни разу то, что он собирался наколдовать сейчас, не оставляло его без ожога.
– Ни-шэу!
Он успел просунуть камешек в пролом до того, как тот налился нестерпимым жаром – и даже успел плюхнуться на песок, прикрывая голову рукой. Обломки песчаника впились в тело – место для падения было неудачное, но упал он очень вовремя.
Тяжкий грохот раскатился по ущельям Драконьих Рёбер, сметая с гребней песок. Сквозь звон в ушах Алсек слышал, как на дюнных пастбищах заревели перепуганные куманы. Он поднялся с земли, отряхнулся от песка и поглядел на дело своих рук.
Видно, взрыв случился сразу же, едва раскалённый камень оказался в башне – испарения Квайи наполняли её снизу доверху, и под потолком их скопилось немало. Стена, и так повреждённая корнями трав, не выдержала удара. Целые глыбы выпали из плотной кладки и рухнули внутрь башни, и мелкие камешки ещё сыпались в пролом. Из дыры пахло жжёной костью. Алсек примерился к проёму – не без труда, но пролезть было можно.
– Вссегда бы так! – Хифинхелф одобрительно щёлкнул языком. Он успел спуститься с холма, Аманкайя скатилась вниз даже раньше – сразу после взрыва – и теперь вертелась вокруг башни, пытаясь протиснуться внутрь. Ящер сцапал её за плечо и оттащил в сторону.
– Алссек,
– Только этой тяжести там не хватало, - отмахнулся изыскатель. – Там всё разнесено в пыль, Хиф. Кому там на меня нападать?!
– А мне можно в могильник? – Аманкайя вывернулась из лап ящера и снова стояла у башни, вглядываясь в темноту. – У Алсека плечи широкие, он тут застрянет.
– Ессли не уймётессь, я ссам полезу, - недобро оскалился иприлор. – Алссек, надевай броню. Не до ночи же нам тут возитьсся?!
Пролом и впрямь был узок – ящер слегка расширил его, но даже взрыв не смог как следует расшатать прочную кладку, и вскоре кирка и заступ оказались бесполезными. Изыскатель протиснулся внутрь, волоча за собой верёвку и привязанный к ней травяной мешок. Свет фонаря-церита взрезал могильную тьму, выхватив из неё кусок каменной стены. Там, где Алсек ожидал увидеть дно, была пустота.
– Хиф, спускай ещё! – крикнул он, подёргав верёвку. Послышалось удивлённое шипение, канат поддался, и Алсек медленно пополз в темноту, всё ниже и ниже.
«Холодно!» - поёжился он. Трудно было понять, что шуршит – его кольчуга о стену или кость о кость в зловонном мраке. Луч церита скользнул по стенам и наконец добрался до дна. Оно было на три локтя ниже, чем ожидал изыскатель.
Что-то жёсткое заскрежетало о подошву сандалии и сгинуло в темноте прежде, чем луч фонаря настиг его. Алсек посмотрел под ноги и увидел «макушку» черепа, по самые глазницы утонувшего в тёмной грязи. Рядом, разрывая ил, копошился здоровенный блестящий панцирник – чуть не в две ладони длиной.
– Зген всесильный, - выдохнул изыскатель, оглядываясь по сторонам. Река, пробегающая каждую весну по ущелью, не забывала заглянуть в башню – и замурованные здесь кости со временем рассыпались на части и перемешались с мокрым песком и тёмным илом. В грязи виднелись насквозь проржавевшие пластины, почерневшие чешуи и мелкие косточки, полуистлевшие обрывки толстой кожи. Пахло гнилыми водорослями, и панцирники копошились под ногами, не обращая внимания на чужака. Алсек поймал самого крупного, засунул в мешок и подёргал – «тащи!»
Ил и слежавшийся песок поддавались неохотно. Жрец осторожно выкопал ближайший череп, потыкал лопаткой в дно ямы – она ушла в грязь по рукоятку. Ила и песка тут накопилось немало…
– Алссек! – зашипел сверху недовольный Хифинхелф. – Верни нассекомое на мессто!
Мешок с панцирником шмякнулся на пол погребальной башни. Алсек хихикнул.
– Правда, они тут здоровенные? – крикнул он, вытряхивая существо обратно в грязь. Панцирник проворно зарылся в песок.
Почерневший, изъеденный водяными жуками череп выглядел странно – слишком длинный и узкий, сплюснутый сверху. Алсек повертел его в руках, пожал плечами – эта кость, видать, принадлежала иприлору, а может, и Гларрхна…